[Название статьи - парафраз одной из строф американского гимна - прим. перев.]
В годы Холодной войны 'типичный американский парень' Дин Рид был популярнейшей рок-звездой - за 'железным занавесом'. В Москве на его концерты ломились толпы фанатов; среди его поклонников был сам Ясир Арафат. Но в 1986 г. его труп выловили из озера. Кто это сделал - КГБ? ЦРУ? Или Рид просто понял, что стал чужим в мире перестройки и гласности?
В апреле 1986 в своей нью-йоркской квартире я вполглаза смотрел '60 минут' - информационную программу CBS. Вдруг там пошел сюжет под названием 'Перебежчик'. Речь шла о поп-звезде по имени Дин Рид (Dean Reed). Он пел 'Отель. где разбиваются сердца' ('Heartbreak Hotel') и 'Тутти-фрутти', и где - в СССР! А ведь это было еще только самое начало гласности, когда рок-певца на Красной площади можно было увидеть нечасто. Его имя мне ничего не говорило: я встряхнулся и прислушался.
Как выяснилось, Рид - на Западе абсолютно никому не известный - в Советском Союзе и Восточной Европе уже двадцать лет был настоящей звездой: его называли 'красным Элвисом', 'коммунистическим Джонни Кэшем', человеком, который принес в Россию рок-н-ролл. Он снимал фильмы - восточноевропейский вариант вестернов - выступая в жанре 'поющего ковбоя'. Этот типичный американец - в чем никто бы не усомнился, стоило лишь увидеть его светлые волосы, отличные белые зубы, гибкое подтянутое тело, обаятельную улыбку - рьяно пропагандировал 'линию КПСС', и делал это потрясающе. Через шесть недель его уже не было в живых.
Тело Рида было найдено в озере неподалеку от его дома в восточноберлинском пригороде Шмеквиц. Как утверждал Рассел Миллер (Russel Miller), опубликовавший об этом статью в 'Sunday Times', обстоятельства смерти Рида были окутаны плотной завесой секретности. Берлинская стена еще стояла непоколебимо, в ГДР еще властвовала 'Штази', информация скрывалась, и тоненький ручеек фактов превратился в поток домыслов. Кто убил Рида - 'Штази'? КГБ? ЦРУ? Неонацисты? Официально в качестве причины смерти был назван несчастный случай, но этому никто не верил.
Я твердо решил выяснить, кто убил Рида, и что он был за человек, и сегодня могу сказать, что провел полжизни, прослеживая невероятную судьбу певца и работая над книгой о нем. Права на ее экранизацию купил Том Хэнкс - он же собирается сыграть в фильме главную роль. Когда я встретился с ним в Лос-Анжелесе (изо всех сил пытаясь делать вид, будто пить кока-колу и беседовать о Холодной войне с Томом Хэнксом для меня - самое обычное дело), меня больше всего поразило то, что и его эта история настолько взволновала. Еще бы - ведь в ней, как в капле воды отразилась целая эпоха!
Комическая, монументальная, трагическая, героическая, невероятная фигура Дина Рида отчасти напоминает Форреста Гампа [героя знаменитого фильма Р. Земекиса, которого сыграл Том Хэнкс - прим. перев.], отчасти - ловкача-политика, отчасти - рок-звезду. Сегодня просто не верится, что в ноябре исполнится уже 15 лет с момента падения Берлинской стены. Когда Рид покинул США, она только возводилась, а вскоре после его смерти она рухнула. Он был человеком-легендой времен Холодной войны, а Стена - его неизведанным 'диким Западом'. Оказавшись по другую сторону Стены, он обрел славу. Он стал 'товарищем рок-звездой'.
