Из года в год газеты со всего света совершают один и тот же обряд, в особенности это касается газет англо-саксонских, они ввели его в обиход. Я имею в виду совещание журналистов и экспертов, по итогам которого определяют 'человека года' (этим человеком может быть названа и женщина, конечно). Эта личность является знаковой фигурой, ее роль - определяющая на текущий момент, или ее влияние может положительно отразиться на ходе событий в будущем. Это всегда интересно - самому поупражняться в определении, пусть с запозданием, интересно оценивать выбор других: в выборе этом отражаются не только идеи, но и предубеждения, и тогда он обретает причудливую форму. А - глядя на решения других - избавляешься от собственных предубеждений.
Так, 'Time' возвращается в свое республиканское лоно, после стольких усилий, приложенных в последние годы, для того чтобы покинуть его. Издание объявило Джорджа Буша (George W. Bush) 'человеком года' - воздаяние почестей победителю, которого называют 'американским революционером' - это одновременно и большая честь для переизбранного президента и эпитет, без которого, возможно, он предпочел бы обойтись. В самом деле, этот выбор озадачивает. Как такие почести могут быть оказаны президенту, который и в самом деле произвел революцию в американской политике, решительно порвав со своими союзниками по ту сторону Атлантики? Революционер этот создал такой бюджетный дефицит, какого нет на памяти у американских парламентариев!
Нет сомнения, в этом была историческая необходимость: нужно было когда-то вернуться к мудрости кейнсианства, и нужно было проявить изобретательность, чтобы быть готовыми к неожиданным ситуациям даже при таком дефиците. Также следовало вновь вернуться к реалиям государств-наций, с их собственными интересами, которые невосполнимы ни при посредстве таких образований, как ООН, ни таких прагматических союзов, как НАТО. Но можно усомниться в том, что республиканская партия на самом деле сознательно произвела такую революцию, которая возвращает нас к рузвельтовской внутренней политике и к голлизму во внешней политике.
В этом смысле Джордж Буш, возможно, станет человеком десятилетия, проторившим дорогу для новой Америки, и именно поэтому конкурировать с ним было делом безнадежным, и 'Newsweek' за неимением выбора мог похвастаться только бедным Джоном Керри (John Kerry) - который получил много палочных ударов лишь за то, что оказался побежденным. Было решено сорвать маску политкорректности: еженедельник демократической партии, связанный с 'Washington Post' объявил, что война против бен Ладена (Ben Laden) и его организации еще не выиграна, и что если бы стояла задача найти настоящего героя этой войны, то он принадлежал бы мусульманскому миру, поскольку в этом мире начали образовываться либеральные и демократические 'антитела'. Опять же, по словам нашего собрата-журналиста, если довести это рассуждение до конца, все идет к интегризму, без штыков и бомбардировок. Вот почему сияющее лицо нового премьер-министра Малайзии Абдуллы Бадави (Abdullah Badawi) идет в пандан с лицом Джорджа Буша.
Тем хуже для господ Баденте (Badinter), де Виллье (de Villiers), Жюппе (Juppé), Фабиуса (Fabius) и Саркози (Sarkozy), - творец малазийской перестройки идет голова к голове с другим усачом, премьер министром Турции Эрдоганом (Erdoegan), которым пленились все светски настроенные жители Стамбула и турецкие женщины - они благодаря Брюсселю избежали нового закона в защиту рогоносцев - пленились, узнав, что под его руководством им предначертан опыт образцовой демократии!
Если нужен еще более яркий символ нынешней поляризации американской демократии, то наиболее наглядным примером стала бы непримиримая борьба бесстрашного губернатора Техаса и пары исламских усачей. Именно потому, что юмористы находят это немного смешным, они предлагают нам альтернативу на страницах двух еженедельников: в 'Time' задаются вопросом, не стал ли внук гауляйтера Карла Роува (Karl Rove) настоящим творцом триумфа Буша, тогда как другой шутник, на этот раз на страницах 'Newsweek', называет человеком года самого Иисуса, для которого год также выдался хорошим, благодаря кассовому успеху садистского фильма Мэла Гибсона (Mel Gibson), и тому, что Иисус стал 'постоянным консультантом республиканской партии'. Но мы скорее склоняемся к тому, чтобы отдать пальму первенства Майклу Муру (Mike Moore), который больше сделал для итогового поражения Джона Керри, чем Карл Роув и Иисус вместе взятые! Но сентенциозная Америка еще пока не готова воспринять такого рода сарказм.
Британский союзник, напротив, был бы более восприимчив к такому юмору, хотя его политические позиции близки позициям Буша, но соответствие политики британского государства и американской политики не полное. Оно все же имеет место, несмотря на явные предпочтения,- большая умеренность в речах, и самое главное, более натовская политика, больший консерватизм в налоговой сфере - а все это было заявлено в программе кандидата от демократической партии.
