Мы все знали, что Владимир Путин, бывший агент спецслужб, не будет либеральным демократом. Но многие полагали, что он сможет навести порядок после эры бандитского капитализма Ельцина и модернизировать российскую экономику, сочетая социальную справедливость с прочной законодательной базой.
Однако, пытаясь сокрушить нефтяную компанию 'Юкос' и его основного акционера Михаила Ходорковского, президент России утверждает власть государства в экономике также резко, как сделал это в Чечне. Так что попытка установить диктатуру закона превращается в злоупотребление государственной власти.
В защиту Путина можно привести два аргумента. Во-первых, во многих российских правительствах присутствовал намек на авторитарность - вызвано это было ощущением, что только сильный центр сможет сохранить целостность страны с такими огромными просторами и сложным этническим составом. Во-вторых, после ельцинской приватизации в стране нарушился баланс богатства.
Есть что-то неприличное в том, что по количеству миллиардеров Москва не уступает Лондону и Нью-Йорку, тогда как многие простые россияне живут в нищете. И разумеется, у России нет традиций организованного судебного процесса, подобного антимонопольному законодательству США или европейскому контролю над слияниями, которые помогают не допускать ненужной концентрации рыночной власти или сокращать ее при необходимости.
И все же решение, которое нашел г-н Путин, кажется типично российским и типично неудачным. Он выбрал Ходорковского, которому хватило глупости прибиться к оппозиционным партиям, и на его примере показал всем олигархам, что так поступать не следует.
Ходорковского обвиняют в уклонении от уплаты налогов и мошенничестве, в чем он, возможно, виновен не меньше других олигархов, но, возможно, и не больше. Что касается судьбы самого 'Юкоса', президент заявлял, что не хочет банкротства компании. Однако именно это ей, похоже, и грозит, учитывая планы по продаже ее основного нефтедобывающего актива, 'Юганскнефтегаза'. Так что, в дополнение к 'повешению' босса, Путин, кажется, готов 'пытать и четвертовать' компанию.
Тем временем более широкие экономические реформы в стране затормозились, очевидно, потому, что должны сократить долю государства в экономике. Правительство отложило планы по созданию конкуренции для газового гиганта 'Газпрома' и приватизации электроэнергетики.
При всем этом Путину чужда ксенофобия, во всяком случае, в отношении иностранных компаний. Более того, он дал понять, что не против участия американской ConocoPhillips в аукционе по продаже государственного миноритарного пакета акций в 'Лукойле', и кажется довольным совместным предприятием BP и 'ТНК'. Президент уверен, что, какова бы ни оказалась судьба 'Юкоса', российская нефть будет по-прежнему привлекать иностранных инвесторов.
Но если цены на нефть упадут, он получит не резкий экономический рост, как было в Китае, а серьезные последствия своих силовых методов.