Рид родился в 1938 г. в Уит-Ридже - пригороде Денвера (штат Колорадо); местечке столь провинциальном, что там и светофора было днем с огнем не найти, а почти все жители передвигались верхом. Его мать, Рут-Анна (Ruth Anna), бывшая учительница, занималась домашним хозяйством - держала кур и свинью. Отец Сирил (Cyril), тоже учитель, был поборником строгой дисциплины; он гордился Дином, хоть и часто брался за ремень в воспитательных целях. У Дина двое братьев - Верн (Vern) и Дэйл (Dale); ему не хватало отцовского внимания. Сирил одним из первых вступил в ультраправую организацию Общество Джона Бэрча. (Возможно, став коммунистом, Дин испытал сладостное чувство отмщения. Но это еще впереди).
Дин рос как большинство американских детей: учился в военной академии [в США - школы-интернаты для мальчиков военизированного типа - прим. перев.], ездил верхом, плавал, вступил в организацию 'Будущие фермеры Америки' [Future Farmers of America - общественная молодежная организация, специализирующаяся на сельскохозяйственном образовании для старшеклассников - прим. перев.]; в семнадцатилетнем возрасте он принял участие в 'состязании на выносливость' на мулах по маршруту длиной в 110 миль; правда, его мул проиграл. 'Некоторые считали, что в этом проявились его упорство и стойкость, - рассказывала мне его мать. - Я всегда думала, что Дин родился под счастливой звездой'.
Впрочем, немало неприятностей Дину доставляли его большие оттопыренные уши. Он был худощавым и стеснительным парнем. На гитаре Дин начал играть, надеясь таким образом добиться внимания девочек. В те годы его прозвали 'тощий Рид'.
Послевоенная Америка была безоглядно жизнерадостной страной-победительницей: в то время казалось - любой мальчишка, если очень захочет, может стать президентом, главное, чтобы он был белым и соблюдал 'правила игры'. К оптимизму примешивались конформизм и страх: шла Холодная война, страну сотрясала антикоммунистическая истерия, в школе на уроках гражданской обороны детей учили прятаться под парты в случае ядерного взрыва (это называлось 'пригнись и укройся'). Новомодное 'подрывное' течение под названием 'рок-н-ролл' делало первые шаги - песня Билла Хейли и его группы 'Comets' 'Rock Around the Clock' уже била рекорды популярности.
Рид закончил среднюю школу в Уит-Ридже и поступил в колледж, нацелившись на карьеру ведущего прогнозов погоды на телевидении. В 1958 г. он бросил учебу и отправился в Голливуд. У его отца 'все эти песенки', мягко говоря, не вызывали энтузиазма, но Рид считал себя отличным певцом и жаждал известности. Эта поездка превратилась в семейную легенду: на смазанном черно-белом снимке Рид за рулем белого 'Chevrolet Impala' с откидным верхом, огромного как лайнер, выглядит крайне импозантно. По дороге он подвез одного человека, а тот в знак благодарности подсказал, к кому обратиться в фирме 'Capitol Records', и Рид заключил контракт на запись пластинки. Все это было как в кино, вспоминает его мать.
Он поступил в школу драматического искусства при студии 'Warner Brothers', где актерское мастерство преподавал Пэйтон Прайс (Paton Price), а одноклассниками Рида были Дон и Фил Эверли (Don and Phil Everly). Дуэт братьев Эверли уже прославился, выпустив в 1957 г. альбом 'Wake Up, Little Susie'; студии звукозаписи, лихорадочно искавшие 'нового Элвиса', хватались за любого рок-музыканта, которого могли отыскать. С Филом Эверли Рид дружил до конца своих дней.
Я беседовал с Филом в Бэрбенке. Этот красавец с истинно южным обаянием вспоминал, какую роль сыграл в их жизни Прайс. 'Он был одним из тех, кого можно назвать 'учителем жизни'', - рассказывал Эверли. - А для Дина он стал еще и вторым отцом'.