Как разрешить это противоречие? 'Financial Times' нашла решение, заглянув в будущее и назвав человеком года генерального прокурора штата Нью-Йорк, Элиота Спитцера (Elliott Spitzer). Очевидно, почему выбор крупного еженедельника, признавшего важность принятых генеральным прокурором Нью-Йорка решений в вопросах преступного использования секретной информации и финансовой этики, пал на Спитцера, решения эти отразились на Уолл-Стрит и бумерангом - на мировой экономике. Но, очевидно, что речь идет о желании большинства нью-йоркских финансистов видеть их прокурора на посту губернатора штата.
Известно, что Теодор Рузвельт (Theodore Roosevelt), так же как его молодой кузен Франклин Рузвельт (Franklin Roosevelt) сорок лет спустя, использовали губернаторство в Нью-Йорке в качестве трамплина - для того чтобы потом получить президентский пост. Можно также расшифровать выбор нашего британского собрата, сторонника глобализации: нам нужен демократ с республиканской хваткой, пуританской строгостью в финансовых вопросах и гибкостью Клинтона (Clinton), чтобы через четыре года (или восемь лет) противостоять страшной демагогии Хиллари Клинтон (Hillary Clinton), чтобы медленно направить американский корабль в сторону финансового консерватизма лучшей пробы. Нужно выбраться из вырытой Бушем ямы - Буш обратил бедного Гринспэна (Greenspan), в конце его срока, в 'веру расточительства' в стиле Джеймса Дина (James Dean), а разве этого можно было ждать от руководителя центрального банка, начинавшего как джазмен. . .
А наш собственный выбор? Будет ли он отличаться от выбора наших коллег по ту сторону Ла-Манша и по ту сторону Атлантики, если кто-то отважится нас об этом спросить? Прямой ответ дать затруднительно, но если любезные читатели нам позволят назвать человека года на безрыбье, то мы бы предложили три варианта. Бронзовую медаль мы дали бы иракскому премьер-министру Айяду Аллауи (Iyad Alaoui), который 'обошел' смелого и симпатичного афганского президента, Хамида Карзая (Hamid Karzai). Это правда, последний нанес сокрушительное поражение своим деморализованным соперникам-талибам, принес победу демократии. Но Аллауи, в свою очередь, сумел противостоять давлению суннитской общины, пусть и умеренных ее представителей, и не стал откладывать выборы, он с риском для жизни противостоял насилию джихадистов - которых я не могу, строго говоря, назвать сопротивлением.
Аллауи смог осуществить самый крупный поворот в геополитике Среднего Востока со времен революции офицеров Насера (Nasser). Шиит Аллауи, сторонник светского арабского национализма, который приобретает все более либеральный оттенок, сделал, наконец, возможной победу умеренных мулла своей страны, и, во-первых обеспечил стратегическую победу соседнего Ирана, а во-вторых поставил перед персидской исламской республикой невыносимую дилемму. Серебряную медаль я без колебаний отдал бы премьер-министру Индии Манмохану Сингху (Manmohan Singh), который занял вакантное место уходящего бразильского президента Энрике Кардосо (Enrique Cardoso), как главы правительства - новатора в экономической сфере и отважного борца за демократию. Руководя движением, которое позволило индийской экономике достигнуть роста, равного китайскому, продолжая держаться курса на парламентскую демократию, ставшею после смерти Неру (Nehru) в 1964 образцом для подражания для всей планеты, и, в особенности, для стран третьего мира, а еще больше для соседей-мусульман - Ирана, Индонезии и Пакистана, Манмохан Сингх - вывел Индию на первое место среди стран юга, бурно развивающихся. Это не должно удивлять тех, кто знал его в юности во время учебы в Кембридже или по работе во Всемирном банке - в начале его карьеры.
Золотую медаль я отдал бы Жану-Клоду Трише (Jean-Claude Trichet), рискуя при этом вызвать раздражение у большинства моих соотечественников. Наш президент Европейского центрального банка, пришедший на смену гротескной фигуре Дуйзенберга (Duisenberg), сумел за короткое время дать нашему бедному континенту уверенность в том, что мы не плывем без руля и без ветрил. Рулевой, это не демагог, каким проявил себя Романо Проди (Romano Prodi), говоривший только на одном языке, рулевой - не бедный Баррозо (Barroso), у руля - глава Центрального банка, который ведет 'корабль' евро между рифов, очень медленно и очень разумно снижая процентные ставки. Трише также не дал себя увлечь дурными идеями - как ограничить рост евро (на самом деле есть лишь падение доллара), а такие идеи изобиловали. Как говорил персонаж Марселя Далио (Marcel Dalio) в фильме Жана Ренуара (Jean Renoir) 'Правила игры': 'Вот человек, который показал класс, а в наши дни это редкость'.
