Говорят, что длительное пребывание на одном месте в результате притупляет способность давать правильную оценку событиям и разбавляет импульсивность сравнений. Что отягощенный опытом рассудок представляет собой некую туманность, управляемую зрелым сомнением и широким релятивизмом. Это правда. На три дня я вернулся в Москву, где прожил столько времени, что привычка стерла любую возможность проводить сравнение; но два года отсутствия в этом городе, так или иначе, восстановили во мне эту способность.
Россия и русские не хуже и не лучше других. У них своя правда, свои обстоятельства, своя история и свои традиции, но вернувшись сюда из Пекина, - активного в своем развитии, но расслабленного в своем жизненном импульсе - понимаешь, насколько Москва другой город. Московские улицы переполнены электричеством, они излучают чудовищную энергию, агрессивную силу, разрушающую любое чувство оптимизма.
Оказавшись явно привилегированным, выделенным национальной 'рыночной экономикой' пространством - все денежные потоки страны проходят через этот город - российская столица представляет собой крайне грустное место, населенное недовольными людьми. Большая часть общества по-прежнему обделена капитализмом, действующим лишь для незначительной части - скажем, 15% - российского населения. И вес подобного бесчестья ощущается в воздухе, в желудках людей, проглотивших его практически беспрекословно. И теперь это состояние вызывает изжогу.
Ощущение временности
Московские улицы представляют собой пространство не признающей жалости суровости, где нет даже проблесков сострадания. В сфере развлечений - где в избытке можно найти казино и стриптиз-клубы - больше неистовства, чем смеха, дионисийского разгула, чем поисков здоровых и приносящих радость удовольствий. Отношение к человеческому материалу: попользоваться и выбросить. Создается впечатление, что все должно делаться по-быстрому, не тратя времени, потому как все непостоянно. Это настолько отличается от необыкновенной чувствительности, благородства и человеческой теплоты, присутствующих в личных отношениях между живущими в России людьми. Со времен первого российского историка Николая Карамзина (1766-1826) все уезжающие из России неизбежно с тоской вспоминают о 'традициях братства', способных почти мгновенно разрушить существующие между людьми границы и помогающих установить близкие отношения с незнакомым тебе человеком. Находясь на Западе - с его куда более жесткими нормами межличностных связей и соблюдением дистанций между представителями различных классов - русские нередко тоскуют по принятым у них дома отношениям. В этом братстве Россия гораздо 'демократичнее' Запада, и потому подобная ее человечность нередко оказывается губительной для излишне сентиментальных. Москва остается той же, что нельзя сказать об экономической ситуации. Машина по экспорту нефти и газа работает на полную, а при цене 30-35 долларов за баррель и сокращении импорта, Россия переживает экономический рост.
Положительное сальдо государственного бюджета в последние годы составляет 1,5-3% от ВВП и в этом году, по прогнозам, должно приблизиться 17600 миллионов долларов. Из этих денег Путин создал Стабилизационный фонд, из которого Россия без существенных проблем выплачивает свой внешний долг.
Философия 'путиномики'
Философия 'путиномики' заключается в накопление денег на будущее, когда снизятся цены на нефть, 'на черный день'. Это лучше, чем просто глупо тратить их, но у России нет программы, которая использовала бы эти средства для придания динамизма другим секторам экономики и создания условий для развития экономики другого типа, в основе которой не лежала бы одна продажа исчерпаемых энергетических ресурсов. Подобной схеме развития соответствуют лишь страны третьего мира, что совершенно противоречит уровню образования россиян и человеческому потенциалу России. Кроме того, у России нет политики кредитования малого и среднего бизнеса; в еще меньшей степени в этой стране разработана стратегия для латания настолько зияющих дыр в социальной структуре, как задержки с выплатой зарплат служащим (в области образования, медицины и т.д.) и постыдные проблемы с обогревом домов, от которых страдают многие регионы государства с населением, деморализованным печальными событиями последних 20 лет. . .
