В последнюю среду сентября перед московской штаб-квартирой 'ЛУКойла' - второй по величине нефтяной компании России - был поднят звездно-полосатый флаг. Так она отметила этапную сделку: американская фирма 'ConocoPhillips' только что выиграла аукцион по продаже 7,6% акций 'ЛУКойла', принадлежавших государству, выложив за них 2 миллиарда долларов. Обе компании немедленно заявили о заключении стратегического альянса для разработки нефтяных месторождений на российском Крайнем Севере; в потенциале они намерены сотрудничать и в Ираке.
Для Джима Малвы (Jim Malwa), президента и директора-распорядителя 'Conoco', эта сделка стала большой удачей: за относительно скромную сумму 'Conoco' получает доступ к разведанным запасам нефти объемом в 8 миллиардов баррелей. 'ЛУКойл' тоже в восторге: руководство компании надеется, что с американской помощью ему удастся повысить эффективность добычи нефти и ее реализации на рынке. Однако, поднимая бокалы с шампанским за удачную сделку, Малва и президент 'ЛУКойла' Вагит Алекперов тщательно избегали любых упоминаний об одном вопросе, омрачающем будущее российской нефтяной отрасли: судьбе конкурента 'ЛУКойла' - 'ЮКОСа': крупнейшей и наиболее успешной нефтяной компании в России, которую Кремль 'выдавливает' из бизнеса.
Год назад Михаил Ходорковский - миллиардер, превративший 'ЮКОС' во флагмана российской нефтяной отрасли - был арестован и отдан под суд за мошенничество и уклонение от налогов: сам он утверждает, что эти обвинения сфабрикованы. С тех пор сумма налоговых требований, предъявленных 'ЮКОСу' достигла 17 миллиардов долларов, и для их взыскания правительство угрожает продать с аукциона наиболее ценный филиал компании. Большинство счетов 'ЮКОСа' заморожены, так что ему трудно рассчитываться с поставщиками и выплачивать зарплату персоналу. Однако компания назначила на декабрь собрание акционеров, на котором будет принято решение, следует ли избрать в качестве меры защиты объявление о банкротстве: главная причина, почему она до сих пор не прибегла к этой мере - уверенность большинства членов правления, что ни один российский суд не удовлетворит подобное ходатайство.
Действительно, за день до подписания контракта между 'Conoco' и 'ЛУКойлом', московский суд, где слушается дело Ходорковского, отказался позволить бывшему министру юстиции Германии, ныне занимающему пост официального представителя ЕС по правам человека - побеседовать с подсудимым. 'Дело 'ЮКОСа'' 'отбросила российскую судебную систему на десять лет назад', - отмечает Сара Кэри (Sarah Carey), вашингтонский адвокат и член правления 'ЮКОСа'. Компания, утверждает она, напоминает 'мышь, оказавшуюся в когтях у кошки - или тигра'.
Сегодня, казалось бы, не самое подходящее время для 'нефтяной лихорадки'. Ведущие западные компании соперничают за российские нефтяные контракты как раз в тот момент, когда президент Владимир Путин укрепляет личную власть и восстанавливает контроль государства над энергетической отраслью (да и другими сферами). В последние несколько месяцев г-н Путин активно затыкал рот независимой прессе и отменил прямые выборы региональных губернаторов. Возможно, по мнению западных корпораций, усиление государственного контроля над прессой не отразится на их бизнесе, но вмешательство властей в экономику - ужесточение ограничений для иностранцев на владение российскими предприятиями, 'атака' против 'ЮКОСа' и значительные изменения в режиме налогообложения - вызывают беспокойство относительно приверженности Путина принципу верховенства закона.
Многие россияне в ответ на это 'голосуют кошельком'. Бегство капиталов в этом году вполне может превысить 10 миллиардов долларов, по сравнению с 2 миллиардами в 2003 г. Даже некоторые высокопоставленные чиновники выражают опасения: недавно главный экономический советник Путина Андрей Илларионов заявил, что 'дело 'ЮКОСа'' - это 'ящик Пандоры, и открыть его было серьезной ошибкой'. Почему же, в такой, казалось бы, враждебной и опасной обстановке, нефтяные гиганты считают Россию подходящим рынком для инвестиций?