Прайс оказал на Рида огромное влияние. Он был либералом в классическом понимании этого слова, в в Голливуде в то время еще живы были воспоминания о кошмаре маккартизма, поэтому Прайс внушал ученикам: хорошим артистом может стать только хороший человек. Рид твердо усвоил урок. Много лет Прайс поощрял интерес Рида к политике: некоторые считали, что в дальнейшим он стал для него своего рода 'крестным'. Правда мать Рида заметила: 'По-моему, все, чему Пэйтон научил Дина, было связано с сексом'.
К началу 1960х гг., красавец Рид записывал диски, снимался в эпизодах в плохих фильмах, и порой появлялся на телеэкране. Он встретил Пэтти - девушку, ставшую его первой женой. Но Дин никак не мог угомониться, ему все время хотелось большего. Услышав, что одна из его песен - 'Наш летний роман' ('Our Summer Romance') - стала хитом в Чили, он отправился туда, не предупредив буквально никого. В Сантьяго его встретили тысячи поклонников, кричащих: 'Вива Дин! Вива Дин!'
'Он был просто наивным гринго, который решил 'покорить' Латинскую Америку', - рассказывает диджей одной из радиостанций Сантьяго. По аналогии с героем популярного музыкального фильма Дин получил прозвище 'Великолепный гринго'.
Он был красив, у него были синие глаза и потрясающая улыбка. Он щеголял в голубом габардиновом пиджаке и обтягивающих брюках. Но в Южной Америке Рид пристрастился к политике. Как-то он увидел на стене надпись: 'Янки, убирайтесь домой'. Как и большинство американцев, его задело внезапное осознание того, что кому-то они могут не нравиться. Но Рид не впал в уныние: он решил спасти весь мир.
'Южная Америка изменила мою жизнь, потому что там справедливость и несправедливость, богатство и бедность видны невооруженным глазом, - рассказывал он в интервью авторам биографического документального фильма 'Американский бунтарь'. - Они настолько очевидны, что вы не можете не занять четкой позиции. Я не был ни капиталистом, ни слепцом. Именно там я стал революционером'.
Буквально ничто не могло его остановить. Он пел для бедных и богатых, протестовал против войны во Вьетнаме и ядерного оружия, побывал в тюрьме, подружился с поэтом Пабло Нерудой и исполнителем народных песен Виктором Харой (Victor Jara), вместе с друзьями-индейцами путешествовал по Амазонке.
Активное участие в политике подействовало на него так, как на других звезд действует слава - оно подстегивало Рида. Но по-настоящему его карьера 'товарища рок-звезды' началась в Хельсинки в 1965 г.
В середине 1960х советские официальные идеологи как раз искали какого-нибудь шоумэна с приемлемыми взглядами, который помешал бы молодежи отбиться от рук. Правда, на Всемирном конгрессе в защиту мира в Хельсинки в 1965 г. московский журналист Николай Пастухов отнюдь не ожидал найти подходящего кандидата. На конгрессе царил полный разброд: русские и китайцы не разговаривали между собой, делегаты орали друг на друга, дело вот-вот могло дойти до потасовки.
И вдруг на сцену выскочил молодой человек и запел, аккомпанируя себе на гитаре. Он заставил всех присутствующих взяться за руки и петь вместе с ним 'We Shall Overcome'. Это был Дин Рид.
Пастухов сразу оценил ситуацию: красивый американец, сторонник социализма, поющий песни в защиту мира. Он сказал себе: 'В яблочко!' Именно он помог организовать первые гастроли Рида в СССР.
В 1966 г., когда он выступал в московском Театре эстрады, Риду исполнилось 28 лет. Он пел фолк-баллады и популярные песни вроде 'Марии' - советским слушателям она особенно нравилась. Он умел танцевать твист, он вел себя сцене, как настоящий рок-музыкант.
Это было волнующее зрелище. Начинал он обычно с 'Призрачных всадников в небе' ('Ghost Riders in the Sky') - эта мелодия стала его 'визитной карточкой'. Выступая с концертами в странах так называемого 'социалистического лагеря', он как-то исполнил ее для Ясира Арафата - на кадрах кинохроники видно, как тот выстукивает мелодию пальцами.
