Последний диктатор Европы господствует меньше, чем в тысяче километров от Берлина. Его страна граничит с Европейским союзом. Александр Лукашенко добился только что изменения конституции, может неограниченное количество раз выдвигать свою кандидатуру для 'избрания'. На выборах и референдумах Лукашенко натренированно добивается не первый год результатов, которых хочет. Правитель Минска, охваченный манией неограниченной власти, добровольно никогда не уйдет. Обладая сильной волей и ловкостью, он представляет собой темную личность. Однажды он признал, что очень ценит порядок Гитлера (Hitler). То, что предложить ему в принципе нечего, то, что его эскапады и приступы ярости выглядят смешными, давно соблазняет Запад видеть в нем 'чокнутого'.
Но это означало бы ошибиться в его оценке. Лукашенко не Саддам Хусейн (Saddam Hussein) или Слободан Милощевич (Slobodan Milosevic), которых он поддерживал до самого конца. Для обеспечения своего господства ему не нужно подвергать сотни людей пыткам, сажать в тюрьмы или убивать. До сих пор благодаря агрессивной пропаганде удавалось обрабатывать в нужном направлении население, подавлять слабую оппозицию и в зародыше душить зачатки гражданского общества. С помощью пионерской и комсомольской организаций и обязательного для изучения предмета 'Государственная идеология' бывший председатель крупного колхоза продолжает дело Ленина. Получилась, своего рода, европейская Куба, квазикоммунистическое государство, которое грозит выпасть из истории континента.
На совести Лукашенко больше, чем это желает думать Запад. Он поддерживает связи с государствами, подозреваемыми в оказании помощи террористам. Много вопросов вызывает торговля Белоруссии оружием. Среди белорусского населения он насадил атмосферу страха и апатии. Он бросает в тюрьмы оппозиционных политиков и предпринимателей, десятками закрывает неправительственные организации, не останавливается перед закрытием школ и высших учебных заведений, которые, как минский Европейский гуманитарный университет, ориентируются на Запад. Наконец, он несет ответственность за убийство оппозиционных политиков Виктора Гончара и Юрия Захаренко, по крайней мере, он не дал провести расследование убийств. Исчезли бесследно также предприниматель Анатолий Красовский и журналист Дмитрий Завадский.
Как должен обходиться Европейский союз с 'избранным' прямо перед своим порогом диктатором? Попытка постепенной демократизации Белоруссии провалилась. Лукашенко не выполнил ни одного своего обещания. Поэтому Брюссель и Вашингтон прекратили на самом высоком уровне все контакты с режимом, вплоть до министерств. Это правильно, но не устраняет противоречивость целей в политике. Дело в том, что Запад не может отказаться от официальных контактов, он хочет поддерживать те группы, которые выступают за демократию и гражданское общество. Несмотря на все более жесткие действия Лукашенко, такие силы еще существуют. На Запад ориентируется, прежде всего, молодое поколение. Белорусы в силу своей истории, находясь под литовским и польским, российским и советским господством, научились приспосабливаться, что являлось стратегий выживания. Однако распространенные на Западе разговоры о 'мистическом единении' между народом и вождем неприятны и далеки от действительности. Системы тоталитарного характера имеют инерционный потенциал, позволяющий им сохраняться десятилетия.
Поэтому рассчитывать на время в силу того, что Лукашенко 50 лет, не приходится. К тому же процессы, происходящие в Белоруссии, выходят далеко за рамки страны. Это своего рода испытательный полигон для России. Подконтрольный парламент, подавление оппозиционных средств массовой информации, урезание автономии регионов - это все те процессы в России, которые уже завершены у младшего славянского брата. Многие в московском руководстве хотят для России изменений в конституции по образцу Лукашенко. Появление 'белорусской России' имело бы непредсказуемые последствия для Запада.
Возможности Европейского союза по оказанию влияния на Белоруссию исчерпаны. Для глав государств и правительств и министров иностранных дел назрела необходимость занять ясную позицию. Можно было бы отдать это на откуп ОБСЕ или Еврокомиссии, если бы Лукашенко после своего последнего путча не чувствовал силы для дальнейшего закручивания гаек. Европейские правительства, в первую очередь, и особенно немецкий канцлер, должны использовать свои добрые отношения с российским президентом Путиным, чтобы добиться изменения позиции Москвы и дать понять, что поддержка Лукашенко идет во вред отношениям с ЕС.
У режима Лукашенко есть слабые места. Примером этого является вскрытие Советом Европы фактов исчезновения политиков, греческий киприот Кристос Пургуридес (Christos Pourgourides) представил по этому поводу обстоятельный доклад. Команду президента заставил нервничать запрет на въезд главных подозреваемых из окружения Лукашенко. Стоило бы также изучить происхождение личного состояния диктатора. Предполагают, что оно составляет сотни миллионов долларов США и, возможно, накоплено на нелегальной торговле оружием. Решающим остается вопрос, каким образом доводить всестороннюю информацию до населения также из-за рубежа. Для будущего страны без Лукашенко важно дать ответы на вопросы: 'Если не я, то кто?' и 'Что потом?'. Ответы на них должны найти сами белорусы, но интеллектуальный план Маршалла был бы при этом кстати. Все это требует материальной помощи, но, в первую очередь, политической воли. Если Европа не проявит ее, цена может оказаться значительно выше.
