После выборов президента Соединенных Штатов Тони Блэр (Tony Blair) заявил, что теперь европейцам придется столкнуться с 'новой американской действительностью'. Британский премьер обвинил некоторых руководителей стран ЕС в том, что они по-прежнему не согласны с поддержкой большей частью американского электората политики, проводимой Джорджем Бушем (George Bush).
Вполне очевидно, что Блэр подразумевал Старую Европу, выступившую против Буша по иракскому вопросу, но, в действительности, под подобное обвинение подходят и европейские 'атлантисты', которые вплоть до начала ноября считали, что первая администрация Буша была всего-навсего досадным происшествием на великом пути атлантического союзничества (и слияния?).
В 2002 году преподаватель одного из нидерландских университетов рассказал мне, что политики его страны убеждены в том, что Дональд Рамсфелд (Donald Rumsfeld) похитил и закрыл на ключ всех вашингтонских 'атлантистов', с которыми они вели переговоры на протяжении долгих лет. Эти голландцы сами себя убеждали в том, что американские 'атлантисты' мечтают освободиться из заключения, и это станет возможным после новых выборов. И тогда они, ликуя, возьмутся за восстановление близких европейско-американских отношений, пострадавших от того, что Буш-младший начал аннулировать существовавшие соглашения.
В последние дни настроение внешнеполитических кругов Европы варьировалось от примирения до начала новых (отношений). Даже министр иностранных дел Франции Мишель Барнье (Michel Barnier) на страницах 'The Wall Street Journal' отдавал дань уважения преданности великой американской нации миру и свободе. И прежде чем перейти к анализу важных вопросов напоминал о той помощи, которую Франция как союзник и освободитель предоставила зарождавшейся нации, а также о 'переплетении судеб' обеих стран.
Среди упоминавшихся выше важных вопросов значатся прекращение нападок Вашингтона на Францию, и отношение к ЕС как к основному союзнику, с которым Америка должна консультироваться. Кроме того, по мнению Барнье, должна измениться американская политика в отношении Ирака, Ирана, палестино-израильского вопроса и т.д.
Даже Блэр выказал свою надежду на возобновлении консультаций между союзниками по сложившейся кризисной ситуации (которую в Вашингтоне в настоящий момент пренебрежительно именуют 'передачей в руки ООН решения проблемы о безопасности США'). Британский премьер-министр так же хотел бы видеть изменение американской политики в отношении к палестино-израильскому вопросу. У бывшего советского руководителя Никиты Хрущева была для таких крайне маловероятных вариантов развития событий присказка: 'Когда рак на горе свистнет'.
Еще сохранившиеся в Вашингтоне атлантисты утверждают, в свою очередь, что необходимо положить конец американо-европейской неприязни, потому как между обеими сторонами существует экономическая взаимозависимость.
И ни европейские, ни американские компании не могут позволить себе еще большие проблемы или разрыв отношений. Но во время предвыборной кампании администрация Буша вновь вытащила на поверхность конфликт, связанный с займами концерна 'Airbus'. Предполагалось, что довыборные коммерческие уступки Европе устроят американских производителей и прекратят действие санкций, принятых после того, как ВТО признал правомерным иск Европы в отношении налоговых льгот американских экспортеров.
А в новом Вашингтоне неоконсерваторы задаются вопросом, зачем нужна Всемирная Торговая Организация. В действительности, не существует никаких намеков на то, что новая администрация Буша намерена изменить свою внешнюю политику по какому-либо из основных аспектов, стремясь тем самым удовлетворить притязания европейцев или же признать их приоритеты.
По мнению Блэра, для возобновления трансатлантических отношений стоит стряхнуть пыль с уже забытой ближневосточной 'Дорожной карты', а квартет в составе ООН, ЕС, России и США должен предпринять совместные усилия по созданию независимой Палестины и вывода израильтян с палестинских территорий. Вполне очевидно, что премьер-министр Блэр ждет вестей от хрущевского рака.
О втором сроке правления Буша можно сказать то же самое, что некоторые из нас говорили еще до выборов о возможном правлении Джона Керри (John Kerry). Никаких серьезных изменений не произойдет; как минимум (или до тех пор) пока внешние обстоятельства не вынудят строптивый Вашингтон к переменам. Основные положения характерной для первого президентского срока Буша внешней политики сохранятся.
Положения эти таковы: идентификация террористов и стран-изгоев, владеющих оружием массового поражения, как основной угрозы Соединенных Штатов; военное давление либо интервенция с целью разоружения тех, кто преступил закон; усмирение 'Большого Ближнего Востока'; расширение существующей на настоящей момент мировой сети военных баз и союзов с целью обеспечения безопасности под неоспоримым лидерством США.
Американцы надеются, что союзники поймут: мир нуждается в Соединенных Штатах для своей же безопасности. Подобная политика разобщит Европу и, вероятнее всего, Азию. Многие из европейских правительств, возможно даже большинство, согласятся с ней. Некоторые выскажут свои возражения и постараются создать такую международную систему, которая могла бы служить противовесом нынешнему американскому господству.
Но названная система будет носить не военный характер. По мнению большинства наблюдателей, Ирак по-прежнему является доказательством того, насколько ограничены возможности применения военной силы для урегулирования ситуации в том мире, в котором мы сегодня живем. Китай будет заинтересован в военном равновесии: в данном случае речь идет о державе, которая видит в Вашингтоне потенциальную военную угрозу. В том же, что касается Западной Европы, то соперничество в первую очередь затронет такие структуры, как дипломатическая, финансовая и экономическая власть и, соответственно, предоставляемое этой властью политическое влияние.
Никто не стремится 'нанести поражение' США, даже если бы в нынешнем мире существовала возможность определить это поражение. Многими странами будет всего лишь предпринято усилие по консолидации международной системы, в которой существовало бы больше одного центра власти и влияния, и имелась бы возможность накладывать ограничения на свободу действий Соединенных Штатов.
Начало этому усилию было положено два года назад в Европе, когда произошел раскол по иракскому вопросу. Вполне возможно, что Китай, а так же, вероятно, Япония, и, кроме того, многие другие страны Азии и Латинской Америки постараются найти для себя в новой системе выгоду. Но четыре года - небольшой срок, и, быть может, 'момент унилатерализма' Соединенных Штатов сохранится не дольше второго президентского срока Буша. Властные амбиции неизбежно приводят к зарождению тенденций, направленных на их сдерживание.
