Еще не ясно, чем закончится дело нефтяного концерна 'ЮКОС': удовлетворится ли президент Путин сдачей Михаилом Ходорковским своего контрольного пакета акций, будет ли национализирован крупнейший российский экспортер нефти и поделен между фирмами, отличающимися лояльным отношением к Кремлю, или же он вообще остановит добычу нефти. Ясно, что речь идет о контроле над нефтью, причем в тот момент, когда мировой спрос на нее растет так же, как и цена. Кремль претендует на контроль, несмотря на то, что нефтяная промышленность страны почти полностью приватизирована. Среди причин, побудивших Путина начать поход против Ходорковского, важную роль сыграл вопрос, кто будет распоряжаться стратегическими ресурсами России.
К моменту своего ареста Ходорковский не только намеревался путем слияния со своим конкурентом 'Сибнефтью' создать российский нефтяной гигант. Он хотел еще принять в долю американскую фирму. Чтобы американец решал судьбу нефтяного экспорта, - этого Путин допустить не мог. Потому что нефть - это власть. Наряду с газом она является сильным козырем в руках Кремля. Оба энергоносителя составляют примерно 60% российского экспорта, с лихвой наполняют государственную казну и стимулируют экономический рост. Они определяют позицию Москвы на международной арене. Кто хочет сохранить свою энергетическую безопасность и не быть полностью зависимым от Ближнего Востока, тот вряд ли обойдется без российских энергоносителей. Это относится как к Европе, так и к Азии.
Борьба Китая и Японии за сибирские нефтяные месторождения наглядно показывает, какое значение для Москвы имеет это сырье и в экономическом, и в геополитическом плане. Чтобы выиграть, Япония предложила инвестировать 14 миллиардов долларов в строительство нефтепровода, производственные мощности и социальные проекты. Ходорковский, в отличие от своих лояльных Кремлю конкурентов, отдал предпочтение Китаю, нажив себе тем самым врагов. Скоро будет принято решение относительно прокладки нефтепровода, как предполагается, оно будет в пользу 'японского' маршрута, то есть до порта Находка на Тихоокеанском побережье России с ответвлением в Китай.
Ходорковский был также локомотивом энергетического партнерства с США. Консорциум российских фирм должен был на частные средства проложить трубопровод в северный город Мурманск, чтобы оттуда уже танкерами поставлять нефть в США. План вызвал много похвал. Путин пообещал президенту Бушу содействовать этому делу - незадолго до войны в Ираке. Однако окончательное решение не принято и по сей день. С тех пор, как Ходорковский сидит в тюрьме, об этом плане почти ничего не слышно. А это опять же является тяжелым ударом для американских нефтяных концернов, сделавших ставку на 'ЮКОС'. Поэтому понятно возмущение Америки по поводу происходящего с этим концерном.
С помощью мурманского и китайского проектов Ходорковский решил забить священную государственную корову. Россия, хотя и приватизировала нефтяную промышленность, но оставила транспортную сеть государственному монополисту 'Транснефть'. Таким образом государство сохранило за собой инструмент контроля, который предприниматель намеревался подорвать.
Теперь же курсируют опасения, что российское государство может полностью отменить результаты приватизации нефтяной промышленности. Тому есть примеры. Почти везде, начиная от Норвегии и кончая Нигерией, государство является главным собственником нефтяных месторождений, за исключением России и Казахстана, где развернулась конкурентная борьба между американцами, русскими, европейцами и китайцами за каспийскую нефть. Но пойдет ли на это Путин? Ведь тогда он рискует остановить возрождение российской нефтяной промышленности. Ведь это возрождение, обеспечившее России возможность конкурировать с Саудовской Аравией за ранг крупнейшей нефтедобывающей страны, связано с тем, что крупные частные нефтяные фирмы - 'ЮКОС', 'Лукойл', 'ТНК', 'Сургутнефтегаз' и 'Сибнефть' на первое место поставили добычу. Сегодня в России добывается свыше 10% от общего мирового объема нефти. Лояльности, более высоких налогов и изъятия избыточной прибыли можно добиться и без национализации.
В настоящее время западные концерны соревнуются между собой за участие в российских нефтяных и газовых проектах. Вместе с японскими партнерами Royal Dutch/Shell инвестирует в газовые и нефтяные проекты у побережья Сахалина. Французская фирма 'Total' собирается совместно с государственной 'Роснефтью' добывать нефть в Черном море. После вступления BP в долю к сибирской ТНК ходят разговоры о том, не сможет ли какое-нибудь еще западное предприятие тоже вступить в долю с российским концерном. Такая крупная сделка была бы полезна для пошатнувшейся репутации Путина. Однако, как говорят в Москве, второй такой проект - покупка западным партнером доли в российской нефтяной фирме - будет осуществить труднее, чем первый, а третий, видимо, вообще исключен. Немецкая фирма Eon, планирующая совместно с 'Газпромом' начать строительство Балтийского трубопровода, осознает свое привилегированное положение, ведь было же ей сказано, что через 4 года она сможет сама заниматься добычей газа в Сибири.
Что же, Путин может спокойно расслабиться, наблюдать, как все обхаживают российскую нефть и ждать лучшего предложения? Нет, дело это не такое уж однозначное. Уже сейчас России не хватает экспортных мощностей и новых трубопроводов, - без них невозможно увеличивать объемы нефтедобычи. Уже сейчас все больше нефти экспортируется железнодорожным транспортом, поскольку трубопроводов недостаточно. Для строительства трубопроводов, для разведки и освоения новых нефтяных и газовых месторождений в Восточной Сибири, на Дальнем Востоке или на шельфе Северного Ледовитого океана России нужны миллиардные инвестиции, которые только собственная экономика обеспечить не может.
Но надо, чтобы Россия хотела этих инвестиций. Она должна ясно дать понять, что устанавливает границу между частной собственностью и собственностью государства не от случая к случаю. Иначе будут расти опасения, что после завершения проекта 'управляемая демократия' настанет очередь и 'управляемой экономики'. Дело 'ЮКОСА' здесь не обнадеживает.
