Гисберт Мрозек, Москва. Информация, которой мы располагаем на данный момент, не позволяет больше использовать старые стереотипы о Чечне, которые так любит немецкая и западноевропейская политическая тусовка. Речь идет об истории благородного, дикого горного народа, который был так затерроризирован сначала царем, затем Сталиным и в конце-концов Ельциным и Путиным, что у чеченцев не оставалось иного выхода, как самим стать террористами, чтобы сражаться за свою независимость.
Предводителем террористов, захвативших заложников, был чеченец, его заместителем - ингуш. А среди 27 убитых похитителей оказались еще девять арабов и один африканец. По крайней мере, так говорят российские власти. Иными словами, это была не группа благородных дикарей, спустившихся с гор, чтобы отомстить за своих убитых братьев и сестер, а интербригада террористов, для которой "Адат" - моральный кодекс чеченцев - не существует.
Чеченцы протестовали против интербригады террористов
Не удивительно поэтому, что тысячи людей протестовали против захвата заложников даже в Ингушетии, несмотря на то, что ингуши, единственные близкие родственники чеченцев, питают в последние годы, после погромов 1992 года, только ненависть по отношению к осетинам и их детям. Не удивительно, что даже в Грозном и Гудермесе чеченские школьники и студенты вышли на улицы. Конечно, здесь не обошлось без помощи гвардии Кадырова и Алханова. Но это им удалось лишь потому, что захват заложников в Беслане во всех отношениях действительно противоречил представлениям горных народов о морали и чести. С войной, которую когда-то вел против царя великий Шамиль, это не имеет больше ничего общего. Причастность чеченцев к этому захвату заложников рассматривается многими чеченцами как национальный позор.
Кроме того, захват заложников полностью дискредитировал требование скорейшего вывода войск из Чечни и предоставления этой горной республике независимость, с которым западноевропейские либералы, левые и зеленые обратились к Путину.
Чечня - международный разбойничий притон?
Если бы завтра Чечня стала независимой, сепаратисты ни в коем случае послезавтра не пошли бы толпами записываться на курсы переквалификации в пчеловодов, ботаников и горных проводников или на сеансы крикотерапии.
Вместо этого главные местные группировки стали бы использовать вновь обретенное свободное пространство для развития своего в высшей степени сомнительного бизнеса. Чечня быстро стала бы первостепенным международным притоном разбойников, который к тому же долгое время никем не контролировался бы. В этом смысле исключением не стали бы ни Ксавьер Солана, ни Джордж Буш, ни Ангела Меркель, ни Йошка Фишер, ни Герхард Шредер.
Вообще-то это уже было. Те, кто хорошо помнят период с 1995 по 2000 год, могут пропустить эти абзацы.
В период между 1996 и 2000 годами эксперимент "Республика Ичкерия - Чечня" однажды уже полностью провалился.
В 1995 году Шамиль Басаев кровавым массовым захватом заложников в Буденновске добился перемирия. Радуев захватил заложников в Кизляре/Первомайском, а потом успешным бегством еще раз унизил Москву. Спустя добрых полгода Ельцин и Лебедь заключают в Хасавюрте соглашение о выводе войск. Чечня получила мир и свободу.
Некоторые из бывших полевых коммандиров использовали их, чтобы воровать в близлежащих российских регионах скот, бензин и людей. После каждого скандального убийства заложников Аслан Масхадов говорил, что оно было организовано иностранными спецслужбами.
Восстановительные работы не велись. Никто и никогда всерьез так их и не планировал. Вместо этого победители Хасавюрта лихорадочно обдумывали планы по распространению своего know-how и революции. Полевые командиры из окружения Басаева вынашивали серьезные планы предложить себя Шеварднадзе в качестве вооруженной "крыши". Спустя три года после Хасавюрта Басаев нападает на Республику Дагестан, чтобы "освободить" весь Кавказ.
Если бы Москва отступила, весь Кавказ погряз бы в кровавом хаосе.
То, что все останется, как оно есть сейчас, это, конечно же, не альтернатива. В особенности, после захвата заложников в Беслане, Путин должен взять курс на решение чеченской проблемы политическим путем. Другого выхода нет. Школа жестокости и террора, которую чеченские дети проходят уже 10 лет, должна быть закрыта.
Для политического решения есть три основных условия, которые до сих пор не выполнены. За два из них ответственность несет Москва. За третье - Западная Европа.
Во-первых, Путин, Иванов и Сидоров должны решительно и демонстративно выступить против повседневного бытового терроризма своих военных, милиционеров и сотрудников спецслужб в Чечне. Право, закон, Адат и права человека должны соблюдаться.
Это достаточно сложно, поскольку такие вещи как черный рынок и теневая экономика всегда занимали в России больше места, чем в Западной Европе. А коррупция, растраты, спекуляция, мародерство, разбой и дедовщина всегда были существенной составной частью неофициальной конституции российских военных. Но это должно быть изменено.
Как насчет того, чтобы в воспитательных целях довести до конца несколько десятков процессов против российских военных? Как известно, военная прокуратура располагает для этого достаточным количеством материалов.
Во-вторых, Путину следовало бы принести извинения чеченскому народу за несправедливость царских войн и сталинских депортаций. Некоторые сотрудники спецслужб и военные в России этого не поняли бы. Но открыть новые исторические перспективы невозможно, не преодолев пережитки прошлого.
Как насчет того, чтобы, например, Путин в старой чеченской крепости в Ведено лично попросил бы прощения у старейшин крупнейших тейпов Чечни за сталинскую депортацию? Чтобы затем заключить с ними исторический союз против террора, за закон и мир?
Без благословения этой великой символики мало пользы от того, что Путин предложит чеченцам нефтяные доллары и мобильные телефоны в Грозном, и гарантирует стабильность их бизнеса в Москве.
В-третьих, что касается чеченцев, немецкой и западноевропейской политики, включая политическую тусовку, то здесь следовало бы настаивать на отказе от вооруженной борьбы. На том, что террористические акции и вооруженное сопротивление не имеют перспектив. Европе следовало бы воздействовать на Чечню и чеченскую эмиграцию в том смысле, что нужна смена ценностей. Это очень тяжело, так как целое поколение выросло на войне. Но надо понять, что идеальным инструментом национального освобождения являются не автомат Калашникова и пояс шахидки, а высшее образование и компьютерное программное обеспечение.
