Передача 'Weekend All Things Considered'
Сара Мендельсон рассказывает о том, какую стратегию может принять Россия в борьбе с терроризмом и в отношении Чечни
Ведущая передачи Дженифер Ладен (JENNIFER LUDDEN)
Дженифер Ладден: Недавно президент Владимир Путин заявил, что в ситуации с захватом заложников в Беслане Россия проявила слабость, а слабых, по его словам, бьют. Путин сказал, что международный терроризм объявил России полномасштабную войну и пообещал не поддаваться на их требования. Российский лидер отметил, что в период после распада Советского Союза правоохранительные органы страны поразила коррупция и что Россия должна создать более эффективную систему безопасности.
Чтобы обсудить вопрос о том, какую стратегию в этой связи может принять Россия, к нам пришла Сара Мендельсон, сотрудник вашингтонского Центра стратегических и международных исследований.
Спасибо Вам.
ГОСПОЖА САРА МЕНДЕЛЬСОН (Центр стратегических и международных исследований): Спасибо.
ЛАДДЕН: Прежде всего, скажите нам, прав ли президент Путин, когда он заявляет, что международный терроризм объявил России полномасштабную войну?
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Мы не знаем. Я имею в виду вот что. Единственные источники, утверждающие, что в школе были арабы, это сами российские федеральные власти. У нас нет никаких, по крайней мере, известных нам, свидетельств, подтверждающих подобное заявление. Речь президента же экстраординарна, поскольку в ней он говорит о слабости. А это очень непохоже на президента Путина.
ЛАДДЕН: Да, и он говорит, что Россия должна действовать жестче. Но насколько жестче она может действовать? Я имею в виду, куда жестче, потому что русские за последнее десятилетие уже неоднократно подвергали ковровым бомбежкам многие районы Чечни.
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Когда президент Путин говорит о необходимости быть жестче, не совсем ясно, что он имеет в виду: возврат к модели действий советского образца или нечто вроде системы внутренней безопасности США или американский Закон о патриотизме. Возможно, между двумя этими альтернативами существует огромное количество вариантов и возможностей. Но я думаю, что главное внимание должно быть уделено тому - и мы будем пристально за этим наблюдать - не будет ли возврата к советскому стилю действий.
ЛАДДЕН: Что имеет в виду президент Путин, когда обвиняет коррумпированные правоохранительные органы в том, что они позволили террористам осуществить ужасные террористические акты, подобные этому?
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Он имеет в виду. . . Я должна здесь сказать, он может иметь в виду следующее: в Чечне есть масса свидетельств того, что те, кто служит в Чечне, совершали серьезные злоупотребления. В западной прессе было много сообщений и статей о том, что солдаты торгуют оружием, продают его и покупают, что в Чечне есть люди, которые делают на этом деньги. А это очень серьезный фактор, препятствующий окончанию войны.
Здесь существует еще один аспект проблемы. Люди, служившие в Чечне, вернувшись домой, привозят с собой своеобразное наследство чеченской войны. То есть, вещи, которым они научились, находясь в окопах, опыт, который они приобрели, все, что они испытали там - они привозят с собой, в свои родные города и деревни. А потом они начинают прибегать к физическому насилию, заниматься рэкетом, вымогая у людей деньги. Это поражает милицию, поражает повсюду.
Следует помнить, что ни одна из силовых структур - органы безопасности, милиция, армия - не реформировались с момента распада Советского Союза. И президент не стремится к таким реформам. Так как же может Россия реально перейти от советской эпохи в постсоветскую, если она не способна и не имеет возможности противостоять новым угрозам сегодняшнего дня, с которыми сталкиваемся мы?
ЛАДДЕН: Могут ли как-то на это повлиять Соединенные Штаты Америки? Ведь президент Буш называет Владимира Путина своим союзником в войне против терроризма.
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Я считаю, что есть возможности, которыми могут воспользоваться США и, можно добавить, члены Евро-атлантического сообщества, чтобы оказать такое влияние. Было бы неплохо, если бы одному из высокопоставленных политиков и государственных деятелей этого Евро-атлантического сообщества была поставлена задача взаимодействовать со всеми сторонами конфликта, чтобы выработать какое-то решение.
ЛАДДЕН: Может ли быть так, что США больше не могут давить на Путина, поскольку он поддержал президента Буша. . .
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Да, да.
ЛАДДЕН:. . .в объявленной Америкой войне против терроризма?
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Откровенно говоря, до событий 11 сентября США не уделяли большого внимания Чечне. И иногда удобно указывать на 11 сентября, чтобы оправдывать то, что мы мало делали в этом направлении. Но я думаю, дело здесь гораздо сложнее. Мне кажется, дело здесь в том положении, которое Россия занимает на международной арене, в том, что она обладает ядерным оружием, нефтью и газом. Но не только в этом. Я считаю, здесь имеет значение то, как президент Буш и Конди Райс понимают эту войну с терроризмом.
Именно их понимание данной войны вызывает у них нежелание заниматься Чечней. Меня удивила поддержка, которую президент Буш и Конди Райс выразили демократии и правам человека на Ближнем Востоке, когда они заявили, что демократия и права человека на Ближнем Востоке важны для них. Но в то же время, они практически никак не отреагировали на многочисленные свидетельства нарушений принципов демократии и прав человека в Чечне.
ЛАДДЕН: Сара Мендельсон является сотрудником Центра стратегических и международных исследований.
Спасибо вам.
ГОСПОЖА МЕНДЕЛЬСОН: Спасибо.
