Известие, что российское правительство отклонило просьбу о сооружении памятника жертвам сталинизма, для того, кто хоть как-то знаком с новейшей историей России, не стало неожиданностью. Хотя коммунистический режим и рухнул почти 15 лет назад, но за этот период ни одно российское правительство никогда официально не признавало, что жертвы коммунизма вообще существовали. Слово 'жертвы' не употреблялось в каких-либо заявлениях, и тем более этим самым жертвам не предлагалось никакое возмещение ущерба.
Актуальный перечень коммунистических преступлений, составленный известными французскими историками и изданный в сборнике 'Черная книга коммунизма' (Робер Лафон, Париж, 1997) сообщает о 20 миллионах жертв. Другие историки, считают, что число это или больше, или меньше. Но российские правительства отказались обратить внимание на эту дискуссию. Российские власти делают вид, будто они непричастны к ужасу сталинизма, аналогично китайцам, поступающим также по отношению к убийствам, совершенным Мао Цзэдуном. Как сообщается в 'Черной книге', число жертв в Китае составило 60 миллионов человек. В то же время известный китайский автор Юнг Ханг, только что закончивший биографию Мао, уверял меня, что речь идет, скорее, о 70 миллионах.
Почему же эти цифры не обсуждаются? Правда проста: Россия никогда не 'декоммунизировалась', как была 'денацифицирована' Германия после 1945 года. В результате безоговорочной капитуляции и полной победы союзных войск Германия была подвергнута терапии, - уникальное явление в истории. Перед судом предстали не только главари режима, которые были осуждены, казнены или приговорены к большим срокам лишения свободы. Правовые нормы были применены к тысячам бывших функционеров, и в случае их виновности они были наказаны.
Так начался всеобъемлющий процесс денацификации, имевший особое значение для администрации, сферы образования, издательского дела и других институтов, влияющих на формирование общественного мнения. К этому процессу следует прибавить законы, объявившие возрождение нацизма или даже только его прославление наказуемыми деяниями. Жертвам не только постоянно воздавали дань памяти; их семьи получили компенсации на значительные суммы. Проект, который начали союзники, уже давно продолжается немецким государством, с одобрения населения. В результате 12 жутких лет стали восприниматься как заблуждение, кошмар, подмена критериев, которых когда-то придерживалась Германия как цивилизованный хранитель права. Сегодня Германия - процветающее, уважаемое общество среди демократических государств. Возможность рецидива того мрака, что был в 1933-1945 г.г., в худшем случае можно считать равной нулю.
С Россией все иначе. Здесь никогда не было ни процессов над военными преступниками, ни трибуналов для расследования и наказания преступлений против человечности. Россия, широко представленная в Нюрнберге, как и на последних процессах против лидеров Сербии в Гааге, сама никогда не проводила расследований против оставшихся в живых членов преступного режима, стоявшего у власти в период с 1917 по 1991 г.г., не говоря уже об их наказании. Многие жертвы, прошедшие пытки и проведшие многие годы в тюрьмах еще живы, но никогда не получали никого возмещения ущерба. Ничего не получили и семьи убитых за пережитую несправедливость. Конфискованное или разграбленное имущество никогда не было возвращено или возмещено. Правовые механизмы, с помощью которых пострадавшие могли бы выдвинуть свои претензии, не существуют.
Поэтому Россия выглядит не в выгодном свете на фоне многих бывших своих сателлитов, например Венгрии, Польши и Чехии, где были наказаны некоторые коммунистические преступники, а жертвам, в ряде случаев, было возмещено имущество. А в России? Ничего. Вместо этого, многие представители старого режима вновь находятся на очень высоких постах, включая господина Путина. Можно исходить из того, что сегодня минимум 1 миллион бывших коммунистических активистов еще занимают ответственные посты в правительственном аппарате.
Что касается официальной России, то здесь три четверти века массовых убийств, голода, разграбления частной собственности, не говоря уже о порочном институте рабского труда, отмыты, отбелены, если не снабжены даже печатью одобрения.
В этом как раз и заключается главная моральная слабость российского государства, собственно та причина, почему российская история производит впечатление многократной смены бесконечных кошмарных периодов. Я говорю это, несмотря на те страдания, которые причинили российскому народу, иностранные захватчики, нацисты. Ни один чиновник в России, каким бы жестоким он ни был, никогда не был наказан, разве что случайно. Еще режим Ивана Грозного воспринимался его преемниками с уважением. И действительно, слово 'грозный' в русском языке не несет в себе какого бы то ни было осуждения.
Прославляется в школьных учебниках по истории и Петр Великий, за время правления которого была уничтожена целая прослойка населения - бояре. Прославляется и Екатерина Великая, известная разделом Польши и зверствами внутри своей страны. Цари XIX в., в коммунистический период носившие клеймо преступников, уже давно вернулись в русский пантеон правителей. Многие, кто при них помогал поддерживать существование системы, будь то полиция или надсмотрщики сибирской каторги, в 1917 - 1925 г.г. просто перешли на службу к советскому режиму.
Россия, пожалуй, единственная страна в мировой истории, которая олицетворяет многовековую политику угнетения. Ни в один период времени здесь не соблюдались основные принципы свободы, человеческого достоинства и уважения прав собственности. В хронике ошибок один режим следует за другим. Но коммунизм был самым ужасным.
Однако и то, что мы имеем сейчас, не обнадеживает. При Путине государство не демонстрирует особого уважения к праву, оно манипулирует правовой системой в своих собственных интересах. Если оно и проявляет сдержанность, то не по соображениям законности или морали, а в целях привлечения иностранного капитала или для вступления в определенные международные институты, требующие минимум - очень низкий минимум - правильного поведения.
В России при Путине еще и сегодня ни один гражданин не может отстоять свое право. Во французском языке есть очень мрачное выражение: 'На силу можно ответить только силой'. Эта та аксиома, которая больше подходит к России. И сегодня там справедливость, как и всегда, полностью зависит от воли власть имущих. Настоящего ограничения их власти не существует. Поэтому отказ в установке памятника миллионам людей, ставших жертвами прежнего режима, раскрывает подлинную суть власти и позволяет понять, как она будут действовать дальше.
Перевод Томаса Килингера
