Вопрос о том, кто в России владеет и каким предприятием, в большинстве случаев является тайной. Во всяком случае, это относится к структуре совладельцев зарегистрированных на бирже предприятий. Большинство истинных владельцев скрываются за сложными схемами трестов и подставных фирм.
В прошлом году Всемирный банк пришел к выводу, что 60% российских фирм принадлежат дюжине олигархических групп. Кто их не знает в России, этих олигархов - Абрамовича, Ходорковского, Потанина, Прохорова, Фридмана, Вексельберга или алюминиевого короля Дерипаску?
'Золотая сотня'
Они и остальные из этой 'золотой сотни' занимают прочные позиции в списке самых богатых на этой земле людей, составляемым журналом 'Фобс'. Некоторые из тех, кто там когда-то значился, находятся теперь в изгнании. Управленцы старой советской номенклатуры, воспользовавшиеся приватизацией, чтобы прибрать к рукам крупные государственные предприятия, напротив, остались неизвестными для широкой общественности.
Неизвестны в большинстве своем и те государственные служащие - Tschinowniki, которые в дикие 90-е годы помогали распродавать колоссальные ресурсы зачастую за малую толику их истинной стоимости. Корни нынешних огромных состояний уходят именно в начальную стадию постсоветской, новой России.
Предотвратить распродажу национального достояния России
Тяжелый бюджетный кризис российского государства в середине 90-х годов, видимо, сохранился в коллективной памяти россиян. Тогда шла большая распродажа государственной собственности - предприятий и акций, чтобы обеспечить правительство средствами на самые насущные текущие нужды. Каждый, кто читал газеты, знал, что тогда многое делалось не так, как положено, что в большинстве случаев речь шла об обмане и махинациях. Государство же делало хорошую мину при плохой игре, поскольку отчаянно нуждалось в источниках финансирования. Весь процесс приватизации (privatisacija) по-русски народ назвал противозаконным присвоением (prichwatisacija).
И не только циники назвали этот процесс, употребляя марксистскую терминологию, 'первоначальным накоплением капитала', что было неизбежным для необратимости изменения государственной системы. Понятно, что новое государство хотело, в конечном счете, предотвратить распродажу важнейших составляющих российского национального достояния, как например нефтяной и газовой промышленности, иностранцам, и что российский частный капитал, который мог бы платить за государственную собственность по рыночной цене, не существовал в то время.
Частная собственность предполагает правовую безопасность
Поэтому, как заявляется, полученные государством суммы не могут быть единственным критерием при оценке процесса приватизации государственной собственности. К тому же, специалисты не сомневаются, что и в России сегодня частный сектор экономики более эффективен, чем государственный. Но в то же время частная экономика нуждается в защите своих прав, в правовой безопасности. Предпосылкой для этого была бы амнистия, которая подвела бы черту под прошлым. Но именно в этом как раз государство, возглавляемое Путиным, и отказывает бизнесу, - по политическим соображениям и по соображениям сохранения власти. Подаются различные сигналы, вызывающие чувство неуверенности. Люди, критикующие президента, считают, что это делается преднамеренно, чтобы предприниматели были послушными. Пару недель назад Путин дал понять предпринимателям, что собственность, полученная в результате приватизации государственных предприятий, под вопрос не ставится. Но на днях, выступая перед российскими судьями, Путин высказал недовольство по поводу слишком большой зависимости государства от олигархических групп, которые пытаются использовать государство в своих целях.
Амнистии 'провинившихся' во время приватизации не будет
В своем отчете по итогам проверки приватизации Счетная Палата констатировала, что и так знал каждый: во время приватизации имели место многочисленные нарушения и без того несовершенных правовых норм того времени. Трудно представить, чтобы этот отчет появился без ведома или без указания свыше. Скорее можно предположить, что тем самым был продемонстрирован еще один 'пыточный' инструмент для политически строптивых. Все это только содействует атмосфере всеобщей неуверенности. Конечно же, авторы отчета Счетной Палаты отклонили амнистию для провинившихся во время приватизации.
Счетная Палата потребовала восстановления прав государства как собственника, если в ходе судебного разбирательство будет установлено, что были нарушены законы и обмануто государство. В таком случае нужно будет или вернуть полученную собственность или возместить государству нанесенный ему ущерб. При этом Счетная Палата избегала слова ренационализация.
Главную ответственность несет государство
В отношении же чиновников Счетная Палата была немногословна. Правда, признала, что главную ответственность за этот процесс несет государство. Но единственными, кого следует наказать, по мнению Счетной Палаты, должны быть новые собственники - и не только за 'первоначальное накопление капитала', но и за то, как некоторые из них затем платили налоги. Лучшим примером является дело концерна 'ЮКОС' и его главы Ходорковского.
Один из главных вопросов в процессе против Ходорковского, человека, создавшего это предприятие и ставшего опасным для Путина, а потому и сидящего ныне в тюрьме, состоит в том, была ли оптимизация налогов за счет регистрации фирм в особых, льготных в отношении налогов регионах России противоправна или нет. Инструкции по этому поводу издавало само государство, и они были отменены лишь в начале этого года. Нет сомнений, что требования о погашении налоговой задолженности в последнее время используются как оружие, чтобы создать атмосферу неуверенности среди крупных предпринимателей. Вряд ли кто-то знает, устоят ли эти требования при разбирательстве в судах, которые функционируют не по телефонной указке свыше.
Гайки всегда можно закрутить
Пример 'ЮКОСа' наглядно демонстрирует, что речь идет, главным образом, о политике, а 'налоговое оружие' используется для того, чтобы развалить концерн. Недавно требования по налоговой задолженности были выдвинуты и к другим предприятиям нефтяной отрасли, таким как 'Сибнефть', 'Славнефть' или 'ТНК'. В этом, по сути своей, нет ничего плохого, тем более, что эти требования не такие разорительные, как в случае с 'ЮКОСом'. Однако этот факт демонстрирует, что гайки могут быть затянуты в любое время и что средств защиты от этого практически нет. Поэтому отчет Счетной Палаты - это еще один сигнал бизнесу.
Российские предприниматели, как и иностранные инвесторы, обеспокоены. И уже давно ходят слухи, что мелкие акционеры, купившие акции 'неправильных' предприятий, останутся ни с чем. Крупные предприятия, как например BP, вошедшее в долю с нефтяной фирмой 'ТНК', пытаются обезопасить себе специальными оговорками в договорах. Другие же, как например ConocoPhillips, купившее долю в нефтяной фирме 'Лукойл', как сообщается в СМИ, пытаются получить гарантии Кремля. По этому поводу, якобы, ведет переговоры и Exxon Mobil. Кажется, и немецкое правительство стремится предпринять аналогичные шаги в интересах немецких энергетических предприятий.
____________________________________________________________
Русская рулетка ("The Financial Times", Великобритания)
Кремль усиливает контроль над российской нефтью и газом ("The New York Times", США)
Джокер в деле 'ЮКОСа' ("The Wall Street Journal", США)
Абрамович в деле 'Юкоса' ("The Times", Великобритания)