Для тех некомпетентных экономистов, что продолжают выступать в роли советников Кремля (кажется невообразимым, что люди Егора Гайдара и Анатолия Чубайса - этих неудачливых отцов 'шоковой терапии' 1992 года и 'приватизации' все еще остались там!), тратиться на социальные нужды означает 'сорить деньгами'. Но зато они считают выгодными свои вложения в ценные бумаги американского Казначейства.
На настоящий момент валютные запасы России составляют более 100000 миллионов долларов. Львиная доля этого резерва (около 80000 миллионов) направлена на финансирование американского бюджетного дефицита: доходность американских ценных бумаг составляет смехотворный 1% годовых, а при этом большая часть российских внешнеторговых сделок заключается с Европейским Союзом. Как со всей справедливостью отметил один эксперт: подобная политика означает, что Россия частично финансирует затраты на бесславную иракскую кампанию.
Сохраняя экономическую схему эпохи правления Ельцина, Путин продолжает способствовать обогащению новых олигархов, обирать бедных и укреплять клептократию, которую лишь попросили не вмешиваться в политику, в обмен на что она получила возможность обескровливать страну.
Воскрешение абсолютизма
А что же политика? Что происходит с ней? Итогом последних четырех лет правления можно считать попытку сосредоточить всю власть в руках весьма ограниченной группы лиц. Если счастливым результатом катастрофичной мутации Советского Союза стала трансформация 'кратии государства' - номенклатуры - в нечто менее абсолютистское, когда появилась возможность развития гражданского общества, то в настоящий момент идет движение в сторону воскрешения былого абсолютизма.
В высшей степени показательным в обозначении идеологического безумства 'рассеянного путинизма' оказывается опубликованная в еженедельнике 'Эксперт' статья. Издание имеет отнюдь не маргинальный характер, а относится к зоне влияния новой олигархии.
В Европе, пишет представляющий 'новую идеологию' Игорь Богацкий, 'кризис западного общества, потеря его витальности, жизненной энергии' очевидна. В двадцатых и тридцатых годах Германии Гитлера удалось противостоять этому упадку, но там, по словам Богацкого, 'пошли слишком далеко'. Сегодня же 'в современной Европе ударились в противоположную крайность, утверждая последовательный пацифизм и гедонистическое отношение к жизни'. В России, продолжает он, 'построение мощного государства, вбирающего в себя все властные институты, воссоздающего корпорации для воспитания своих граждан и поддержания их дисциплины, может быть совместимо с идеей свободы индивида от государства'.
Далее этот мечтатель пишет, что 'лозунг Муссолини "все для государства, ничего против государства и свобода индивида в государстве" в России в новых исторических условиях обретает и совершенно новое звучание'. Стимул развития 'нового порядка' идет уже не из Европы, а из Соединенных Штатов: 'Здесь, в отличие от Европы, демократия и гражданские свободы оказывались совместимы с имперскими амбициями, авторитарностью и сильным государством, способным эффективно поддерживать внутренний политический порядок и решительно отстаивать интересы сообщества на международной арене'. 'США сегодня объективно являются духовным центром Запада'. А что же говорит Путин? 'Возврат к какой бы то ни было тоталитарной системе абсолютно исключен', - заявил он в интервью чилийской прессе перед самым началом саммита АТЭС. 'Демократические институты должны быть основаны на историческом опыте, на традициях и на уровне развития демократических институтов и институтов гражданского общества. . . Россия пока ищет наиболее оптимальное устройство общества'.
