Москва. Перед трагедией в Беслане Владимир Путин жил в условиях молодой, полной энергии и сил демократии. На декабрьских парламентских выборах избиратели оказали широкую поддержку поддерживаемой Кремлем политической партии, а на мартовских президентских выборах г-н Путин был переизбран на свой пост, получив 71-процент голосов. Даже неспокойная Чечня, в которой президентом был избран близкий Москве человек, казалось, крепко встала на путь демократии.
Таков был образ России, который Путин пытался создать в дни, предшествующие захвату заложников в Беслане. К сожалению, это была всего лишь иллюзия.
Во время первого президентского срока Путину удалось установить жесткий контроль над деятельностью электронных СМИ и удалить из активной политической жизни все формы оппозиции в стране: начиная от претендующих на многое олигархов и кончая правозащитными организациями. В подобных условиях исход президентских выборов в его пользу был предрешен.
Беслан - городок в Северной Осетии, где в результате недавних событий по захвату школы сторонниками дела чеченских сепаратистов погибло более 330 человек, со всей наглядностью напомнил, что не все так хорошо в путинской показной демократии. Трагические события в Беслане не только высветили нерешенную проблему Чеченской республики, находящейся в составе России, но желающей от нее отделиться, но и уязвимость всей политической системы и серьезные изъяны в системе безопасности страны.
К сожалению, Путин продолжает цепляться за старые иллюзии. Неспособность президента пересмотреть свои взгляды представляет опасность не только для дела борьбы России с терроризмом, но также для сохранения единства нации.
В телеобращении к нации после событий в Беслане Путин призвал народ к 'тесно сплоченному гражданскому обществу', чтобы ответить на террористическую угрозу. Уже не в первый раз президент, который сам же и лишил активной политической жизни неправительственные общественные организации, призывает к укреплению гражданского общества. Спустя несколько дней - 7 сентября - более ста тысяч человек собрались в Москве на митинг, посвященный борьбе с террором. Однако этот митинг не стал стихийным, а был организован властями. Здесь все было не как в Риме, где днем ранее десятки тысяч рядовых граждан прошли по улицам города в память о жертвах Беслана. И не как в Мадриде, где демонстранты в марте вылились на улицы столицы по собственному желанию - не только для того, чтобы выразить свой протест против взрывов, устроенных террористами в пригородном поезде, но и против лжи испанских властей по поводу произошедших драматических событий.
Во время кризиса с захватом заложником в Беслане российские власти также прибегали к всяческим уловкам и лжи, и газеты (но не подконтрольные государству телеканалы) в связи с этим выступили с критикой позиции и действий властей. Пугающим напоминанием о дозволенных рамках, в которых может существовать в России независимая журналистики, стал вынужденный уход с работы главного редактора 'Известий' Рафа Шакирова - явно по той причине, что освещение газетой событий в Беслане не понравилось Кремлю. (Через холдинговую компанию газетой владеет лояльный Кремлю сталелитейный магнат).
Еще более опасной, чем видеть процветающую демократию там, где ее нет, является иллюзия Путина относительно того, что Россия находится под ударом международного терроризма. В своем выступлении после трагических событий Путин ни разу не упомянул Чечню, хотя ясно было, что след из Беслана ведет в истерзанную войной республику.
Сразу же после учиненной террористами в Беслане кровавой бойни многие западные комментаторы совершили ошибку, когда принялись критиковать Москву за ее неудачи в достижении политического решения чеченского конфликта. Для России подобная критика ассоциировалась в первую очередь с оправданием захвата школьников в заложники.
Конечно же, обнажать корни терроризма не означает симпатизировать террористам; вскрытие причин терроризма является ключом к верному нахождению методов и средств борьбы с этим злом. Однако неправильный диагноз - как это случилось, когда президент Буш связал события 11 сентября с Саддамом Хусейном - может иметь поистине катастрофические последствия. На прошлой неделе от лица вооруженных сил России прозвучала угроза нанесения превентивных ударов по базам террористов в любом районе мира.
Не подлежит сомнению то, что чеченские боевики получают помощь из-за рубежа. Корни терроризма в России - который в течение двух недель унес более 400 жизней в результате захвата заложников Беслане, крушения двух авиалайнеров и взрыва у станции метро - ясно уходят в войну, которые ведут боевики в Чечне. Путин отрицает связь одного с другим. Вместо этого в своем выступлении он прямо указывает, что 'кто-то хочет оторвать от страны кусок пожирнее : Другие им помогают : потому, что они считают, что Россия - одна из великих ядерных держав мира - все еще представляет угрозу'.
Неуместная риторика времен 'холодной войны' выдает в Путине бывшего агента КГБ, а его ментальность, возможно, является самым большим препятствием на пути к взвешенному и последовательному ответу на угрозу России со стороны терроризма.
Можно, конечно, с сочувствием относиться к стремлению Путина сделать Россию сильной и процветающей. Однако слова президента о желании построить в стране многопартийную демократическую систему, создать гражданское общество и добиться стабильности в Чечне расходятся с его делами. В недрах КГБ подготовка кадров была нацелена не на прозрачность, а на придумывание всяческих уверток и ухищрений; творческому воображению предпочиталась осмотрительность. До настоящего времени Путин играл по этим старым правилам, сконцентрировав при этом в руках огромную президентскую власть. То, что теракт по размаху подобный бесланскому, стал вообще возможен, ясно указывает, сколь уязвима оказалась выстроенная Путиным так называемая 'вертикаль власти'. Мысль же о том, что бывший сотрудник КГБ может самолично править такой огромной и неоднородной по составу страной, может оказаться самой большой из всех его иллюзий.
