16 сентября 2004 года. Буквально вслед за мерами президента России Владимира Путина по укреплению политического контроля над регионами России и над парламентом последовали меры по укреплению его экономической власти. Он принял решение разрешить частично приватизированному "Газпрому" приобрести контролируемую государством нефтяную компанию "Роснефть" в обмен на акции "Газпрома", которые вернут Кремлю контрольный пакет акций этой главной российской газовой компании. Одновременно г-н Путин отменил ограничения для иностранных акционеров на владение акциями российских предприятий, в результате чего укрепится позиция "Газпрома" и его собственная.
Это ловкий маневр, но он ставит два конкретных вопроса. Станет ли "Газпром", который, оставаясь крупнейшей в мире газовой компанией, превратился сегодня в нефтяную компанию средней руки, посягать на приватизированные кусочки нефтяной индустрии России? Не погубит ли консолидация внутреннего положения "Газпрома" надежд его клиентов - в первую очередь в Европе, которая получает из России четвертую часть всего необходимого ей природного газа - на то, что Россия либерализирует свой газовый рынок?
Говоря объективно (фраза, которая очень нравилась советским официальным лицам), в возвращении "Газпрома" под контроль государства не было необходимости. Нынешних 39% акций российскому государству было вполне достаточно для обеспечения влияния на "Газпром". Но кое-кто в Кремле вбил себе в голову, что для полного контроля нужно иметь, по меньшей мере, 51% акций. Этот шаг рассматривался также как необходимая компенсация отмены ограничений, которые формально запрещали иностранным акционерам иметь более 20% акций компании. Фактически иностранные инвесторы игнорировали это ограничение, действуя через подставных лиц из числа российских граждан по так называемым "серым" схемам, хотя формальное существование ограничения способствовало более низкой цене на акции "Газпрома".
Поэтому не удивительно, что цена акций "Газпрома" резко пошла вверх, что, по некоторым оценкам, может привести к удвоению рыночной капитализации компании и к росту ее возможностей по получению займов. Многие иностранцы станут ликовать по поводу новоприобретенных свобод для инвестирования в "Газпром" и своей способности участвовать в чуть ли не монопольных прибылях этой компании без риска, связанного с инвестированием в ныне принадлежащие Кремлю дочерние предприятия таких компаний, как, например, "ЮКОС".
Ну а как насчет риска в связи с тем, что "Газпром" может забрать себе часть компании "ЮКОС"? В данный момент генеральный директор "Газпрома" Алексей Миллер говорит, что не имеет намерения воспользоваться трудностями "ЮКОСа". В самом деле, трудно себе представить, зачем бы это было нужно сегодняшнему "Газпрому", который качает нефть лишь как побочный продукт добычи природного газа. Однако после того как, приобретя "Роснефть", "Газпром" сам станет значимой нефтяной компанией, его аппетит к нефтяным активам может усилиться.
"Газпром" уже не ведет себя так грубо в отношении малочисленных независимых газовых компаний России и среднеазиатских государств, желающих транспортировать газ по его газопроводам. В прошлом году 9% всего транспортированного им газа пришлось на долю третьих сторон. Однако ранее в нынешнем году г-н Путин на переговорах по вопросу экспорта газа в Европу не был готов к отмене монополии "Газпрома", как того требовал Европейский союз с обмен на прием России во Всемирную торговую организацию. Подобная уступка станет еще менее вероятной, когда "Газпром" снова вернется под формальный контроль государства.
