Год назад был арестован самый богатый человек России и самый успешный предприниматель. В результате последовавших затем активных действий олигарх был фактически лишен всякого влияния, а его концерн ЮКОС находится теперь на грани гибели. Выходя за рамки отдельно случая, Кремль, демонстрируя силу, установил новые правила игры.
Судят спустя год после ареста не только Ходорковского, на пороге гибели находится концерн ЮКОС, ставший в последние годы поборником западных стандартов в управлении предприятиями в России. Хотя ЮКОС является одним из российских нефтяных концернов, которые платят сравнительно большие налоги, и хотя органы власти считали подобные модели оптимизации в других компаниях законными, суд в конце 2004 года потребовал от ЮКОСа в качестве доплаты налогов за 2000 год громадную сумму в размере 3,4 млрд. долларов США. Перед этим было выдвинуто требование о доплате налогов, процентов и штрафов за 2001 год в сумме более 4,1 млрд. долларов США. За 2002 и 2003 годы вопрос по поводу возможных счетов остается пока открытым. С целью обеспечения выплат были арестованы практически все счета и собственность ЮКОСа. Одновременно концерну было отказано в погашении своих долгов по налогам средствами, которые бы не ставили под вопрос само существование предприятия. О чем речь шла в действительности, стало понятно, когда Министерство юстиции в конце июля заявило, что собирается в качестве первого шага продать ничуть не меньше, как компанию 'Юганскнефтегаз', дочернее предприятие, которое добывает 62% нефти ЮКОСа. В настоящее время ситуация выглядит так, что компания 'Юганскнефтегаз' будет продана всего лишь за малую долю своей истинной стоимости или же перейдет к 'Газпрому', контролируемому государством, или к другому близкому к Кремлю российскому концерну.
Ходорковский, как и большинство успешных предпринимателей России, был дитем системы, и у него, как считают на Западе, есть, без сомнения, на совести немало. Однако за последний год дело ЮКОСа, к сожалению, стало не только сигналом того, что предприниматели России должны уметь отвечать за свои дела перед судом. Действия, направленные против Ходорковского, в большей степени омрачили экономические перспективы России, поскольку показали, насколько избирательно и зачастую по-волюнтаристски могут поступать органы государственной власти и судебные органы в отношении лиц и институтов, попавших в политическую немилость. Конечно, как в деле Ходорковского, так и в деле против его нефтяного концерна ЮКОС, делается попытка сохранить, по меньшей мере, видимость соблюдения принципов правового государства. Однако то, как неумолимо нарушаются процессуальные процедуры, закон, как в унисон отметаются очевидные запросы защиты, серьезно поколебало веру в либеральное реформирование судебной системы и в установление принципов правового государства в России. 'Диктатуре судебных органов' на смену, судя по всему, пришла путинская 'диктатура закона'. Создается впечатление, что бюрократия и государственные судебные органы снова по-советскому убеждены, что действуют в высших интересах, которые стоят выше прав любого индивидуума. Действия, продемонстрированные Кремлем в деле ЮКОСа, являются подражанием низкого пошиба. В результате права на собственность, несмотря на многочисленные заверения, становятся еще более сомнительными, стало больше возможностей для шантажа и коррупции.
Политические и экономические причины
Причинам безжалостных действий против Ходорковского есть объяснения политического и экономического плана, которые частично могут быть верными. Сам Ходорковский, в частности, постоянно оспаривал то, что у него, очень влиятельного благодаря своему богатству человека, появлялось все больше политических амбиций, что он использовал свои достаточные финансовые средства с целью лоббирования своих интересов. При этом, казалось, что он хотел поставить экономику над политикой, ввести примат экономики. Помимо этого перед своим арестом Ходорковский выступал за 'придание западности' российскому обществу, поддерживал тесные связи с американцами. В Кремле это вызвало недоверие. Российскому президенту Путину показалось, что слишком самостоятельные порой действия Ходорковского все больше превращаются в помеху. По меньшей мере, в той же мере, что и политическая конкуренция, могли иметь место и экономические причины. Ходорковский стал при условии защиты со стороны других кругов влиятельнее тех людей, которые были с Путиным в Кремле. Говорят, что он считал себя достаточно сильным, чтобы отвечать отказом алчным на деньги представителям нового режима. Помимо этого своим выступлением за большую прозрачность в экономике он в какой-то мере хотел лишить базы буйно разрастающуюся коррупцию. Когда незадолго до ареста стало достаточно ясно, что Ходорковский стоит на пороге раздела ЮКОСа с одним из американских нефтяных концернов, получая, тем самым, достаточный иммунитет от политических нападок, известные круги поняли, что упускают свой шанс еще суметь обеспечить себе упущенные ранее куски приватизированной российской собственности. Таким образом, арест Ходорковского имел под собой не только политические причины, он был также началом, по меньшей мере, частичного пересмотра результатов приватизации девяностых годов в надежде некоторых действующих лиц получить миллиардные прибыли. Даже если пока не ясно, каким образом, дело Ходорковского и ЮКОСа серьезно изменили правила игры в России.