Вне власти будущего нет
Наступление на плюрализм во имя 'самовластия', являющегося весьма русской традицией, идет по всем правилам. Российская Дума оправдывает свое еще царское название: сегодня она значит даже меньше, чем во времена Ельцина. Партийная система представляет собой аппендикс государства. В скором времени губернаторы регионов перестанут избираться местным населением, и будут назначаться Кремлем. Телевидение было монополизировано, выходившие в прямом эфире программы закрыты; все трансляции идут в записи. Даже президент Академии Наук должен быть утвержден Кремлем. Та рахитичная, существовавшая при Ельцине 'оппозиция' - Коммунистической партии, блока Явлинского - находится вне игры. Сам Явлинский, которому не удалось получить ни одного депутатского мандата, признается на встрече за закрытыми дверями, что не знает каким образом поддержать членов своей партии; 'они должны думать о будущем, а вне власти его нет', - сокрушается он.
'Терроризм' является прекрасным алиби. Второй человек в президентской администрации - этой непредусмотренной конституцией структуре, которая имеет больше власти, чем правительство и парламент вместе взятые - идеолог правящего режима Сурков открыто заявляет, что оппозиция - это 'пятая колонна терроризма'. Разумеется, растет обеспокоенность тем немногим, что осталось от российской 'расплывчатой демократии': очень мало свободы слова и возможность выезжать за границу (при наличии денег).
В том, что касается внешнеполитических вопросов, то единственным вкладом России является сам факт ее наличия и занимаемое на мировой арене место, потому как позицию Кремля можно считать полностью ретроградной. Отношение к прошлому явно прочитывается в законопроекте, принятом Думой в первом чтении: согласно вынесенному предложению, праздник 7 ноября, когда россияне отмечали годовщину Октябрьской революции, будет заменен 'днем народного единства', установленным на 4 ноября - день освобождения Москвы от поляков в 1612 году. Как показывают результаты опросов общественного мнения, 70% россиян высказываются против подобных изменений.
Дружеские отношения Путина
Лучшими 'друзьями' президента Путина становились самые посредственные пигмеи международной арены: Буш (Bush), Берлускони (Berlusconi), Аснар (Aznar). Первый из них - цитирую книгу одного из преподавателей МГИМО - 'фашиствующий недоумок и святоша, взлетевший на пост главы Белого Дома, заявляя, что Господь его союзник'. Вторые два - мелкие царьки, которые, вполне очевидно, вызвали немало заболеваний у Италии и Испании, где миллионы граждан были готовы голосовать за этих типов. У Путина с ними общего то, что он - цитирую тот же источник - 'постоянно твердит о 'антитеррористической коалиции' и заявляет, что борьба против 'международного терроризма' - самая важная задача нашего времени'.
Новый 'народный фронт' борьбы против автократии
Что же происходит на улице? Прежде непримиримые враги, такие как националисты из Компартии и неолибералы пиночетовского толка (так называемые 'демократы') начинают поговаривать о неком 'народном фронте' борьбы против 'самовластия', против автократии. Они говорят, что молодежь стала просыпаться.
Согласно кремлевским планам, к 2007 году вся оппозиция должна стать 'оппозицией Кремля', а не 'оппозицией Кремлю'. Гражданскому обществу придется поторопиться, если оно не хочет, чтобы Россия превратилась в ретроградную, лишенную будущего пустошь.
По моему мнению, через несколько лет в России должна произойти 'бархатная революция', направленная против автократии и попытки возрождения владеющей всем 'кратии государства'. Будем надеяться, что этот переворот не окажется настолько же разочаровывающим, как и движение российского общества в 1989-1991 гг., которое подготовило приход 'приватизации', социальную реконверсию номенклатуры и выдвинуло в качестве своего лидера настолько посредственного и примитивного персонажа как Борис Ельцин.
Остается надеяться, что опыт девяностых годов позволит возмужать российскому 'населению' до такой степени, что оно сможет постепенно и неизбежно трансформироваться в 'общество'. Участие и органичная интеграция России в Европейский Союз - я имею в виду ту Европу, граждане которой участвуют в создании жизнеспособного мира, а не Европу франкфуртских, лондонских или мадридских финансистов - зависит от этой ожидаемой 'бархатной революции'.
