Строуб Тэлботт - заместитель министра иностранных дел при Клинтоне - предупреждает об опасности бесконтрольной атомной политики Ирана и Северной Кореи
Ди Вельт: Как Вы считаете, не было ли испытание Индией в 1998 г. атомной бомбы, с сегодняшней точки зрения, началом новой эры, эры распространения ядерного оружия?
Строуб Тэлботт: Вы правы. Испытание, осуществленное Индией, было предупреждением. Хотя ядерные амбиции Ирана и Северной Кореи были известны, и поэтому в 1994 г. между нами и Пхеньяном был дипломатический кризис, но Индия была первой, кто испытал 'бомбу' публично. Тем самым мы перешагнули в новый мир, - мир распространения атомного оружия.
Ди Вельт: Сегодня Тегеран настаивает на своем праве обогащения урана. Пхеньян претендует на атомное оружие как средство устрашения США. Значит ли это, что мы стоим на пороге дальнейшего обострения ситуации?
Тэлботт: Да. Как раз сейчас мы можем перейти во вторую фазу этого обострения. Но все же есть определенные шансы, что мы еще сможем удержать Северную Корею и Иран от последнего шага - действительного проведения атомных испытаний. Европейцы оказывают нажим на Тегеран, китайцы и другие - на Пхеньян. Но для предотвращения нового витка эскалации, необходимо, чтобы новый президент США - неважно, кто им станет, - непосредственно занялся этим делом.
Ди Вельт: После вторжения США в соседнюю с Ираном страну, Ирак, насколько неизбежно такое развитие, что Иран, во что бы то ни стало, будет стремиться к ядерному оружию?
Тэлботт: Тегеран считает, что он, в большей или меньшей степени, окружен ядерными державами - Пакистаном, Россией, Китаем и, нельзя забывать, - Израилем. Именно Израиль может служить Ирану примером: хотя это государство официально не признается, что имеет 'бомбу', все исходят из того, что он тайно имеет ее в целях 'жизненно необходимого устрашения'. Достаточно подумать о том, что после публичного испытания в 1998 г. индийский потенциал устрашения не стал больше, чем прежде. Но побудить Иран к такой сдержанности будет нелегко. В любом случае, для этого необходимо, чтобы США и Европа строили свои отношения с Исламской Республикой на новой основе.
Ди Вельт: Почему так важно удержать Тегеран от желания переступить этот порог?
Тэлботт: Мы должны предотвращать такие ситуации, когда все оказываются на краю пропасти и ждут, будет ли применено ядерное оружие или нет. После того, как Индия открыто провела испытание бомбы, мы делали все, чтобы она ограничила свою атомную политику. Так, Индия не должна была иметь ракеты с боеголовками, должна была не размещать ракеты на границе с Пакистаном и не разрабатывать оружия дальнего радиуса действия. Мы убедили эту страну в том, что необходимо не допускать, чтобы ее позиция воспринималась как агрессивная. Потому что в противном случае могла создаться ситуация, когда все висело бы на волоске. Индийско-пакистанский кризис 1999 г. подтвердил нашу позицию.
Ди Вельт: А Пхеньян?
Тэлботт: Северная Корея - это страна, которая распадается. Или, по крайней мере, может распасться, если режим перестанет править железной рукой. Там царит голод, есть случаи каннибализма. В отличие от Ирана, государства с тысячелетней традицией, Северная Корея - государство-обрубок, обращенное в прошлое и отрезанное от всего мира. В то же время соседнее государство - в высшей степени процветающая страна. Если Северная Корея рухнет, то риск нестабильности будет, соответственно, очень высоким. Никто не знает, какое русло проложит себе отчаяние людей.
Ди Вельт: Кандидат в президенты США от демократов Джон Керри предупреждает об опасности, что атомные бомбы из старых советских запасов могут попасть в руки террористов. Является ли это серьезной проблемой?
Тэлботт: Да, это тоже проблема, но в сравнении с ядерными амбициями Пхеньяна и Тегерана, она не является первостепенной. Мы должны обеспечить такой международный контроль, чтобы 'хищники не могли вырваться из клетки'. Недостаточный контроль за атомным оружием России меня волнует меньше, чем усиление авторитарности политики российского президента.
Ди Вельт: Как Запад должен сегодня относиться к Владимиру Путину?
Тэлботт: Россия должна снова стать центральной темой политики США. При Буше этого не было. Ни один из ведущих членов сегодняшней администрации не поставил бы Россию в число 10 важнейших пунктов внешнеполитической программы США. И это при том, что Россия по своей площади является крупнейшим мировым государством. После Вашингтона Москва занимает второе место по количеству атомного оружия. И главное, - любые внутриполитические волнения в этой гигантской империи могут коренным образом изменить отношения Москвы с внешним миром.
Ди Вельт: Значит, Буш недостаточно занимался Россией?
Тэлботт: Клинтон использовал свои хорошие связи с Ельциным, чтобы агитировать Россию за разоружение, демократию, рыночные реформы и децентрализацию, и кстати, успешно. Отношения же Буша с Путиным основываются, в основном, на борьбе с террором. Буш не использовал эти отношения, чтобы оказать влияние на то, что внутри этой гигантской империи идет не так, как надо. Например, разрушение Чечни, уничтожение свободного радио и телевидения, дело Ходорковского, централизация власти в Москве. 'Реальная политика' Кондолизы Райс не оправдала себя. Все, что происходит в России, имеет огромное значение для безопасности Запада. Без вмешательства извне развала СССР, вероятно, никогда бы не было. Поэтому мы должны быть верными этой традиции.
Строуб Тэлботт был заместителем госсекретаря при Билле Клинтоне, он определил направление американской политики в отношении Индии и России. В настоящее время Тэлбот является президентом Brookings Institution.
