Северный Кавказ на пороге больших событий. Больших - не в плане великолепных, а в плане угрожающих. Таково господствующее мнение среди специалистов в Москве, сообщает Алексей Малашенко. Политолог и историк, сотрудник московского Центра Карнеги (Carnegie), профессор государственного Института международных отношений этот пессимизм в целом разделяет, пояснил он вчера в Вене, выступая на симпозиуме австрийского Института международной политики (OIIP).
Пессимизм Малашенко основывается, с одной стороны, на нынешней российской стратегии в чеченском конфликте, а с другой стороны, на расширении присутствия исламистского экстремизма.
Чеченские боевики, например, объявленный Россией в розыск главный террорист Шамиль Басаев, все больше и больше связывают себя с 'глобальным джихадом (священной войной)'.
Российская стратегия 'искоренения' экстремистов не отвечает многослойным проблемам исламизма и может быть даже контрпродуктивной. Необходимо искать другие пути урегулирования. Один из подходов к этому Малашенко видит в запланированных парламентских выборах в Чечне. Они, кстати, должны быть действительно свободными и честными, чего не скажешь про президентские выборы.
Необратимым считает политический процесс Абдул-Хаким Султыгов, советник российского министра иностранных дел и бывший уполномоченный по правам человека президента Путина в Чечне. По его словам, этот процесс начался с проведением в Чечне референдума в марте 2003 года (у международной общественности он вызывает сомнения), подтвердившего принадлежность Чечни к России. С проведением запланированных парламентских выборов будет избрано легитимное представительство чеченского народа, с которым Москва сможет вести переговоры о дальнейших действиях в республике. Если экстремисты утверждали, что народ их поддерживает, то они должны явиться на выборы.
Провокационный тезис выдвинул американский эксперт по Кавказу Роберт Брюс Уэйр/ Robert Bruce Ware (Университет Южного Иллинойса). В связи с активностью преступных банд и нападениями чеченских боевиков на Дагестан в период с 1996 по 1999 годы Россия имела для оккупации Чечни столько же оснований, как и США для вторжения в Афганистан после событий 11 сентября 2001 года. Преследуя террористов, у российских Вооруженных Сил 'не было иного выбора', кроме, как разрушить Грозный. Это замечание встретило резкое несогласие со стороны ведущего Герхарда Манготта/ Gerhard Mangott (Университет Инсбрука/ OIIP): мол, действия российской армии в Грозном нельзя ничем оправдать.