Рассказывая о концертах Рида 'Правда' отмечала, что 'Дин покинул свою страну в знак протеста против несправедливой войны США во Вьетнаме'. Вскоре он заключил контракт с 'Мелодией' - государственной фирмой звукозаписи, до этого не выпустившей ни одной пластинки в жанре рока.
В ходе первого турне по Советскому Союзу Рид дал концерты в 28 городах. Его встречали толпы людей. Жил он по-прежнему в Латинской Америке, но часто приезжал в СССР - то с концертами, то на конференции в защиту мира. Каждый, с кем я встречался в Советском Союзе, помнил Рида; даже сегодня, если вы спросите любого русского старше сорока, он ответит: 'Ах да, Дин Рид. Помню!'
'Всякий раз, стоило Дину выйти из дома, его окружала толпа поклонников, - рассказывает Эверли, как-то побывавший у Рида в гостях в Восточном Берлине, где они дали совместный концерт. - Парень, он был популярнее Элвиса!'
Был ли он талантлив? У Рида был приятный голос, он неплохо играл на гитаре, обладал кое-какими актерскими данными. Но суть была не в этом. Никто не понял значения Дина Рида, его взлета и падения, лучше, чем Артемий Троицкий, первый и лучший в СССР музыкальный критик-специалист по рок-н-роллу, автор книги 'Назад в СССР'. 'Ни один западный рок-музыкант никогда не приезжал в СССР, - говорит Троицкий. - Дин Рид был молод. Он играл на гитаре. Он был американцем. Буквально для каждого советского подростка рок-н-ролл значил очень много. Он давал им ощущение свободы, возможность чем-то отличаться от родителей. Кроме того, он был своего рода окном в другой мир, окном на Запад. Политика нас не волновала, но ужасающее качество 'официальной' советской поп-музыки волновало очень. Слово 'Запад' было синонимом слова 'хорошо'. А Дин Рид носил ковбойские сапоги, приехал из 'свободной земли, отчизны героев' и Чака Берри'.
Следующие шесть лет Рид курсировал между Южной Америкой, Европой и Советским Союзом. Он снимал 'спагетти-вестерны', в том числе один с участием Юла Бриннера, в Риме ненадолго увлекся маоизмом, записывал диски в Праге, где творили лучшие рок-музыканты во всем 'восточном блоке'. Впрочем, на Западе он был по-прежнему малоизвестен: популярность Рида ограничивалась рубежом Берлинской стены. (Кстати, перебежчиком он, по сути, не был: он сохранил американское гражданство и ежегодно отправлял декларации о доходах в Налоговую службу США). Возможно, будь он действительно выдающимся певцом и актером, все сложилось бы по-другому; возможно, он приобрел бы большую известность. Но его талант заключался в его уникальном статусе американца, живущего 'по другую сторону', его талант заключался в причудливом сочетании музыки, политики, секса, энергии, даже простого присутствия 'в нужном месте в нужное время'.
Возможно, он это понимал. При всей его политической наивности, при всем самомнении, он обладал способностью трезво взглянуть на себя. Рид был человеком настроения: он мог зажигаться, как электрическая лампочка, и быстро 'тускнеть', если дела шли плохо. Однако чаще всего главным для него было движение как таковое: оно позволяло не задумываться о реальности.
В 1971 г., когда Рид приехал в Восточную Германию, он уже был настоящей звездой. Там он начал снимать фильмы и встретил Ренату Блюме (Renate Blume) - гэдээровскую кинозвезду, ставшую его третьей женой (после развода с Пэтти он недолгое время был женат на другой восточной немке).
