После общенациональных трагедий лидеры государств должны решить две важнейшие задачи. В своих публичных выступлениях они обязаны выразить глубокую скорбь всей своей страны. Кроме того, они должны продемонстрировать свою решимость и показать, что сделают все, что в их власти, чтобы не допустить повторения таких катастроф.
Владимир Путин, выступая в субботу с телевизионным обращением к российскому народу, говорил о страданиях сотен школьников города Беслана, которых в течение нескольких страшных дней удерживали в заложниках чеченские террористы.
Президент России говорил о глубокой боли, которую пропустила через сердце вся Россия в связи с бесчеловечным террористическим актом. И это было абсолютно уместно в тот момент, когда матери в Беслане хоронили своих зверски убитых детей, а многие люди мучились в неведении, не зная, живы их близкие или нет.
Президент Путин говорил также о создании 'антикризисной системы управления', признав при этом, что власти были не готовы к тому, что произошло на прошлой неделе. В наличии оказалось слишком мало машин 'скорой помощи' для перевозки раненых в больницы. Милиция не смогла перекрыть район осады, что позволило части террористов предпринять попытку скрыться среди возникшего хаоса.
В течение всей осады вблизи школы находились вооруженные родственники заложников, и когда началась перестрелка, они только мешали действиям подразделений спецназа. Похоже, что не было выработано плана действий на тот случай, если произойдет случайный подрыв установленного взрывного устройства, как, по всей видимости, оно и было. В контексте произошедшей неразберихи и хаоса можно только приветствовать обещание президента 'многое переоценить'.
Однако существуют определенные опасения в том, что президент Путин по-прежнему верит лишь в силовое решение проблемы терроризма в России. Он говорил о 'принципиально новых подходах к деятельности правоохранительных органов'. Если это означает более эффективную антитеррористическую стратегию, такой подход может только радовать.
Совершенно ясно, что в этом регионе необходимо усиливать контроль на границах, особенно когда слышны утверждения о том, что в данном случае террористы подкупили местную милицию, чтобы та пропустила их в Северную Осетию. Однако, исходя из наблюдений за деятельностью президента Путина, можно предположить, что будут введены драконовские меры, ограничивающие гражданские свободы и даже права человека на всем Кавказе во имя того, чтобы обезопасить народы Кавказа от террористов.
В речи президента Путина прослеживался также тревожный отпечаток постсоветской паранойи. Он заявил, что Россия 'проявила слабость, а слабых бьют'. Президент говорил также, что 'одни хотят оторвать от нас кусок "пожирнее", а другие им помогают', имея в виду движение за независимость на Кавказе и в других местах. Для президента Путина удобно перевести свои внутренние проблемы в разряд глобальной войны с терроризмом, поскольку это обеспечивает ему поддержку Соединенных Штатов Америки. Однако похоже, что для него не менее важно 'сохранить ядро этого гиганта - Советского Союза', как он сказал в своем выступлении перед нацией.
Наиболее важно то, что президент Путин в своем обращении ни разу не упомянул Чечню. Очевидно, таким образом он дал понять чеченским сепаратистам, что события последней недели ничего не дали для успеха их дела, и что российское государство не поддастся на угрозы и вызовы терроризма. Чувства президента понятны. Ни одно государство не должно менять свою политику в угоду действиям кучки фанатиков-убийц. Пойти на уступки - значит вызвать новое насилие, новые разрушения.
Однако горькая правда состоит в том, что если Россия не прекратит грубо и жестоко обходиться с Чечней, этой незаживающей раной на теле Российской Федерации, террористические акты будут продолжаться. Это будет означать новую боль, новые страдания как для чеченцев, так и для русских. Президент Путин говорил о своем стремлении укрепить единство страны в свете последних актов насилия.
Единственный способ реализации данного устремления состоит в том, чтобы выработать политическое решение чеченской проблемы. Российский президент и его правительство, состоящее в основном из сторонников жестких мер, должны понять, что в условиях таких ужасных трагедий людям больше всего требуется надлежащее руководство.
