Больница - место ужасов, улицы - несчастье, люди борются за выживание: поездка в город, в котором Советы уничтожили почти все, но только не надежду на Запад.
Госпожа Морозова чувствует себя в связи с предложением помощи с Запада крайне оскорбленной. 'Городу, - говорит она, - ваша помощь не нужна'. Притом, что даже беглый взгляд из окна служебного кабинета, обставленного массивной темной мебелью, свидетельствует об обратном, и это резко бросается в глаза. Но начальника отдела социального обеспечения Калининграда это не смущает. Энергичная дама зло улыбается. И заявляет, мол, несмотря на это, она в следующем году должна побывать в Гамбурге! Из уст госпожи Морозовой это звучит почти как объявление войны.
Следует предположить, что Татьяна Морозова знает ситуацию в многопрофильной больнице Калининграда, бывшего Кенигсберга, по стенам которой после сентябрьского землетрясения проходят вызывающие страх трещины. Компьютерный томограф не работает уже не один месяц. В больнице не хватает медикаментов, пеленок для пациентов, не держащих мочу и кал, не хватает даже постельного белья. Заставляет опасаться состояние санитарного оборудования. Но в отличие от остальных 400000 калининградцев, Татьяна Морозова сумеет избежать появления в этом месте ужасов по своим собственным делам.
Татьяна Морозова, разумеется, также понимает, что в ее городе тикает бомба замедленного действия, связанная со СПИДом, и она видит старушек, просящих милостыню у Собора. Но Татьяна, видимо, принадлежит к тому идеологическому грузу прошлого, который оставил после себя на Прегеле распавшийся Советский Союз. Как и те ястребы, которые приветствовали предложение Москвы провести празднование городского юбилей в 2005 году по случаю '750-летия Калининграда'.
Администрация еще как-то сумела предупредить эту безобразную фальсификацию истории. По предложению последнего свободно избранного губернатора российского эксклава - следующего Путин собирается назначать лично - торжества будут проходить под лозунгом '750 лет нашему городу'.
Кенигсберг декабря 2004 года. Город выглядит серым и безутешным. Водители машин мучаются, преодолевая многочисленные колдобины на дорогах, пешеходы ищут посреди грязи на тротуарах место, куда бы можно было встать, улыбки не увидишь ни от администратора в гостинице, ни от кассирши в супермаркете, ежедневная борьба за выживание пожирает всю энергию. Официальный уровень безработицы составляет 5,7 процента. Но зачем безработным регистрироваться? Социальная помощь не оказывается. Тот, кто не имеет работы или напрасно ждет выплаты своей зарплаты, переходит на продажу контрабандных сигарет. А у кого работа мало оплачиваемая, ищет по возможности вторую.
Заместитель губернатора Сильвия Гурова называет 'Калининградскую область', занимающую территорию площадью 15000 квадратных километров, расположенную между государствами-членами ЕС, Польшей и Литвой, и насчитывающую миллион жителей, 'пилотным регионом'. В 1996 году Российская Федерация присвоила своему прибалтийскому эксклаву статус особой экономической зоны. Видимо, понимая, что иначе форпост не выдержит. С 10 июля 1997 года продукция, изготовленная в области для экспорта, не облагается таможенным сбором, если 30 процентов ее деталей являются местного производства. С тех пор компании BMW и Kia Autos занимаются совместным производством в Калининграде, с той поры начали работу 15 мебельных предприятий - Гурова в связи с этим с удовольствием говорит о 'европейском качестве по российским ценам'. Целлюлозно-бумажная фабрика поставляет бумагу вплоть до Швейцарии, два рыбных завода производят продукцию для метрополии, выжила также и верфь. На ней строят суда для Польши и прибалтийских государств. Большинство рабочих мест - примерно 3000 - зависят от янтаря, который добывается промышленным способом в окрестностях Янтарного, бывшего Палмникена.
80 процентов внутреннего валового продукта производится в Калининграде. Тот, кто живет на окраине области, в Зеленогорске (Кранц), в Рыбацком (Росситен) или в Гусеве (Гумбиннен), борется зачастую просто за выживание. Только в Советске (Тильзит) есть, согласно справке тамошней администрации, более 100 семей, которым не хватает на еду, не говоря уже о том, чтобы купить одежду и обувь для своих детей.
В те времена, когда область была немецкой, Восточная Пруссия была житницей Европы, сегодня 80 процентов угодий пустует. Советы разрушили глиняные трубы старой дренажной системы, традиции ведения частного крестьянского хозяйства не существует, и администрация области вынуждена ввозить зерно за большие деньги.
'Гонконга на Балтийском море', обещанного в свое время бывшим премьером России Виктором Черномырдиным, в области нигде не заметно. В 2002 году объемы иностранных инвестиций составляли 24 миллиона долларов США.
В Калининграде можно вполне купить то, что предлагают фирмы adidas, Boss und Gerry Weber, поскольку существует слой новых богатеев, которые безжалостны к бедным. Вокруг прежде процветавшего морского курорта Раушен (сегодня - Светлогорск) действительно начинается робкое движение туристов, но до 'туристической Мекки', которая уже стоит перед глазами Сильвии Гуровой, еще не один световой год. Тем, кто хочет отдохнуть на фоне фантастического ландшафта Куршской косы, можно дать сегодня хороший совет, провести его на литовской стороне. Например, в Ниддене, где Томас Манн (Thomas Mann) строил себе, очарованный, дом.
Иоахим Трафковски (Joachim Trafkowski), постоянный представитель немецкого генерального консула Зоммера (Sommer) в области, ставит диагноз остаточного советского менталитета. Он говорит о страхе перед ответственностью. 'Не берутся брать на себя ответственность за принятие решения, но обладают правом запрета'. Возможно, причиной этого является то, что немецкому Министерству иностранных дел до сих пор не удалось приобрести в Калининграде дом. Консульство, открытое 12 февраля - происходило это символичнее, чем это было на 200-летии со дня смерти Иммануила Канта (Immanuel Kant), - как и прежде, размещается во временном помещении на втором этаже гостиницы 'Альбертина'. Так что постояльцы пересекают как бы суверенную территорию Германии. Трафковски находит это забавным. Работа в Калининграде, говорит он, в целом не менее интересна, чем в Нью-Йорке, даже если регион занимает место 'за Новосибирском'.
Кенигсберг. Ни один человек на Прегеле не возмущается, когда используют старое название. Наоборот. Жители Кенигсберга стараются сами обращаться к истории, помнят о 700-летней немецкой истории своего города. Они, собранные после окончания войны из представителей почти 100 народностей, посвятили Канту небольшой музей в Соборе. Они установили мемориальную доску на доме, который был последним местом жительства писательницы Агнес Мигель (Agnes Miegel) и добиваются возвращения кенигсбергской библиотеки, оправленной в Москву.
Одним словом, Калининград является свидетельством того, что историю упразднить нельзя. Поскольку культурную память стереть невозможно. Молодые калининградцы учат немецкий язык в качестве второго иностранного языка и с ожиданием смотрят в сторону Запада, поскольку понимают, что с Востока ждать многого больше не приходится. И поэтому заблуждается госпожа Морозова: город, основанный немцами в 1255 году, который 50 лет назад Советы почти сравняли с землей с тем, чтобы построить на его месте военную базу, нуждается в любой помощи, какая только возможна.