В 1983 г. они поженились и обосновались в симпатичном доме в Шмеквице, на окраине Берлина; когда я побывал у Блюме, она с подкупающей искренностью заметила: 'Интерьер в ковбойско-бидермайеровском стиле'. На одной из стен висел американский флаг, который Рид в свое время публично выстирал в Чили в знак протеста против Вьетнамской войны: как он сам объяснил, таким образом он символически смыл с него кровь вьетнамцев.
Блюме - настоящая красавица с прямодушным взглядом черных глаз. 'Он был мне другом, мужем, 'компаньеро'', - говорит она.
В общем и целом они с Ридом жили дружно, и в 1985 г. даже собрались вместе снимать фильм под названием 'Кровоточащее сердце'. Рид должен был выступить в качестве сценариста, режиссера, и сыграть главного героя; главная женская роль отводилась Блюме. Сюжет представлял собой историю любви, развивающуюся на фоне восстания индейцев в Вундед-Ни в 1973 г. - одной из излюбленных тем социалистической пропаганды. Однако осенью 1985 г. Рид отправился в Америку. 'Кровоточащее сердце' так и не было снято.
'Добро пожаловать, добро пожаловать домой. Господи, парень, ты даже не облысел, - приветствовал его старый друг Джонни Розенберг (Johnny Rosenberg), когда Рид сошел с трапа самолета в Денвере. 'Он буквально выпрыгнул из этого самолета, - рассказывает Розенберг, - с таким видом, будто он величайшая звезда всех времен и народов'.
Это была самая долгая поездка Рида в США за четверть века. Он принял участие в кинофестивали в Денвере, где был показан документальный фильм о его жизни. Он встретился со школьной подругой Дикси Шнелби (Dixie Schnelby), и та пообещала, что подготовит его возвращение в Штаты в качестве звезды-музыканта. И он вдруг влюбился в Америку. Он был в восторге от голубого неба над колорадскими горами, от яркого солнца, от непринужденного поведения друзей и их искренней радости при встрече с ним. Они подталкивали его к мысли, будто он может вернуться домой в качестве звезды; когда пришло время уезжать, у Рида сердце разрывалось от горя. Перед отъездом он дал небольшой концерт в доме Розенберга в Лавленде (штат Колорадо). Он стал единственным выступлением Рида на американской земле.
'После поездки в Колорадо он очень скучал по родине, - рассказывает Блюме. - Он страшно тосковал по дому. Он только об этом и говорил'.
Тем временем в СССР все стало быстро меняться. 'С наступлением гласности, в 1985-86 гг., публика смогла, наконец, увидеть героев российского рока, - объясняет Торицкий. - Американский рок-н-ролл, даже если бы речь шла о Принсе (Prince), а не о Дине Риде, стал терять популярность. Человек вроде Дина Рида мог стать звездой только в очень провинциальной, изолированной от мира стране. Советский Союз и Восточная Европа начали постепенно сближаться с мировым сообществом в культурном отношении. . . В свете новой информации, образ Дина Рида все больше тускнел'.
По мере того, как правда о советском строе выплывала наружу, люди начали относиться к Риду с презрением за то, что тот безоговорочно поддерживал систему: они поняли, что Рид был просто марионеткой официальных властей. Весной 1986 г. в Москве состоялся рок-концерт в помощь жертвам Чернобыля: Рид на нем присутствовал, но никто не попросил его выступить.
Даже в ГДР ряды поклонников Рида таяли. Виктор Гроссман (Victor Grossman) - американский писатель, живший в ГДР и друживший с Ридом, рассказывает: 'Людям, которые начали разочаровываться в системе, не нравились те, кто ее поддерживал. Все меньше зрителей приходило на его концерты, а для звезды выступать в пустом зале не очень-то приятно. К середине восьмидесятых Рид почувствовал, что двери перед ним захлопываются одна за другой'.
