Поляки называют их kresy, 'окраинные земли', русские - 'Ближнее зарубежье'. Белоруссия и Украина традиционно существовали в политическом и географическом заточении между Востоком и Западом, и даже после десяти лет независимости и больших надежд не смогли вырваться на свободу.
Следующие несколько месяцев покажут, смогут ли эти славянские государства улучшить свое положение.
На предстоящих выборах авторитарные лидеры столкнутся с мобилизованными соперниками. Евросоюз, недавно расширившийся до границ этих стран, являет собой достойный зависти контраст для избирателей.
Радость вызовет любое движение к нормальности. Но на пути стоят серьезные препятствия. Белоруссия, управляемая последним деспотом Европы Александром Лукашенко, - это черная дыра на новой карте континента. В Украине свободе удалось закрепиться получше, и эта страна с населением 48 млн. человек могла бы возглавить путь к либеральной демократии. Но изгнать окопавшуюся элиту всегда сложно, ведь уход с политического поста влечет за собой такие серьезные потери.
Если увеличение репрессий - это знак слабости, то Лукашенко, судя по его поведению, очень уязвим. На этой неделе его правительство закрыло Европейский гуманитарный институт, одну из последних независимых организаций. На прошлой неделе власти прибегли к помощи ОМОНа, чтобы разогнать несколько тысяч продемократических демонстрантов. Количество митингующих было не слишком большим, но тем не менее впечатляющим для страны, где правит страх. В течение многих лет выдающиеся оппозиционеры пропадали без следа. КГБ при Лукашенко - да-да, даже название осталось прежним - вынюхивало организованных диссидентов и изгоняло иностранные неправительственные организации.
Результаты октябрьских выборов в беспомощный парламент не имеют никакого значения. Но вскоре после этого президент постарается найти способ изменить конституцию, чтобы баллотироваться на третий срок. Следовательно, демократические партии должны найти способ оживить апатичных избирателей и показать Лукашенко, что Белоруссия вовсе не обязана быть отверженным государством Европы.
В Украине, напротив, политика динамична, а национальное самосознание гораздо сильнее. Хорошая новость - если не произойдет ничего непредвиденного, этой осенью на смену Леониду Кучме придет новый человек. За десятилетие своего президентства Кучма укрепил независимость страны. Но наследие он оставляет подпорченное. Выборы при нем фальсифицировались, оппозиционные партии и СМИ подвергались гонениям, чиновники злоупотребляли властью. Во времена Кучмы Украиной управляли коррупция и блат.
В отличие от президентских выборов в России этой весной, октябрьские выборы в Украине будут проходить в реальной борьбе между кандидатами в соответствии с недавней демократической традицией. В 1994 году власть сменилась в результате честной победы Кучмы над действующим президентом. В этом году в опросах лидирует Виктор Ющенко, популярный бывший премьер, отошедший от Кучмы. Ющенко выступает за рыночные реформы и тесные связи с Западом. Он организовал альянс с лидером оппозиции Юлией Тимошенко и может выиграть.
Но Кучма предпочел бы передать бразды правления своему человеку, премьер-министру Виктору Януковичу. Большинство украинцев считают, что нынешние выборы не будут свободными и справедливыми. Если бы выборы были откровенно фальсифицированы, любому новому президенту пришлось бы столкнуться с вероятностью массовых протестов и слабостью своей власти. Но Кучма развратил украинскую политику иными способами, отдающими предпочтение избранному им преемнику. За Януковичем будет власть государства, способного мобилизовать избирателей на государственных предприятиях и повлиять на государственное телевидение.
Кроме того, Януковича поддерживают промышленные магнаты Украины. Его несколько неожиданное избрание наиболее вероятным преемником наводит на мысль, что обычно соперничающие региональные кланы Украины решили объединиться и поддержать его. Янукович родом из Донецка, сурового промышленного района на востоке страны. Кучма - из Днепропетровска, чьи выходцы получили необычайно серьезное влияние в Киеве.
Словно заключая брак по расчету, два крупных бизнесмена из Донецка и Днепропетровска в прошлом месяце объединились для покупки крупнейшего металлургического комбината страны, 'Криворожстали', выставленного на приватизацию. Ринат Ахметов близок к премьер-министру, а днепропетровец Виктор Пинчук женат на дочери Кучмы. Приватизация была бесстыдно организована таким образом, чтобы исключить участие любых иностранных компаний, таких, как российская 'Северсталь' и американская U.S. Steel, каждая из которых сделала предложение, в два раза превосходившее выигравшую заявку (800 млн. долларов).
Это очевидное перемирие вряд ли порадует российских (и западных) бизнесменов. Но в понедельник президент Путин скрыл любую возможную обеспокоенность и расточал похвалы Януковичу. Его поддержка поможет премьер-министру в восточной Украине. Очевидно, Путин хочет подтолкнуть Украину в сторону Москвы и считает наиболее безопасным поставить на Януковича. В конце концов, Кучма исключил цели вступления в ЕС и НАТО из оборонной доктрины страны, что наверняка порадовало Кремль.
Однако США и Европе не стоит опасаться, что Киев бросится в объятия России. Украинцы обычно с подозрением относятся к намерениям России, и любому новому президенту придется балансировать на тонкой грани между Москвой и Вашингтоном. Но до тех пор, пока Украина и Белоруссия не построят настоящую демократию и не научатся уважать права человека, восточный фланг Запада будет продолжать создавать проблемы, как это было на протяжение большей части истории.
Похоже, НАТО и США осознают необходимость работы с этими бывшими ядерными державами со странными контактами в странных местах. Сочетание кнута и пряника оказывает наилучший эффект. Но политика ЕС сводится к просьбам 'Пожалуйста, не пытайтесь присоединиться'. Это обречено на провал. Блоку нечего терять, зато от может серьезно выиграть, если предложит Украине и Белоруссии реальный стимул - например, возможное членство - стать больше похожими на Польшу и меньше - на Россию. Западные соседи 'окраинных земель', Польша и Литва, уже стали членами ЕС и должны первым делом попытаться изменить подход Евросоюза к этому вопросу.
