Сегодня в мире насчитывается около 20000 ядерных боеприпасов; некогда их было 65000. То, что за 59 лет после Хиросимы и Нагасаки ни один из них не был сгоряча пущен в ход, следует признать одним из величайших чудес современности. Возможно, когда-нибудь историки сочтут, что главную опасность для Соединенных Штатов и всего мира в 2004 г. представляла не война в Ираке или непосредственная угроза терроризма. Такой опасностью является неизбежный демонтаж международной системы, позволявшей в течение шестидесяти лет удерживать мир от ядерной катастрофы.
Сформулируем это иначе: несмотря на то, что проблемы Ирака и терроризма занимают центральное место в нынешней предвыборной кампании, главный внешнеполитический вопрос для будущего президента, возможно, будет звучать так: что делать с Ираном и Северной Кореей?
Северная Корея уже утверждает, что обладает ядерным оружием: по оценкам, она имеет от 6 до 8 боеприпасов, впрочем, утверждения могут быть ложными, а оценки - ошибочными. Иран не признает, что разрабатывает ядерное оружие, но правдивость этих утверждений ставится под сомнение иностранными экспертами и подрывается отказом Ирана полностью подчиниться режиму международных инспекций.
Сегодня в мире восемь ядерных держав: США, Россия, Китай, Индия, Пакистан, Израиль (по крайней мере, его в этом подозревают), Британия и Франция. Главная опасность состоит не в том, что этот список пополнится еще двумя государствами. Важнее другое: если Северная Корея и Иран завладеют ядерным оружием, другие страны - и, возможно, многие - в конечном итоге тоже займутся его разработкой. Тогда все угрозы, связанные с ядерным оружием - случайный пуск, превентивный удар, хищение, создание мирового рынка ядерных военных технологий и использование террористическими группировками - резко возрастут.
С 1950х гг. для предотвращения ядерной катастрофы действует система, состоящая из двух элементов.
Первый из них - принцип 'взаимного гарантированного уничтожения'. Америка и Советский Союз так и не напали друг на друга, потому что знали, что в результате погибнет и та, и другая сторона. Со временем, чтобы свести к минимуму возможность ошибочного пуска, были разработаны другие предохранительные механизмы (например, 'горячая линия' между Вашингтоном и Москвой). Одним из побочных эффектов подобной ситуации стало то, что, помимо Франции и Британии, почти ни одна из промышленно развитых стран, способных создать ядерное оружие, не стала его разрабатывать. Большинство из них прикрывал американский ядерный 'зонтик'. Они были уверены (или надеялись), что в случае нападения на них США нанесут агрессору ответный удар.
Вторым краеугольным камнем системы является Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) 1968 г. Согласно его положениям, пять крупнейших ядерных держав (Соединенные Штаты, Россия, Китай, Британия и Франция) не имеют права передавать другим странам технологии, связанные с созданием ядерного оружия. Все другие государства-участники договора, числом более 170, отказываются от ядерного оружия и позволяют представителям Международного агентства по атомной энергии проводить инспекции на своей территории. Северная Корея и Иран являются участниками ДНЯО; Индия, Пакистан, Израиль и Куба его не подписали.
Если Северная Корея и Иран обретут статус ядерных держав, эта система просто развалится. ДНЯО лишится острия, а добровольное самоограничение, связанное с 'взаимным гарантированным уничтожением' может исчезнуть без следа.
Может ли Япония (или Южная Корея) быть уверена, что США нанесут по северокорейцам удар возмездия? Сомнение в этом может побудить Японию (или Южную Корею) заняться разработкой ядерного оружия. И не пожелает ли обзавестись ядерным оружием Индонезия - третья по величине азиатская страна? Если Иран станет ядерной державой, не последуют ли его примеру Турция, Египет или Саудовская Аравия? Не захочет ли Европа увеличить свой ядерный арсенал? Подведем итог: если Северная Корея и Иран обретут статус ядерных держав на постоянной основе, мы перейдем некую грань, и последствия этого будут непредсказуемыми и пугающими.
К сожалению, непонятно, как это можно предотвратить. Ударами с воздуха северокорейское ядерное оружие уже не уничтожишь, поскольку, как выразился Николас Эберштадт (Nicholas Eberstadt) из Американского института предпринимательства, 'мы не знаем, где оно находится'. Военные акции могли бы помочь делу в начале 1990х (тогда можно было уничтожить производственные мощности для создания ядерного оружия), но при этом возникал риск нападения КНР на Южную Корею.
В книге 'Кризис на Корейском полуострове' ('Crisis on the Korean Peninsula') Майкл О'Хэнлон (Michael O'Hanlon) и Майк Мотидзуки (Mike Mochizuki) приводят следующие данные: северокорейские вооруженные силы имеют 1,1 миллион солдат, 12000 артиллерийских орудий (500 из них имеют дальность действия, позволяющую обстреливать Сеул), 500 баллистических ракет и 5000 тонн химического оружия; кроме того, инженерные войска КНР прорыли 20 тоннелей, ведущих на территорию Южной Кореи. 'Войну Северная Корея начнет скорее всего с массированного артобстрела позиций южнокорейских и американских войск:и, вероятнее всего, самого Сеула, - пишут они. - Вполне возможно, будет использовано и химическое оружие'.
Что касается Ирана, то авиаудары американцев - или израильтян - способны уничтожить его производственные мощности для создания бомбы. Но какой ценой? Иран может отомстить, поддерживая террористов, действующих против США. После военного нападения или введения экономических санкций он может также сократить добычу нефти.
Неясно (мне, по крайней мере), кто из двух кандидатов способен эффективнее справиться с ядерной угрозой - Джордж Буш или Джон Керри (John Kerry). Британия, Франция и Германия призывают Тегеран отказаться от планов наладить производство обогащенного ядерного топлива (из которого делаются бомбы) в обмен на гарантированные поставки топлива для иранских реакторов и обещания экономической помощи. Керри поддерживает такой подход, да и администрация Буша относится к нему с одобрением, хотя и не без скепсиса. Керри, возможно, способен лучше обеспечить сотрудничество с европейцами и иранцами (по крайней мере, он не включал последних в состав 'оси зла'). В пользу Буша говорит то, что ему хорошо удается запугивание. Иран может пойти на дипломатическое решение, если альтернативой будет уничтожение его ядерных объектов с воздуха.
О'Хэнлон и Мотидзуки предлагают аналогичную сделку и в отношении Северной Кореи. Северная Корея 'сдает' созданное оружие и соглашается на инспекции; в обмен она получает гарантии безопасности со стороны США, дипломатическое признание и экономическую помощь. Идея заключается в том, чтобы 'взятками' заставлять страны отказаться от ядерного статуса. Руководствуясь именно этой теорией, администрация Клинтона в 1994 г. подписала более ограниченный договор с Северной Кореей, но Пхеньян в конечном итоге смошенничал. Подобные сделки не помогут, если подлинная цель страны состоит в обладании ядерным оружием, а не простом использовании этой угрозы в качестве козыря на переговорах.
В ходе дебатов между Бушем и Керри эти вопросы всерьез не затрагивались, ведь каждый понимает, что на практике победителю все равно придется выбирать из двух зол. Если что-то и внушает надежду, то лишь следующее парадоксальное соображения: страна, обладающая ядерным оружием, резко усиливает не только свое могущество, но и шансы подвергнуться уничтожению. Следующий президент должен каким-то образом убедить северокорейцев и иранцев, что они толкают самих себя, да и всех остальных, на путь к безумию.
