Сегодня мир ежедневно потребляет 80 миллионов баррелей нефти в день. Из этого объема на долю потребления США приходится 20 миллионов баррелей. Половину этой нефти Америка импортирует. По состоянию на сегодня предложение удовлетворяет спрос.
Международное Энергетическое Агентство (IEA) прогнозирует ежегодное увеличение спроса на энергию в мировом масштабе в пределах 1,7 процента в период 2000-2030 гг. Увеличение потребления составит примерно 65 процентов. Прогнозы Международного Энергетического Агентства основываются на консервативном предположении, что страны-потребители будут придерживаться сегодняшнего курса в энергопотреблении; они не учитывают возможности разработки новых технологий. Бесспорно то, что мировой спрос на энергоносители увеличивается быстрыми темпами, и что в ближайшие десятилетия следует ожидать ускоренного роста этого спроса.
На основе прогнозов Международного Энергетического Агентства высказываются оценки, что потребление сырой нефти будет расти и к 2030 году достигнет 120 миллионов баррелей в день. Что особенно важно, прогнозы говорят о том, что более 60 процентов увеличения потребления энергии к 2030 году будет приходиться на развивающиеся страны, в первую очередь, азиатские. Доля развивающихся стран в мировом спросе на источники энергии увеличится с 30 процентов в 2003 году до 43 процентов в 2030 году. Соответственно, доля стран-членов Организации по экономическому сотрудничеству и развитию (OECD) за этот период снизится с 53 до 47 процентов. Увеличение потребления энергии в развивающихся странах вызвано быстрым ростом их экономики и населения, который сопровождается процессами индустриализации и ускоренной урбанизацией в данных странах. Китай уже вышел на второе место в мире после Соединенных Штатов по потреблению энергии, и его влияние на мировые рынки энергоносителей по мере дальнейшего экономического роста будет только увеличиваться.
Основная причина провалов нынешней политики США в области энергетики состоит в том, что единственным гибким поставщиком энергоносителей на мировом рынке является ОПЕК, которая не только контролирует основную часть мировых запасов нефти, но и, что наиболее важно для интересов этой политики, распоряжается дополнительными производственными возможностями. В следующие четыре года практически весь потенциал увеличения нефтедобычи будет сосредоточен в таких странах, как Саудовская Аравия, Объединенные Арабские Эмираты, Алжир, Кувейт, Ливия, Россия, Казахстан, Иран и, возможно, Ирак и Ангола.
Однако в начале августа резервные производственные мощности ОПЕК составляли менее одного миллиона баррелей в день, причем все они были сосредоточены в Саудовской Аравии. Соединенные Штаты хотят, чтобы целый ряд стран-членов ОПЕК увеличил свои резервные производственные мощности в целях диверсификации источников поставок нефти на мировой рынок. Однако Саудовская Аравия хочет сохранить свое влияние, обусловленное тем, что она является единственным производителем в мире, который может существенно изменять объемы мировой добычи нефти, а следовательно - и цены на нее. Администрация Буша, призывающая руководство Саудовской Аравии прилагать больше усилий в деле борьбы с исламским терроризмом, продолжает слепо верить, что королевский дом Саудов будет по-прежнему добросовестно играть роль 'компенсирующего производителя' нефти. Недавно Саудовская Аравия предприняла ряд усилий по снижению цен на нефть-сырец, чтобы избежать такой ситуации, когда страны начнут вынужденно вводить режим энергосбережения или изыскивать альтернативные источники топлива. Но не удивительно то, что в данном случае она прежде всего отстаивает собственные интересы.
Логика требует признать, что интересы Саудовской Аравии и Соединенных Штатов просто не совпадают. Саудовская Аравия не заинтересована в наращивании объемов производства до максимума. А Соединенным Штатам претит тратить свой политический капитал на то, чтобы заставлять Эр-Рияд наращивать и задействовать свои производственные мощности.
Запасы нефти и газа на давно разрабатываемых месторождениях многих добывающих стран истощаются. Это относится и к Саудовской Аравии. Без новых поисково-разведывательных работ, без разработки новых месторождений в основных нефтеносных районах нельзя надеяться на то, что производство будет успевать за растущим спросом.
Все потенциальные производственные мощности в странах-членах ОПЕК и в Западной Африке не смогут удовлетворить в грядущее десятилетие растущий спрос на энергоисточники в странах Азии. Чтобы восполнить нехватку, США должны обратить свои взоры на Россию и месторождения Каспийского бассейна и Сибири, которые не полностью используются и недостаточно разведаны.
Так называемая 'Большая Игра' в регионе Каспия - соперничество между Соединенными Штатами и Россией за влияние и ресурсы Центральной Азии, начавшееся с завершением холодной войны, подошло к концу. Игра закончилась вничью. Россия не смогла монополизировать региональные системы транспортировки энергетического сырья. Строительство трубопровода Баку-Джейхан, например, говорит о том, что не вся каспийская нефть по пути на запад будет проходить через территорию России. В то же время, российский газовый монополист 'Газпром' по-прежнему контролирует транспортировку среднеазиатского газа, которая, как и в советские времена, осуществляется по российским маршрутам.
Москва не может воспрепятствовать ограниченному политическому и экономическому влиянию США в среднеазиатском регионе бывшего Советского Союза. Однако, с учетом традиционной экономической и политической зависимости среднеазиатских государств от Москвы, нужно признать, что Россия останется главным игроком на этом поле во всем обозримом будущем. Ни Москва, ни Вашингтон не выиграют от продолжения геополитической игры с частым применением сомнительных приемов.
