Москва. 'Володя был умным, очень трудолюбивым сотрудником КГБ, но 'супершпионом', выделявшимся на фоне своих коллег, он не был'. Человек с такой характеристикой сегодня сидит в Кремле в качестве российского президента, и зовут его Владимир Путин.
Виктор Адианов знает первого человека в государстве по совместной службе. Бывший полковник КГБ Адианов жил в том же подъезде дома на Радебергской улице, что и Путины, которые были отправлены в командировку в Дрезден уже в 1985 г. Нынешний глава Кремля, когда они познакомились в 1986 г., был майором, а Адианов - подполковником. Но эта разница в звании не играла никакой роли, 'мы были коллегами'.
Работа шестерых 'коллег' по КГБ располагалась на улице Ангелика-Штрассе, в доме номер 4. Адианов и сейчас с удовольствием вспоминает это время. 'В подвале дома была сауна, которая всегда запускалась по пятницам и субботам'. Приносили с собой пиво. 'В основном, это было Радебергское пиво. Мы всегда покупали его в маленьких бочонках по 5 литров в Радеберге. Иногда я ездил за ним, иногда Путин'. Шефом этого 'веселого' заведения был в то время полковник Лазарь Матвей. Свои звездочки он заслужил в лагерях для советских деятелей искусств, где сам пытался выведывать нужную информацию у заключенных певцов, писателей и поэтов.
То, что 'гнездо' КГБ находилось всего в 100 метрах от окружного управления 'Штази' (сокр. от Ministerium für Staatssicherheit - Министерство государственной безопасности - прим. пер.), до сих пор удивляет Адианова. 'Я впервые понял, какие силы содержало Министерство государственной безопасности даже на уровне округов. Я знал, как обстояло дело у нас в Советском Союзе, в регионах. В городах с миллионным населением работали весьма скромные группы. А здесь, в Дрездене, с населением в 400 тысяч, было огромное ведомство'. С удивлением он узнал также, что полиция, криминальная полиция и даже дорожная полиция, - все входили в одно министерство, Министерство государственной безопасности (МГБ).
Уже было много сообщений о, якобы, чудо-шпионе, Владимире Путине. Бывший полковник Адианов, сегодня бизнесмен, имеющий немецких партнеров, большую часть из этих сообщений относит к области легенд. Путин не работал на ГРУ, разведку генштаба, не был он также и директором Дома культуры в Лейпциге, руководившим оттуда советской шпионской сетью в ФРГ. 'Чушь, он был майором, у него не было для этого даже необходимого звания', - рассказывает Адианов. Кроме того, было бы 'совершенно глупо' руководить этой разведсетью с территории ГДР. 'Это было бы равносильно отправке шпионского аппарата на Луну', - уверяет бывший офицер КГБ на прекрасном немецком языке.
Немецкий язык Адианов выучил во время своей учебы на факультете германистики в Воронеже. 'Я даже целый год учился в Галле и писал работы о драматической теории Лессинга и эффекте отчуждения у Брехта', - рассказывает Адианов. Среди коллег в Дрездене так хорошо немецкий язык еще только Путин.
Но что же он и нынешний российский президент делали в то время в Дрездене? Ведь после крушения ГДР и развала Советского Союза никакие тайны вроде бы не должны были уже существовать. Однако шпионская жизнь наложила свой отпечаток и на Адианова - он с трудом выдает детали. Отделение КГБ в Дрездене, как и остальные 14 бюро советской шпионской службы, подчинявшиеся окружным управлениям МГБ, имело две задачи. 'Во-первых: поддержание контактов с МГБ', что, видимо, предполагало и некоторые обязанности по наблюдению. С 'друзьями' из 'Штази' встречались по работе, а также и в праздники. Были и личные контакты. 'Мы вместе ездили на рыбалку, жарили шашлыки'. Идиллическая картина! Дарили друг другу подарки. 'Мы, например, привозили водку из Москвы, иногда какие-нибудь электроприборы или телевизоры. Тогда очень популярными были телевизоры марки 'Юность'', - вспоминает Адианов.
Володя всегда ревностно вызывался для таких встреч. "Как партийный секретарь нашей группы он, кроме того, мог участвовать в переговорах, к которым его при других обстоятельствах не допустили бы из-за невысокого служебного ранга. Цель таких встреч состояла в том, чтобы в любой момент через "коллег" иметь возможность доступа к информации "Штази". 'Они много знали и даже за нами следили', - рассказывает Адианов.
Вторая задача заключалась в "оперативной работе", как называется шпионаж на профессиональном сленге российских разведчиков. Согласно договору, говорит Адианов, в ГДР запрещалось заниматься активными действиями, но все равно это делалось. Так, агенты КГБ, например, очень внимательно наблюдали за тем, что происходило в единственном частном научно-исследовательском институте имени Манфреда фон Арденне в Дрездене.
После окончания войны Арденне и некоторых его сотрудников привезли в Советский Союз. В дружелюбной атмосфере черноморского города Сухуми они участвовали в советском атомном проекте. По возвращении в ГДР Арденне воспользовался своим особым положением для создания института, который существует до сих пор. Поэтому нам хотелось знать, что там происходит, рассказывает Адианов, "тем более что совсем рядом находились урановые рудники компании "Висмут".
Главная задача Адианова и Путина состояла в добывании политической и научно-технической информации из ФРГ и НАТО. При этом у агентов было совершенно не принято информировать друг друга о своих текущих делах. Задачи Путина едва ли отличались от моих, вспоминает бизнесмен со шпионским прошлым. 'Он был трудоголиком, любившим пиво Radeberger', говорит Адианов о Путине.
Так чем же конкретно занимались господа Адианов и Путин? "Ищешь людей, которые могут быть полезны. С некоторыми нас сводили через Министерство госбезопасности", - рассказывает Адианов. Других вербовали самостоятельно, например, на заводе по производству электроники 'Роботрон' или в Дрезденском техническом университете. "Обе организации нас не интересовали, но были интересны контакты их сотрудников на Западе", - вспоминает он. Таким путем он вышел на человека, который, воспользовавшись своим старым знакомством с сотрудником Ведомства Федерального канцлера ФРГ, получал оттуда сведения. Другой человек рассказал своему старому другу в Киле (ФРГ), что коллекционирует фотографии военных кораблей и конструирует их модели. "Его друг выслал ему самые лучшие цветные фотографии, которые, конечно, оказались у нас", - с гордостью рассказывает бывший разведчик.
Но мир несправедлив, считает Адианов. Ведь он всегда по-дружески сотрудничал с немцами и не сделал никому ничего плохого. Работая в пресс-службе российского МИДа он даже не боялся заходить к немецким журналистам, жившим тогда на Кутузовском проспекте. И вот благодарность, немцы не дают мне визу, - жалуется бывший секретный агент. - Надо было мне становиться президентом".
Тем временем его жалобу уже удовлетворили. Адианов получил визу и теперь регулярно ездит по делам в страну, в которой он когда-то работал.
