6 сентября 2004 года. В конце недели стал ясен весь ужас захвата российской школы, когда обезумевшие родственники жертв искали своих близких в больницах и моргах. Даже по презренным нормам глобальных террористов, это было ужасающее преступление, которое заслуживает крайнего осуждения тех, кто его совершил. Кровавую бойню в Беслане невозможно оправдать никакими мотивами.
Первой реакцией президента России Владимира Путина стало обещание реорганизовать службы безопасности и правоохранительные ведомства. Это нужно приветствовать. Более эффективные силы, быть может, не предотвратили бы трагедию с захватом заложников, но могли бы действовать куда лучше при отмобилизовании своих людей и избежать таких ошибок, как, например, разрешение гражданским лицам с оружием появиться вблизи школы.
Однако г-н Путин совершает ошибку, выказывая столь большую веру силам безопасности как ответу на терроризм. Даже Соединенные Штаты с их значительно большими ресурсами не способны обеспечить защиту своим гражданам только лишь путем задействования большего числа сотрудников служб безопасности. Как и на Ближнем Востоке, терроризм в России требует более комплексной реакции, в ходе которой следует анализировать не только следствия, но и причины событий. Попытка понять террористов не является оправданием того, что они совершают. Это первый шаг к ликвидации угрозы, которую они представляют.
Г-н Путин должен признать, что его жесткая политика в Чечне помогла создать условия, которые вынуждают молодых чеченских сепаратистов прибегать к террору. С самого начала своего президентства он отвечает применением силы на чеченские требования независимости. После 4 лет боев он сумел лишь установить слабый контроль над центральными районами Чечни и ее разбомбленной столицей Грозный. Но повстанцы отвечают на это тем, что переносят военные действия в Москву и другие места. К ужасу рядовых россиян, этот бывший ка-гэ-бэшник, которого избрали, чтобы он восстановил законность и правопорядок после хаотичных лет Бориса Ельцина, допустил беспрецедентный рост самой экстремальной формы беззакония.
После того как было пролито столько крови, диалог с сепаратистами будет куда более трудным, чем несколько лет назад. Однако даже на этой запоздалой стадии диалог является единственным выходом. Кремль должен установить контакт с лидерами сепаратистов и начать поиски заслуживающих доверия и готовых осудить насилие партнеров для переговоров. Международное сообщество должно быть готово оказать помощь. Г-н Путин должен также согласиться с тем, что нищета способствует росту политического экстремизма в Чечне и в остальных районах Северного Кавказа. Умеренное увеличение расходов на восстановление экономики может принести свои плоды.
Российским официальным лицам нравится преувеличивать связи чеченских борцов с ближневосточными группировками воинствующих исламистов, в том числе с "Аль-Каидой". Эти утверждения помогают г-ну Путину рисовать его войну против чеченцев как часть глобальной войны против терроризма. Но это опасное заблуждение. Причины чеченской воинственности лежат главным образом внутри России, равно как и потенциальные решения этой проблемы. Сила - очень необходимое оружие в борьбе государства против терроризма, но это оружие редко бывает эффективным само по с