Если соперничество мало что дает, то партнерство может принести значительную выгоду. Для зависимого от источников энергии индустриального Запада жизненно важно более активное привлечение на рынок мощных запасов Каспийского региона. С учетом обязательств США в сфере безопасности перед всем миром сейчас для Вашингтона как никогда важно разработать стратегию наращивания и диверсификации источников энергоносителей.
Возможности России по выходу на мировые рынки серьезно сдерживает малая пропускная способность нефтепроводов 'Транснефти', перекачивающих нефть на экспорт. Общие экспортные мощности системы составляют примерно 3,85 миллионов баррелей в день, однако из них 350 000 баррелей составляет экспорт казахстанской нефти, а еще 300 000 баррелей мощностей простаивают из-за полуторагодичного российского эмбарго на экспорт нефти по трубопроводу через латвийский порт Вентспилс.
Миллион баррелей нефти в день вывозится на экспорт железнодорожным транспортом из-за отсутствия достаточных трубопроводных мощностей. Это довольно дорогое удовольствие. Однако на деле ситуация еще хуже. Большая часть из экспортируемых 1,6 миллиона баррелей в день нефтепродуктов - низкого качества. Если бы существовали достаточные экспортные транспортировочные мощности для сырой нефти, эти 1,6 миллиона баррелей экспортировались бы в виде нефти-сырца, а не как нефтепродукты. Даже если предположить, что эмбарго Вентспилса в конце концов закончится, 'Транснефть' все равно будет иметь недостаток мощностей по транспортировке относительно потребностей в 2,5 миллиона баррелей в день.
Следующая президентская администрация в рамках комплексной энергетической политики должна содействовать мощному развитию трубопроводной сети в России. В этом она может брать пример с того, как активно предыдущие администрации в 90-е годы лоббировали создание трубопровода Баку-Джейхан. В настоящее время такая политика практически отсутствует.
Россия также многое приобретет от конструктивных отношений с Западом в сфере разведки, освоения, эксплуатации месторождений и транспортировки энергоносителей из региона Каспия. Технологии и инвестиции Запада могут оказаться чрезвычайно важными для реализации российских планов получения максимальных прибылей от исключительно высоких цен на нефть, поскольку другим отраслям экономики России еще предстоит в трудной борьбе стать конкурентоспособными. Кроме того, Кремль на сегодняшний день приемлемо относится к временному присутствию американских войск в Центральной Азии, поскольку эти войска служат России почти бесплатным буфером, защищающим ее южный фланг от среднеазиатской нестабильности и брожений. Взаимовыгодное партнерство с Россией в сфере энергоресурсов в политически нестабильном регионе Каспия могло бы в перспективе привести к более широкому и содержательному сотрудничеству двух стран в освоении нефтяных запасов Сибири и российского Дальнего Востока, а также к прокладке жизненно важного трубопровода из Сибири на тихоокеанское побережье.
Государства каспийского региона крайне нуждаются в политической стабильности и безопасности, которые помогают в деле привлечения иностранных инвестиций для разработки их энергетических сырьевых месторождений. 'Теория нулевого результата', утверждающая, что региональные державы могут начать борьбу за нефть этого бассейна, страдает опасной близорукостью, особенно тогда, когда мир испытывает все больший энергетический голод, и когда возникает необходимость в прокладке все новых трубопроводов и экспортных маршрутов для поставки сырья на рынок. У России, Азербайджана и Казахстана есть более чем достаточная доля рынка, которая гарантирует каждой из этих стран существенный рост государственных доходов. Сейчас необходимо налаживание динамичного и хорошо скоординированного партнерства, участники которого, благодаря местным преимуществам и масштабному экономическому росту, получат существенные дивиденды в ходе поставки неисчерпаемых запасов энергетического сырья на рынок, испытывающий острый голод.
Соединенные Штаты, Евросоюз, Китай, Россия и другие страны, имеющие выход к Каспийскому морю, должны рассматривать регион Каспия в качестве единого и интегрированного рынка энергетического сырья. Вместе они должны вступить в 'евразийский энергетический диалог', который соберет вокруг себя крупнейших иностранных инвесторов, в первую очередь, Соединенные Штаты и Евросоюз. Ведущие роли в этом диалоге призваны сыграть ключевые страны региона, включая Россию, Азербайджан и Казахстан.
Совместные проекты, сочетающие и объединяющие знания, опыт, ресурсы и средства западных, азиатских и российских компаний могут помочь в освоении топливных месторождений, которые в противном случае останутся втуне. Через использование более прозрачных и гибких подходов к разработке и добыче каспийских энергоресурсов, через подключение к такому диалогу на самом высоком уровне Китая можно ослабить напряженность в отношениях Токио и Пекина по поводу получения доступа к российской нефти и газу.
Вашингтон не должен поддаваться искушению принести на берега Каспия свою стратегию в Персидском заливе, в которой США ревностно защищают свою региональную гегемонию, отпугивая и сдерживая всех потенциальных конкурентов. Наиболее опасный потенциальный конкурент Соединенных Штатов в Персидском заливе - Иран - не заинтересован в сотрудничестве с Америкой, за исключением каких-то эпизодических и чисто прагматических интересов. В роли регионального тяжеловеса на Каспии выступает Россия - страна, с которой США и Европа надеются поддерживать тесные отношения, и которую Вашингтон не может и не должен изолировать.