Ответ таков: выгода, судя по всему, сильно перевешивает риски. Инвесторы требуют от крупных нефтяных компаний, чтобы те осваивали новые месторождения - и немедленно. В условиях рекордных цен на нефть и хаоса в Ираке Россия, с ее гигантскими нетронутыми запасами нефти и газа, выглядит привлекательной как никогда. Конечно, их добыча связана с немалыми трудностями: многие месторождения находятся в отдаленных регионах Сибири или за Полярным кругом, а транспортировка нефти зависит от устаревшей железнодорожной сети, создававшейся еще в советские времена, и трубопроводов, которые из-за постоянных утечек часто удостаиваются порицаний со стороны 'Greenpeace' и других экологических организаций. Тем не менее, западные компании с энтузиазмом готовы заняться экспортом российской нефти (по самым осторожным оценкам, ее запасы составляют 70 миллиардов баррелей, что вдвое превышает нефтяные ресурсы США).
Так что нефтяные компании выстраиваются в очередь за российскими контрактами. Помимо уже упомянутой сделки 'Conoco', британская 'BP' инвестирует гигантскую сумму в 7 миллиардов долларов в совместное предприятие, контролирующее крупные месторождения в Западной Сибири, а в сентябре французская 'Total' согласилась выложить миллиард долларов за 25% акций 'Новатек' - крупнейшей частной газовой корпорации в России. Многие другие компании, в том числе 'Chevron Texaco', 'PetroCanada' и норвежская 'Statoil', также пытаются утвердиться на российском рынке. Все три корпорации недавно подписали предварительные соглашения о сотрудничестве с государственным концерном 'Газпром' - нефтегазовым мастодонтом, 6% акций которого принадлежат германской энергетической компании 'E.On'.
В Москве распространяются слухи о том, что в игру может вступить и 'Сибнефть' - нефтяная компания, принадлежащая миллиардеру Роману Абрамовичу, контролирующая разведанные запасы нефти объемом в 4 миллиарда баррелей. До того, как у Ходорковского начались неприятности, 'Сибнефть' намеревалась осуществить слияние в 'ЮКОСом'. После его ареста Абрамович и 'ЮКОС' много недель спорили, кто 'главный', а затем, уже в начале этого года, сделка о слиянии была аннулирована, в связи с чем возникли слухи о том, что 'Сибнефть' ищет западного покупателя для своих активов.
Менеджеры нефтяной промышленности характеризуют репрессии против 'ЮКОСа' как единичный случай - российский олигарх вызвал гнев Кремля своими чрезмерными амбициями - а не начало 'генерального наступления' на весь нефтяной сектор. Мало кто из высокопоставленных менеджеров соглашается публично высказаться о 'деле 'ЮКОСа''; большинство нефтяных компаний вообще стараются не комментировать свою инвестиционную стратегию в отношении России. Однако председатель правления 'BP' Джон Браун (John Browne) энергично отстаивает целесообразность сделки, которую заключила его фирма. 'Я бы сказал, в настоящее время - и надеюсь, так оно будет и в дальнейшем - никакого воздействия' 'дело 'ЮКОСа'' на работу совместного российского предприятия 'BP' не оказывает, заявил он несколько месяцев назад. Это хорошо вписывается в распространенную в Москве гипотезу о том, что Ходорковский просто попал в немилость к президенту Путину, потому что 'влез' в политику, оказывая финансовую помощь оппозиционным партиям в ходе прошлогодних выборов.
Каковы бы ни были причины 'атаки' на Ходоркоского, утверждают его сторонники, речь здесь идет о верховенстве закона, а этот вопрос непосредственно касается всей сферы бизнеса. Они ссылаются на многочисленные, по их словам, нарушения Кремлем российского законодательства и общепринятой деловой этики, в том числе налеты спецназовцев в масках на офисы 'ЮКОСа', запугивание его адвокатов и избирательное придание 'обратной силы' новым правовым принципам. Если российское государство способно на такие жесткие меры против одной фирмы, говорят представители юкосовского 'лагеря', то под угрозой оказываются все. 'Считать, что на г-не Ходорковском все закончится - чересчур смелое предположение', - отмечает Тим Осборн (Tim Osborne), директор-распорядитель 'Менатепа' - инвестиционного фонда, созданного г-ном Ходорковским и его соратниками, которому принадлежит 61% акций 'ЮКОСа'.
