С одной стороны, сохранение эмбарго на продажу странами Евросоюза вооружений Китаю выглядит анахронизмом, чью абсурдность лишний раз продемонстрировала отмена на прошлой неделе аналогичного еэсовского запрета в отношении против Ливии - а уж эту страну вряд ли можно назвать образцом с точки зрения соблюдения прав человека. Тот факт, что через пятнадцать лет после бойни на пекинской площади Тяньаньмэнь Китай по-прежнему третируют наравне с Суданом и Зимбабве, а не воспринимают так же, как Россию или Саудовскую Аравию, выглядит по меньшей мере странным.
Госдепартамент США, выступая против отмены еэсовского эмбарго, предостерегает от нарушения стратегического баланса сил в Восточной Азии. Подобный аргумент выглядит несколько парадоксально. США неоднократно осуждали Европу за недостаточные расходы на оборону, результатом чего становится ее 'техническое отставание' от партнера по другую сторону Атлантики. Теперь выходит, что эти отсталые европейцы способны изменить стратегическое соотношение сил в Восточной Азии, продавая свои 'технологические жемчужины' Китаю, который тратит на оборону в восемь раз меньше, чем США.
Тем не менее, ссылки американцев на опасность этого шага для стратегического равновесия сил в Восточной Азии не лишены оснований: наряду с ведущими военными корпорациями США, европейские фирмы вроде 'EADS', 'BAE Systems' и 'Thales' - обладают поистине уникальным потенциалом с точки зрения масштабной интеграции систем вооружения. Доступ к европейским военным технологиям позволит Китаю сэкономить время и деньги в процессе модернизации вооруженных сил. Насущной задачей в военной области для Китая является создание максимальных препятствий американцам при обороне Тайваня.
Элементами этой политики являются размещение баллистических ракет вблизи Тайваньского пролива, приобретение современных подлодок, надводных боевых кораблей и самолетов, а также разработка высокоточных противокорабельных крылатых ракет. В результате в случае будущей конфронтации между Китаем и Тайванем США возможно сочтут размещение ударного авианосного соединения в водах, отделяющих Тайвань от материка (а именно так они поступили в 1996 г.) чересчур рискованным мероприятием.
Между США и Европой существует асимметрия - с точки зрения не интересов, а обязательств в Восточной Азии, которая является и для тех, и для других важнейшим торговым партнером. Все страны Атлантического альянса желают, чтобы там установилась стратегическая стабильность. Серьезная напряженность в регионе чревата негативными экономическими последствиями для всех. Но в роли внешнего гаранта этой стабильности выступают только США, подкрепляя ее присутствием ста с лишним тысяч солдат.
Именно Америке придется испытать на себе стратегические последствия продажи европейских вооружений Китаю. Отсюда и озабоченность Вашингтона. Это не означает, что европейцы должны попросту подчиняться приказам США в своей политике относительно торговли оружием с Китаем. В конце концов, если эмбарго сохранится, то Китай накажет за это не Вашингтон, а ЕС - пострадают его экономические, финансовые и торговые интересы.
Китай, чья экономика с точки зрения покупательной способности занимает второе место в мире, может просто отдать предпочтение не европейским товарам, а продукции их конкурентов из США и Азиатско-тихоокеанского региона. И наоборот, Китай недвусмысленно дает понять, что, в случае отмены эмбарго, страны ЕС получат преимущества. Вашингтон же ограничивается угрозами относительно последствий отмены эмбарго с точки зрения межатлантического военного сотрудничества. Отличие между китайской политикой 'кнута и пряника' и чисто негативной позицией США - явно не в пользу Вашингтона.
Хуже того, Вашингтон только сыграл на руку Китаю, выступив против кандидатуры Европы в качестве места размещения Международного термоядерного экспериментального реактора (проект ITER) - предполагалось, что его можно будет расположить во французском городе Кадараш. Таким образом Вашингтон явно стремился 'покарать' Францию за ее позицию в отношении иракской войны. Китай же, наряду с Россией, поддерживает притязания ЕС на то, чтобы разместить проект ITER на своей территории.
Вместо того, чтобы угрожать и применять 'штрафные санкции', Соединенным Штатам следует продемонстрировать Европе, какие выгоды она извлечет из сохранения эмбарго. В конце концов, даже британцев вряд ли испугает угроза закрыть странам ЕС доступ к американским военным технологиям - этот доступ и так практически не обеспечивается.
Вопрос об эмбарго на продажу оружия Китаю показателен с точки зрения будущего развития событий. Отношения между Европой и США будут все больше определяться их согласием или разногласиями относительно того, как следует реагировать на растущее влияние Китая. Европейцам необходимо стратегически осмыслить свои отношения с Китаем и их влияние на отношения между Европой и США.
Однако для танца нужны двое: пока не видно никаких признаков широкого диалога на высоком уровне между США и ЕС по вопросу о превращении Китая в мировую державу. После президентских выборов в США такой диалог следует наладить, и вести его надо в рамках межатлантических саммитов с серьезно расширенными полномочиями, позволяющими решать на них такие многогранные вопросы, как вопрос об отношениях с Китаем. Однако, если война в Ираке и далее будет подрывать способность США выступать с дальновидными международными политическими инициативами, вероятность такого развития событий невелика.
Автор - директор парижского Фонда стратегических исследований
