Автор материала - эксперт по России и руководитель рабочей группы Кербера в Немецком обществе по вопросам внешней политики (DGAP)
Владимир Путин использует тайм-аут, возникший в связи с тем, что Запад был занят проблемами произошедшего расширения НАТО и ЕС, для создания действующей модели интеграции постсоветского пространства. После того, как не удалась попытка быстрого объединения с Белоруссией в первый период правления, глава Кремля пытается в свой второй президентский срок добиться интеграции с Украиной.
Все постсоветские модели интеграции до сих пор оказывались неудачными, поскольку бывшие советские республики реализовывать их не хотели. Территориальные претензии отдельных государств продолжают существовать. Как раз в эти дни набирает силу конфликт между Россией и Грузией, связанный с Южной Осетией и Абхазией, двумя грузинскими регионами, руководители которых хотят присоединения к России.
Страны СНГ до сих пор не желали настоящей взаимосвязи с Москвой. Едиными президенты новых независимых государств являются только в одном вопросе: в неприятии западной критики относительно дефицита демократии в их странах. С этим связан запланированный отказ от сотрудничества стран СНГ с ОБСЕ, все больше трансформировавшийся из организации по проблемам безопасности в институт, занимающийся правами человека.
Россия, однако, без консолидации постсовесткого пространства в ее духе не в состоянии вернуть себе в мировой политике позиции великой державы. России нужны союзники и надежные партнеры в экономике. Путин считает, что необходимо действовать, пока 'ближнее зарубежье' России не попало в сферу влияния ЕС, США или Китая. В своих последних выступлениях он порицал 'крупных зарубежных действующих лиц', распространяющих свое влияние на территорию бывшего Советского Союза.
Нет ничего удивительного, что Москва настроена критически к новой стратегии ЕС по отношению к соседям, поскольку видит за этим стремление отстыковать такие страны, как Украина, Молдавия, Белоруссия и Грузия, от России. Однако открытое противостояние с Западом было бы, по мнению Путина, безрассудством, пока процесс преобразований в России находится в зависимости от поддержки извне. Украина является ключом успеха или неудачи интеграционных усилий России. До тех пор, пока Киев относился к российским попыткам привлечь его на свою сторону негативно, Запад проявлял спокойствие. Без Украины Россия не в состоянии стать империей. И вот Путин достиг первых успехов на пути привлечения Украины на сторону России. Украина за 13 лет, прошедших после распада СССР, никогда не была так близка в политическом плане к Москве и так далека от Запада, как сегодня.
Разочарованный отсутствием интереса Запада к своей стране украинский президент Леонид Кучма изъял из национальной доктрины безопасности положение, связанное со вступлением его страны в ЕС и в НАТО. Украина, несмотря на резкую критику со стороны Запада, подключилась ко вновь созданному единому экономическому пространству с российским главенством на нем. Наконец, Украина повергла Запад в шок своим решением не использовать новый нефтепровод Одесса-Броды для снабжения западных рынков каспийской нефтью с юга, как планировалось первоначально, а перебрасывать по нему с севера на юг российскую нефть, которая затем должна доставляться танкерами на юг Европы.
Первый вариант строительства нефтепровода имел целью создать альтернативу российским поставкам нефти на Запад. Теперь он диаметрально изменился. Россия с помощью Украины основательно закрепила свои монопольные позиции в сфере экспорта энергоносителей в страны ЕС.
В российско-украинский союз, таков расчет Путина, могла бы быстрее вступить также и Белоруссия. Однако реально в такое объединение никто не верит. На Западе в последнее время привыкли к таким разворотам в украинской политике.
Несмотря на обострившееся соперничество на постсоветском пространстве, которое найдет в ближайшие недели отражение на примере Грузии, важнее было бы не ставить на карту стратегическое партнерство с Россией. Запад понимает, что он должен настраиваться на усиление зависимости от России в области энергетики. Поэтому ему в еще большей мере нужен в лице России предсказуемый партнер. Российский рынок с экономической точки зрения будет все выгоднее. В том случае, если Украина, Белоруссия, а также Казахстан будут в связи с близостью к этому рынку более энергично проводить реформы, став, тем самым, более доступными для ЕС, это пошло бы на пользу всем сторонам.
Путин в свой первый период правления консолидировал страну после десяти лет анархии ельцинской эпохи, чем заслужил немало аплодисментов на Западе. Однако дальнейшее усиление авторитарных компонентов системы, которое имеет место в настоящий момент, наталкивается на непонимание. Попытайся Путин воссоздать советскую империю, и появятся еще большие опасения.
Путин чувствует себя не понятым и проявляет недовольство по поводу критики с Запада. Для него ясно одно, что Западу не нужна сильная Россия и потому тот стремится нанести вред репутации России проведением 'грязных кампаний'. Глава Кремля выражал крайнее недовольство финансированием из-за рубежа российских неправительственных организаций и обвинял западные разведки в том, что те торпедируют российско-украинское сближение.
В окружении Путина ширится понимание, что Россия больше не может рассчитывать на взаимность Запада. Европа со времени Венского конгресса, состоявшегося 150 лет назад, всегда видела в России нечто чуждое и угрожающее. Теперь Западная Европа 'монополизировала' путем создания Европы ЕС европейский континент, вытеснив Россию.
Если антагонистические представления углубятся, то есть угроза новых конфликтов, которые, как считалось в конце девяностых годов, стали достоянием истории.