Путин утверждает, что стремится поощрять западные инвестиции в российскую экономику, и не намерен уничтожать 'ЮКОС'. Представители российских властей утверждают, что налоговые претензии основаны на результатах официальной аудиторской проверки.
Нефтяным гигантам приходится сталкиваться и с вновь обретенным стремлением Кремля к более жесткому контролю над нефтегазовой отраслью. По словам специалистов в области нефтяной промышленности, после периода приватизации и дерегулирования в 1990х гг., маятник качнулся в другую сторону. Это не значит, что центральное правительство стремится национализировать все нефтегазовые предприятия, однако оно положило конец щедрым налоговым льготам и ввело другие ограничения на деятельность частного сектора, особенно иностранных компаний. К примеру, по условиям контракта, заключенного 'Conoco', американская компания может увеличить принадлежащий ей пакет акций 'ЛУКойла' - но только до 20%. При этом, для того, чтобы блокировать решения российской компании по стратегическим вопросам, 'Conoco' должна владеть как минимум 25% акций.
'BP', заключившая свой контракт за 8 месяцев до ареста Ходорковского, напротив, владеет 50% акций российского совместного предприятия. (Российские миноритарные акционеры выражают в этой связи негодование, поскольку 'BP' использует сложную схему внутрикорпоративного трансфертного ценообразования, позволяющую перечислять львиную долю прибыли на счета 'материнской' компании, а не филиалов). 'Подобных сделок больше не будет, - утверждает Джонатан Стерн (Jonathan Stern) из Института энергетических исследований при Оксфордском университете. - Сегодня обстановка для иностранных компаний складывается в пользу миноритарных стратегических инвестиций в российский энергетический сектор'. Уильям Ф. Браудер (William F. Browder), президент московской инвестиционной фирмы 'Эрмитаж Капитал', в свою очередь, отмечает: 'Благоприятные возможности для иностранцев сокращаются очень быстро'.
На тех рынках, куда иностранцам проникнуть трудно, экспансию осуществляют крупные российские компании. В авангарде идет государственный гигант 'Газпром', чьи запасы газа недавно были оценены в 78 миллиардов долларов: он активно стремится к положению крупного игрока еще и на нефтяном рынке. Он уже приобрел седьмую по величине российскую нефтяную компанию 'Роснефть' (тоже принадлежащую государству), а глава концерна Алексей Миллер дает понять, что 'Газпром' интересует и другая нефтяная фирма - 'Зарубежнефть'. Более того, 'Газпром' является наиболее вероятным кандидатом на приобретение фирмы, составляющей основу 'ЮКОСа' - сибирской компании 'Юганскнефтегаз' - если государство выставит последнюю на торги.
По словам представителей 'ЮКОСа', принудительная продажа 'Юганска', причем, как сообщается, по цене ниже его рыночной стоимости, стала бы нарушением российского законодательства, которое предписывает для возмещения налоговых недоимок продавать в первую очередь второстепенные активы. 'Это не имеет ничего общего с налогами и связано исключительно с экспроприацией', - утверждает адвокат из Торонто Роберт Амстердам (Robert Amsterdam), защищающий Ходорковскго.
У всей этой истории есть иронический подтекст: ведь именно Ходорковский - сидящий теперь за решеткой - впервые продемонстрировал миру эффективность российской нефтяной промышленности. Тогда, в 1990е гг., это было отнюдь не очевидно. Распад СССР сопровождался резким сокращением нефтедобычи в России - с максимального уровня в 11 миллионов баррелей в день, достигнутого в 1987 г., до 6 миллионов баррелей в 1996 г. 'ЮКОС' стал первопроходцем в отрасли - и способствовал возобновлению роста добычи - вложив огромные средства в действующие сибирские месторождения, внедрив западные технологии и наняв десятки опытных менеджеров из США и других западных стран. Создав партнерство с 'Schulmberger' - американской фирмой по эксплуатации нефтяных месторождений - 'ЮКОС' стал крупнейшим игроком в отрасли: на его долю приходилось 20% всей нефтедобычи в России.