Его главной надеждой стала программа '60 минут'. Он был уверен, что большой сюжет на CBS станет для него 'входным билетом', позволяющим заново начать карьеру в США. И действительно, зимой 1986 г. Майк Уоллес (Mike Wallace), самый известный репортер Америки, прилетел к нему в Берлин. Интервью получилось удачным. Передача должна была выйти в эфир осенью, но вместо этого трансляция состоялась 20 апреля 1986 г. - именно тогда я увидел интервью в своей нью-йоркской квартире, а 60 миллионов американцев впервые узнали, кто такой Дин Рид.
Нельзя сказать, что в передаче образ Рида подавался в негативном ключе. Однако, отвечая на вопросы интервьюера, он сказал, что считает советского генсека Михаила Горбачева более нравственным и миролюбивым человеком, чем президента США Рональда Рейгана, да еще и отстаивал необходимость существования Берлинской стены. Его американские друзья пришли в ужас - ведь Холодная война еще продолжалась. Они поняли: в Америке Риду надеяться не на что. Как выразился Розенберг, 'единственное, чего ни в коем случае нельзя делать в нашей стране - так это защищать Стену'.
Позднее редакция '60 минут' переслала Риду письма зрителей; в некоторых из них его называли предателем, или, что еще хуже - конъюнктурщиком, способным преуспеть только к востоку от Берлинской стены.
Рид был в отчаянье. Но у него еще оставался проект 'Кровоточащего сердца'. Съемки фильма должны были начаться в июне, несмотря на проблемы с деньгами. 12 июня 1986 г. Риду позвонил его немецкий продюсер Геррит Лист (Gerrit List), только что вернувшийся из Москвы, где он обсуждал вопросы финансирования картины. Рид, волнуясь, сказал, что этим же вечером приедет к нему домой. Но Лист его так и не дождался.
Поиски Дина продолжались несколько дней. 17 июня в 8:20 утра его тело было обнаружено в озере недалеко от его дома.
Долгое время я был уверен, что Рид стал жертвой преступления, что своими амбициями, подрывными действиями, или тоской по Америке он привлек чье-то недоброжелательное внимание. Тогда, во времена Холодной войны, гипотезы, связанные со спецслужбами - 'Штази', КГБ, ЦРУ - неизменно выглядели соблазнительно.
На самом же деле он, скорее всего, покончил с собой. Когда перед ним закрылись все двери, Рид не мог не почувствовать себя 'человеком из прошлого' - хотя некоторые, особенно его друзья, всегда придерживались, и до сих пор придерживаются, другого мнения. 'Дин много смеялся, - говорит Фил Эверли. - Человек, еще способный смеяться, не пойдет на самоубийство'.
После падения Берлинской стены информация о его смерти была рассекречена, и я побеседовал с бывшим главой уголовной полиции ГДР Томасом Зиндерманом (Thomas Sindermann). 'Я был убежден, что это самоубийство, - вспоминает он. - Из Рида делали идола, этакого американского борца за коммунизм. Власти не хотели, чтобы молодежь знала, что у него были проблемы и он покончил с собой'.
Но в том, что смерть Рида была самоубийством, или, по крайней мере, собственноручно инсценированным несчастным случаем, меня убедили не сухие факты, приведенные Зиндерманом или протокол о вскрытии, и даже не вроде бы подлинная предсмертная записка, а слова одной молодой российской писательницы.
'Смерть Дина не стала для меня неожиданностью, - говорит Ксения Голубович. - Думаю, он покончил с собой, потому что именно так должен был поступить герой. Если человек очень хочет стать кем-то, он им становится. Для этого нужна огромная сила. Он умер, когда полностью разрушил самого себя. По своему, Дин все же стал тем, кем хотел'.
После стольких лет история Дина Рида все еще неотступно преследует меня, отчасти из-за самого ее масштаба - его биография, трагическая и комическая одновременно, огромна, раздута и перенасыщена деталями, как праздничный фруктовый торт. Ведь, хорошо ли, плохо ли, он не был в этом мире сторонним наблюдателем. Он действительно был легендой Холодной войны.
