Занимается день. В Муктаде, местном дворце Арафата, военный, заливаясь слезами, спускает палестинский флаг. Звучит треск первых автоматных очередей. В каждом квартале установленные на мечетях громкоговорители чередуют каждые две суры Корана сообщением известия, которого уже несколько дней ждали местные жители. Абу Аммар мертв. На перекрестках дети поджигают автомобильные покрышки мусор. Заря занавешивается черным дымом, словно траурной вуалью. Газа отравлена запахом горелой резины.
Собравшиеся перед Муктадой военные, входящие в состав Force 17, особого президентского подразделения и личной гвардии раиса, стоят с затуманенными взорами, скрестив руки на груди. Один из них, Мохамед Юссеф Дайя, 36-летний приемный сын Арафата, предпочел вместе с несколькими своими товарищами по оружию присесть на лужайку, которая образует склон в сторону моря. Бывший телохранитель Арафата окружен своими собственными "гориллами". "Умер старый лев, - успевает он произнести до того как окончательно отдаться во власть эмоций. - Я испытываю даже более глубокие чувства, чем те, которые я испытал, узнав о смерти моего биологического отца. Абу Аммар считал меня своим сыном", поясняет он.
В семье Дайя должность телохранителя Арафата переходила от отца к сыну. Отец Мухамеда, Юссеф, следовал за раисом как тень в то время, когда он жил в Бейруте в Ливане, и отправился с ним в ссылку в Тунис. Это случилось до того, как он погиб во время израильского налета 1 октября 1985 года на штаб ООП и личную резиденцию Арафата в Хамман аль-Шате в Тунисе. Выйдя невредимым из развалин своего кабинета, Арафат усыновил мальчика, которому в то время было 13 лет. И в самом деле, у Арафата вошло в привычку собирать вокруг себя детей павших в бою товарищей. Несколько десятков сирот считаются членами его семьи и с успехом пользуются этим титулом.
В 90х годах Мухамед Юссуф Дайя не отлучался от Арафата ни на шаг. Его коренастая фигура и усы видны на всех кадрах, где запечатлен президент Палестинской автономии с момента триумфального возвращения раиса в Газу 1 июля 1994 года. Но начало второй интифады разлучило мужчин. Скрытный в своих перемещениях, Арафат больше не появлялся в Газе.
Как только он узнал по телевизору об агонии патрона, экс-телохранитель спустился со своими людьми на улицу с оружием в руках. Чтобы просто идти. Потому что вот уже несколько дней он не мог спать. Не мог спокойно сидеть на месте. "Я чувствую огромную пустоту. Я боюсь будущего. Да пребудет со мной Бог!", - взывает он.
Важные особы палестинской администрации сидят в кружок внутри недавно отстроенного дворца по соседству с руинами старого здания, уничтоженного бомбардировкой. При входе - плакат, написанный по-французски, выражает благодарность Франции. На нем улыбающийся Жак Ширак с палестинским значком на лацкане, пожимающий руку смеющемуся Арафату. "Добрый доктор Ширак сделал все что мог, чтобы спасти своего друга и помочь палестинскому народу. Мы благодарны ему от всей души", - подает голос один из членов ФАТХ.
Впервые доступ к окрестностям резиденции главы Палестинской администрации свободен. Любопытные могут увидеть вертолетную площадку и ангары, забитые каркасами машин, уничтоженных ЦАХАЛом. "МЫ хотим в последний раз увидеть нашего лидера. Ради Бога, дайте нам такую возможность, пустите нас попрощаться с ним", - стонет в микрофон какой-то военный. Речь сопровождается салютом из "калашниковых". Но никто не может ответить на его мольбу. Для всей палестинской коммуны Газы не представляется возможным присутствовать на похоронах в Рамаллахе. Лишь немногие счастливчики надеются получить израильский пропуск, чтобы пройти сквозь заграждения терминала в Ерезе и пересечь палестинские территории.
Давящий траур добавляется к лишениям и изоляции. Два израильских вертолета Апач гудят на малой высоте. Машины застывают в воздухе, а потом дают очереди из тяжелых пулеметов перед объятой ужасом толпой. Израильская авиация на самом деле дает отпор попытке ночного проникновения партизан поблизости от еврейской колонии Нецарим. "Сегодня все стреляют, даже израильтяне", иронизирует инженер Мустафа.
Улицы Газы пустынны. Железные жалюзи на магазинах опущены, рынок закрыт, в то время как радио "Шабаб", самая популярная палестинская радиостанция передает строфы Корана. Мохамед, рыбак из порта Газы, печален. "Я узнал, что он умер, когда возвращался с рыбалки. Я сел на причале и плакал до тех пор, пока у меня не иссякли слезы", - рассказывает он. "Всю мою жизнь я знал только его. Никто его не заменит. У кого еще такое значение, такая мощь и такая любовь к людям?" - добавляет рыбак.
В прибрежной Газе, существующей как лагерь беженцев с 1948 года, черные флаги развеваются над жестяными крышами. В мощенных переулках дома палестинцев, убитых со времени второй интифады, увешаны плакатами. Здесь Ясир Арафат вновь обрел свою ауру со времени пребывания в Муктаде в Рамаллахе. Вооруженные люди в машинах образовали кортеж и распевают гимны во славу усопшего. "Наш боец, наша любовь, наш вождь! Ты наша вершина, тебя никогда не сдвинет ураган!" - поется в песне.
Абдалла Авадх, его жена Мириам, их дети и внуки живут в лачуге в конце тупика. "Как только он уехал из Рамаллаха в Париж, я понял, что это конец, - говорит Абдалла. - С его смертью умерла и частица моей жизни. Вы знаете, я родился в 1940 году в Ашкелоне в Палестине еще до Некбы, великой катастрофы 1948 года. В 1965 году я узнал, что есть одна организация, которая сражается за нас, что она называется ФАТХ и что ее вождь Ясир Арафат. С тех пор Абу Аммар стал нашим символом", - рассказывает он. Для него, как и для многих обитателей мятежной Газы, Арафат прежде всего был борцом.
Ночью, после принятия пищи, прерывающего пост, скорбная церемония, организованная в бывшем штабе Арафата, постепенно набирает силу и превращается в грандиозное представление. Бесчисленные официальные вооруженные группы, высшие руководители и подпольщики встретились здесь для того, чтобы воздать в своих речах честь Арафату и одновременно продемонстрировать партизанское вооружение. Самодельные пушки, сработанные из чугунных труб, соседствуют с самыми современными ракетными установками.
Окруженные своими многочисленными людьми из службы защиты, руководители конкурирующих служб безопасности, нередко находящихся в открытой вражде, приветствуют высокопоставленных лиц из политических партий. Нервозность чувствуешь кожей. Основные активисты подпольных групп появляются с открытыми лицами, не смотря на то, Израиль уже несколько лет охотится на них. На нескольких сотнях квадратных метров собрался первый и второй эшелон второй интифады. Такого еще никто не видел!
Кажется, в Газе царит настоящий хаос: офицеры палестинской армии отдают честь молодым необученным членом боевых группировок. Событие, призвавшее всех, позволяет движениям оценить себя и прикинуть свою численность. И над всем этим летают израильские беспилотные самолеты-разведчики, которые в потемках снимают все на пленку. ФАТХ, FPLP, FDLP, Хамаз, Исламский джихад - все они здесь со своими вооруженными людьми. Они и есть то наследство, которое Арафат оставил Палестине.
