Когда в Белоруссии шел референдум о продлении президентских полномочий Александра Лукашенко, у меня впервые за долгое время было впечатление, что российские СМИ - в том числе, и большинство находящихся под контролем власти - говорят тем же языком, что и СМИ на Западе. Газеты открыто называли голосование фарсом. Они смело писали о том, как в конкретных избирательных участках избирателей ожидали уже заполненные бюллетени, разумеется, в пользк Лукашенко.
'Известия' высмеивают пропаганду, ведущуюся главным печатным органом Лукашенко 'Советская Белоруссия', в котором за день до голосования большие фотографии президента были на каждой странице: с ребенком на руках, в ночной рубахе среди колосьев, в спортивном костюме с мячом и в военной форме. Те же 'Известия' показывают оруэлловский абсурд горячей линии для белорусских читателей с руководителем МВД Владимиров Наумовым. Кто-то жалуется, что не пойдет голосовать за Лукашенко, потому что у него семь лет назад украли велосипед (в материале 'Известий' фигурировал пылесос: - Прим. пер.), а похитителей до сих пор не нашли, еще кто-то плачется, что пожилой матери не хотят выдать новый паспорт. Наумов тут же решает все вопросы, для каждого у него есть доброе слово, лишь бы побольше избирателей пришли на участки. Российский журналист явно высмеивает порядки, царящие в Белоруссии.
Конечно, хорошо, что россияне узнали, как на самом деле выглядели выборы в Белоруссии. Но Лукашенко не остается в долгу у Москвы. Он отключил два из трех российских телеканалов, ранее вещавших в Белоруссии, а третий регулярно заглушает, как только получит сигнал, что готовится какой-то крупный материал о Белоруссии. В белорусских СМИ Россию представляют как страну, которая, возможно, и богаче, но зато там нет стабильности, а людям не дают покоя война в Чечне и террор. А Лукашенко хвалится, что, с тех пор, как десять лет назад он стал президентом, в Белоруссии не было ни одного террористического акта, а армия страны не была задействована ни в одном вооруженном конфликте.
Российским журналистам можно издеваться над белорусскими порядками, но в их собственной стране есть тему-табу, которых они не должны касаться. Полтора месяца тому назад Раф Шакиров, главный редактор тех самых 'Известий', которые теперь насмехаются над Лукашенко, потерял работу за то, что слишком смело писал о трагедии в Беслане. Чечня и Путин - это два российских табу, и каждый журналист здесь знает, что эти темы лучше не трогать. Это делают газеты, которые мало кто читает, интернет-порталы, но на телевидение критикам президента вход уже заказан. О том, чего нельзя, прямо говорят чиновники российского МИДа, занимающиеся иностранными корреспондентами. Кроме Путина и Чечни можно писать обо всем. А на трудные темы лучше и вообще не иметь собственного мнения. Как гласит советская мудрость: 'Тише будешь, дальше едешь'.
Россия, хотя бесконечно более демократична, чем ее западная соседка, все-таки постепенно уподобляется Белоруссии. В советские времена корреспондента 'Правды' спросили, можно ли ему в своих репортажах критиковать руководителей. 'Руководителей США - сколько душе угодно. Теперь у журналистов в России кроме США есть Лукашенко.
