Для русских первая реакция Кремля на то, что в прошлый вторник практически одновременно разбились два самолета, знакома и неудивительна - это всего лишь еще один пример того, как президент Владимир Путин упорно не желает взглянуть в лицо невеселой реальности войны в Чечне. Во-первых, катастрофа, в результате которой погибло 90 человек, произошла буквально за несколько дней до выборов в этой мятежной республике, результат которых уже предрешен; во-вторых, оба лайнера вылетели из одного и того же московского аэропорта; в-третьих, оба упали с интервалом в несколько минут; в-четвертых, есть свидетели, утверждающие, что один из самолетов упал из-за взрыва; наконец, в-пятых, другой самолет перед крушением послал сигнал о захвате. Однако ни Федеральная служба безопасности, ни министр транспорта России так и не приняли вроде бы всем понятного объяснения: это теракт.
Властям не понадобилось много времени, чтобы отыграть назад. К субботе представители ФСБ признали, что в обломках обоих самолетов были найдены следы взрывчатки; кроме того, было заявлено, что проверяются личности двух женщин, фамилии которых были в списке пассажиров и напоминали чеченские. Пока о судьбе этих женщин ни справлялись ни родственники, ни друзья.
По данным и ФСБ, и чеченских источников, в последние несколько недель в Москву приезжали несколько чеченских боевиков, а группировка, связанная с "Аль-Каидой", уже взяла на себя ответственность за теракт.
Но почему власти никак не могут признать, что имел место именно самый очевидный сценарий? Скорее всего, потому, что сейчас, через два года после того, как боевики в московском театре взяли в заложники 800 человек, Путину снова станет тяжело играть свою любимую роль - роль единственного человека, способного совладать с чеченскими боевиками.