В докладе на конференции по вопросам энергетики, организованной инвестиционным банком 'Lehman Bros.' за месяц до ареста Ходорковского, представитель 'ЮКОСа' хвастался, что нефтедобыча фирмы растет на 20% в год, а эксплуатационные расходы - вдвое ниже, чем у крупнейших американских фирм, в том числе 'ExxonMobil', 'Chevron' и 'Conoco'. После того, как на 'ЮКОС' обрушились политические неприятности, рост его производства прекратился. Однако его пятилетняя успешная деятельность принесла свои плоды: за это время ежедневная нефтедобыча в России вновь превысила 9 миллионов баррелей, и, по мнению независимых экспертов, треть этого увеличения приходится на долю 'ЮКОСа'.
Опыт 'BP' говорит о том, что успешное использование 'ЮКОСом' современных технологий не было счастливой случайностью. Через год после создания своего российского совместного предприятия - 'ТНК-ВР' - 'BP' распространила первый подробный отчет о его деятельности. Он содержит исключительно приятные сюрпризы: оценочный объем имеющихся месторождений пересмотрен в сторону увеличения, годовой рост добычи существенно превысил ожидаемые 7%; кроме того, фирма решила удвоить капитальные затраты, чтобы сполна воспользоваться открывшимися дополнительными возможностями. В советское время, поясняют представители 'BP', нефтяные скважины эксплуатировались 'типовым методом' - технология добычи не учитывала особенности конкретного месторождения. Разработав индивидуальные технологии для каждого месторождения и скважины, утверждают эти представители, можно будет эксплуатировать их гораздо эффективнее.
'BP' не избежала трудностей, с которыми сталкиваются практически все иностранные компании, действующие в России - от непостоянства экономической конъюнктуры до ненадежности партнеров. Первая 'вылазка' этой корпорации на российский рынок в 1997 г. закончилась плачевно - фирма 'Сиданко', в которой она приобрела 10% акций, обанкротилась. В то время нефть стоила примерно 10 долларов за баррель, российская экономика неумолимо скатывалась к кризису, и 'BP' обнаружила, что принадлежащий ей пакет не позволяет влиять на управление фирмой. Кроме того, 'BP' оказалась вовлечена в конфликт с российскими акционерами 'Сиданко', представляющими частную инвестиционную группу 'Альфа', возглавляемую миллиардером Михаилом Фридманом. Однако позднее 'Сиданко' вновь встала на ноги, и, несмотря на прежние разногласия, 'BP' договорилась с 'Альфой' о сотрудничестве в осуществлении куда более масштабной сделки с ТНК. Стремясь снизить политические риски, 'BP' детально информировала российское правительство о ходе переговоров, и окончательное соглашение было подписано в ходе государственного визита Путина в Великобританию. 'Естественно, мы не хотели, чтобы любые наши действия на любом этапе стали неожиданностью для российского правительства', - рассказывает один из менеджеров компании, занимавшейся этой сделкой.
Представители 'ЮКОСа', напротив, утверждают, что, несмотря на неоднократные попытки, не могут достучаться до властей. Фирма тщетно пытается урегулировать конфликт с налоговыми органами, предлагая даже отказаться от значительного пакета акций в пользу государства. Адвокаты Ходорковского подали официальную жалобу в Европейский суд по правам человека во французском городе Страсбурге, обвиняя власти в незаконном заключении их клиента под стражу, а юристы 'ЮКОСа' готовятся к принудительной продаже 'Юганска' уже в ноябре. 'Тот, кто его купит, приобретет вместе с ним и громадное количество судебных исков, - предостерегает Стюарт Э. Айзенштат (Stuart E. Eizenstat), бывший заместитель госсектретаря США, а ныне - консультант 'Менатепа'. Тем не менее, перспективы для фирмы выглядят мрачно. Как отмечает Осборн из 'Менатепа': 'Похоже, в настоящее время позиция российского правительства состоит в беспощадном разукрупнении 'ЮКОСа'. С каждым днем мой оптимизм улетучивается'. Впрочем, западные нефтяные компании, изо всех сил пробивающиеся на российский рынок, предпочитают пропускать эти слова мимо ушей.
