Так называемая оранжевая революции (скорее, стоило бы говорить о переходном периоде) вылилась в победу на выборах, одержанную, однако, с таким перевесом, что становится ясно, насколько длинна тень прошлого. Попытка неоавторитарного режима Кучмы продлить свое пребывание у власти потерпела поражение. Но у каждого изменения есть следующий день. Если изменение сопровождалось насилием, следующий день обычно бывает зловещим; если оно было мирным - наступающий день будет, скорее, грязным.
Праздник закончится, улицы опустеют, и начнутся тайные игры, цель которых - пристроить пришедших с холода олигархов в новом режиме, чтобы раздать компенсации всем тем, кто встал на сторону победителей. В конце концов, прежде чем Ющенко стал посягнувшим на власть Кучмы человеком с отравленным лицом, его биография вполне соответствовала биографии руководителей того режима, который он стремится сегодня уничтожить.
В основе всех мирных перемен неизменно лежит фигура хорошего предателя, способного постепенно отказаться от прошлого, чтобы превратиться в мост к будущему. На эти переправы возлагают свои надежды самые ушлые представители предыдущего режима, пытающиеся по спинам хороших предателей перебраться на другой берег. Таким образом предотвращается предсказуемая реакция, если проигравшие не увидят никакой возможности приспособиться.
Первые принятые Ющенко решения будут, скорее, популярными, а сразу после этого начнется похмелье. Перемены наткнутся на суровую действительность соотношений сил в стране, которая подобно своим соседям, перешла от коммунизма к капитализму, просто передав экономическую власть государства в руки тех, кто на тот момент им управлял, их родных и друзей. И, естественно, начнутся обиды и недовольства.
Есть сценарии, повторение которых неизбежно, потому как давление улицы может заставить повторить сфальсифицированные выборы, но оно не может гарантировать регенерацию системы, основанной на коррупции. В этих странах ощущается огромный дефицит демократии и, как следствие, реальных механизмов контроля над злоупотреблением властью. Когда пала Берлинская стена, библиотеки были полны книг, посвященных переходу от капитализма к социализму, но в них не было ни одной, где описывался бы переход от коммунизма к капитализму. Место этих книг заняли давление и советы МВФ. И еще до установления гарантий и правил игры, определяющих функционирование системы, произошла ложная либерализация, которая на деле была передачей экономической власти в руки правящей бюрократической верхушки.
Вместо создания демократии произошла простая реконструкция олигархии. Ради еще большего усложнения ведущейся игры, олигархии используют в своих интересах культурные различия, что помогает им основывать свою силу на покровительстве. Оранжевая революция только началась. Впереди ее ждет создание отсутствующей демократии, - необходимо помнить очевидное: режим нельзя считать демократическим из-за одного лишь факта проведения выборов - а, кроме того, и решение проблемы раскола Украины на прозападную и пророссийскую половины, еще больше усугубленную битвой за интересы каждого из кандидатов.
Оранжевый переходный период соответствует тому, что мы могли бы назвать революциями в первом, окружающем Россию, нимбе. Революции во втором нимбе произошли в девяностых годах, и сегодня их главные действующие лица начинают входить в состав Европейского Союза. Революция украинская, также как и грузинская - всего лишь некоторое время назад занимавшая первые полосы газет, а сегодня преданная забвению (осталось лишь выяснить из-за чего это произошло: из-за нормализации обстановки или же разочарования) - напрямую затрагивают неоимперские планы Путина, рассчитывавшего на Украину и Белоруссию как основу для воссоздания империи. Времена меняются, и иногда кажется, что политики последними осознают это. Первоначально Путин отреагировал в духе холодной войны, полагая, что Запад не станет вмешиваться в дела страны, входящей в зону непосредственного влияния России. Позднее верх взяло благоразумие, и Путин ограничился тем, что оставил антизападную паранойю исключительно для внутреннего использования.
Европа также не демонстрирует избытка энтузиазма по поводу эволюции Украины. Можно сказать, что европейские правители сделали именно то, что требовалось для сохранения своего положения в глазах общественного мнения, и постарались при этом не спровоцировать Путина. Правители оказываются крайне чувствительными к сохранению существующего статус-кво. Особенно в столь непростой зоне, как примыкающие к России территории. Лишь так можно объяснить страстное увлечение европейских лидеров правящим в Кремле автократом. Они настолько боятся, что огромная и загадочная земля - как европейцы представляют себе Россию - пустится в разгул, что, пока Путин гарантирует жесткий контроль над страной, готовы прощать ему все.
И не такое уж большое значение имеет презрение к человеческой жизни, неоднократно виденное в Чечне и во время терактов в Москве и Беслане; не имеет значения и скатывание хрупкой российской демократии к авторитаризму с абсолютным контролем над губернаторами регионов и сосредоточенной в руках президента властью. Внешне Россия ведет себя спокойно, а за это, по мнению наших демократических правителей, можно заплатить любую цену правами человека и свободой. Когда Россия проснется, начнется лихорадка.
Но Европа не доверяет оранжевой революции не только из-за присутствия в ней своего рода синдрома зависимости от Путина. Она опасается за саму свою структуру. Украина стучится в дверь. Еще одно перемещение границы? В канун референдума по европейской конституции мы должны осознавать, насколько привлекательно выглядит Европа для своих соседей. В произошедших во втором нимбе революциях конца 80-х годов основным ориентиром были Соединенные Штаты, и эти страны сохраняют свои предпочтения, даже вступая в Европейский Союз.
Революции первого нимба думают уже непосредственно о Европе. Прозападник Ющенко успел объявить о немедленном выводе украинского контингента из Ирака. Европа должна понять, что ее способность искушать - в качестве региона мира, сумевшего найти наилучшее равновесие между капитализмом и социальными связями - огромна, и это возлагает на нее серьезную ответственность. Ответственность за поддержание принесшего ей славу равновесия и не разочарования тех, кто стучится в ее дверь.
