Жан-Марсель Бугро - главный редактор 'Nouvel Observateur'. Он также является обозревателем газеты 'La Republique des Pyrenees', для которой написана эта статья
Какая разница, был ли это диоксин, как утверждают венские врачи, РСВ или полибромные препараты, как считают некоторые эксперты. Достаточно взглянуть на изрытое лицо Виктора Ющенко, на то, каким оно было до и стало после, как в рекламе про облысение, чтобы понять, что он не сам себе придумал это лечение и что соответствующие симптомы появились на следующий день после его обеда с главой украинских секретных служб и что эти секретные службы кое в чем замешаны.
У Виктора Ющенко немало врагов. И разве он не обещал 'посадить в тюрьму разбойников', находящихся сейчас у власти, некоторые из которых упорно подозреваются в убийстве оппозиционного журналиста Георгия Гонгадзе, найденного обезглавленным в ноябре 2000 года? Конечно, можно поискать виноватых среди российских спецслужб, как это сделал один депутат от оппозиции, принимая во внимание активное участие Путина в кампании и то значение, которое представляет собой для нового русского царя геополитическое положение Украины, которая, вплоть до отмены результатов выборов, входила в его расклад. Разве не были приговорены в Катаре в 2004 году российские убийцы лидера чеченских сепаратистов Яндарбиева? Эта методика, в конечном итоге, куда более примитивная, чем изощренные методы ЦРУ, символична для советского тоталитаризма, достаточно вспомнить знаменитую историю о болгарских зонтиках.
Что знаменательно, так это то, что режим Путина, бывшего шефа спецслужб, продолжает ими пользоваться, как это было в случае с недавним отравлением журналистки Анны Политковской, автором лучших книг о Чечне, которая направлялась в Беслан перед вторжением сил безопасности в захваченную террористами школу. Уже имеющий все шансы на победу еще до этого дела, Виктор Ющенко был прав, отказавшись комментировать свои несчастья. Его опухшее, изрытое лицо - лучший избирательный плакат для страны, которая с начала оранжевой революции пытается сбросить многолетнее иго тоталитаризма.
