Тихое поведение не пристало грузинскому президенту Саакашвили. Это стало недавно ясно в украинской столице Киеве, где он вместе с ликующими массами и другим 'революционером', новым президентом Ющенко, отмечал победу, что, очевидно, доставляло ему, учившемуся, в свое время в Киеве и поддерживающему с новым украинским руководителем уже не один год тесные связи, особую радость. Оба провели вместе несколько дней отпуска, катаясь на лыжах в Карпатах, и выступили с совместным заявлением, в котором говорится: 'Грузинская и украинская революции продемонстрировали новую волну европейского освобождения, которая приведет к окончательной победе свободы и демократии на европейском континенте'.
Подобная наглость лишила кое-кого в Москве языка. Москва, как и прежде, пытается оказывать влияние на происходящее по другую сторону Большого Кавказа незаметным образом: будь то поддержкой режимов в сепаратистских регионах Грузии Абхазия и Южная Осетия, или путем мрачных заявлений, что, мол, будет уничтожать чеченских террористов, якобы вторгшихся в Панкисское ущелье, с помощью силы. Кстати, в беседе с корреспондентом газеты Саакашвили настаивал на том, что карпатское заявление не является угрозой в чей-либо адрес. Но все же признает: 'Некоторые люди в Москве недовольны таким развитием, но вынуждены признавать реалии'. Говорить не запретишь. Продемонстрированную смену власти на Украине Саакашвили рассматривает как прямое продолжение событий годичной давности в Тбилиси, когда грузины выступили против бесхозяйственности президента Шеварднадзе и фальсификации выборов. 'Сначала все говорили, что Украина не Грузия, а потом там все произошло, как у нас'. Это показало, что Грузия не была исключением.
Не превратился ли 37-летний Саакашвили в экспортера демократии? Не идет ли от Грузии искра, которая может вскоре затронуть другие государства бывшего Советского Союза, под лозунгом: прочь от Москвы, вперед в НАТО или в Европейский союз, а также: прочь от олигархии и кумовства, вперед к прозрачной демократии? 'Некоторые люди стали из-за нас нервничать', - констатирует не без очевидного удовлетворения Саакашвили. При этом он твердо называет киргизского президента Аскара Акаева, которому вскоре предстоит идти на выборы. Саакашвили и его молодая команда руководителей, судя по всему, размышляют так: чем больше падет авторитарных посткоммунистических режимов на российских окраинах, тем легче будет для потенциально богатой Грузии сближение с европейскими структурами, тем большей будет надежда на то, что Черное море однажды станет внутренним европейским морем.
Во всяком случае, эта идея пользуется в Грузии большой популярностью, а президент по результатам опросов все еще далеко опережает всех. Экономика страны, конечно, пока еще вряд ли встала на ноги, но энергичность правительства - его видимая борьба с коррупцией, растущие государственные доходы и неустанная перестройка всего государства - вызывают уважение со стороны большинства грузин. Многие понимают, что для того, чтобы измученная страна снова вернула свое величие, необходимо время. Говоря об усилении грузинской армии, например, политолог Александр Рондели говорит: 'Саакашвили вернул нам наше достоинство'.
Но все более жесткая критика раздается со стороны грузинского правозащитного движения. Оно жалуется 'на нигилизм правительства по отношению к законам', как это сформулировала Гина Нодиа из Кавказского института по проблемам мира, демократии и развития. Совет Европы тоже недавно высказал в этой связи порицание Тбилиси. 'Постреволюционная ситуация не может быть алиби для быстрых решений и пренебрежения демократическими нормами и стандартами прав человека', говорится в одном из заявлений. О Грузии в нем говорится как о стране с очень сильной президентской властью, где почти отсутствует парламентская оппозиция, и где в средствах массовой информации господствует самоцензура. Саакашвили, судя по всему, отбрасывает эти упреки с неким непониманием: 'Совет Европы критикует всех. Это его задача', - говорит он. Мол, ясно, 'что мы за один день не можем стать, как Германия'. Но все же не случайно, что завтра, в годовщину своего прихода к власти, он отправляется в Страсбург с официальным визитом, чтобы представить предложения предоставления широкой автономии для Абхазии и Южной Осетии, но ясно также то, что ему там придется выслушивать критику по поводу слишком грубо проводимых реформ. Саакашвили, говорят единодушно все наблюдатели в Грузии, обладает не только харизмой, он также человек обучаемый.
