Что вы вынесли для себя из инаугурационной речи Джорджа Буша?
- Речь не шла о проблемах, вызывающих раздражение - Ирак, Афганистан. . . Говорилось о свободе в мире, а она хлеба не просит. Но Буш избран, именно избран, даже если в Европе в этом ничего не понимают после четырех лет неудачного правления. При этом избрание Буша по-настоящему неожиданное проявление позиции, которая связана не только с событиями 11 сентября. Это выступление христианских правых, движение которых стало действительно массовым феноменом. Перед нами Америка, расколотая надвое, даже если три миллиона голосов политически это много, а, с точки зрения социологии, мало. Лично я считаю себя скорее проамериканцем. Нам нужна сильная Америка, хотя я и несчастлив от того, что главой этой страны стал такой человек как Буш. Соединенные Штаты представляются нам урбанизированным, индустриальным государством, но, в действительности, эта страна аграрная, частично отрезанная от мира, непросвещенная и глубоко мессианская. Это меня пугает. Даже думая, что миру стало лучше без Саддама Хусейна, чем с ним, задаешься вопросом об избранном методе. Нет такой ошибки, которую бы американцы не совершили в Ираке. Они прибыли туда с половиной войск, которые им были необходимы для проведения своей кампании, они распустили иракскую армию, партию "Баас". Это выявляет такое непонимание миропорядка и международных отношений, что за всем происходящим можно наблюдать лишь со смесью страха и недоверия.
Разделяете ли вы подобного рода страхи в отношении Ирана?
- Не думаю, что Америка способна начать новую войну: с этим покончено надолго. Американцы настроены мессиански, но они не сумасшедшие. Они поняли, что не смогут прийти туда, и мало кто к ним присоединится. Зато сам Иран вызывает у меня сильные опасения. Я не разделяю оптимизма европейцев, которые полагают, что проблему можно урегулировать путем переговоров. Необходим твердый прессинг со стороны Европы и США.
Является ли значимым отказ от риторики по терроризму?
- Борьба против тиранов является определяющей темой, даже если мы еще не определились. Это значит, что борьбу необязательно вести военными методами. И Буш говорил об этом. И можно считать, что, если мир развяжет ему руки, он сконцентрируется на проведении внутренних реформ. У Буша есть козырная карта - Кондолиза Райс, которая, даже если и занимает более жесткую, чем Колин Пауэлл позицию, все равно играет в команде президента. У Райс будет настоящая власть, и она, в отличие от своего патрона, знает мир и вынашивает определенные идеи. На словах она будет проводить если не более проевропейскую, то не менее антиевропейскую политику.
Достаточно ли того, что это будет на словах?
- В дипломатии тон иногда является определяющим. При Биле Клинтоне, политика которого в основе своей не всегда отличалась от нынешней, стиль, упоминания союзников в выступлениях были другими, и в этом заключается различие.
Созрели ли условия для того, чтобы появился прогресс в урегулировании палестино-израильского конфликта?
- Поначалу главной идеей Буша - помимо того, чтобы ни в чем не повторять Клинтона - было невмешательство. Затем он перешел к заявлениям, что дорога к Иерусалиму проходит через Багдад. Теперь, когда нет Ясира Арафата, появились реальные шансы, что Буш обратит на это свое внимание. Таким образом европейцы получают возможность торговаться: Ближний Восток против Ирака. И, похоже, они готовы воспользоваться этим шансом. Европейцы поняли две важные вещи. Во-первых, недостаточно заявлять, что необходимо говорить в один голос, надо делать это. Во-вторых, надо работать не против американцев, а вместе с ними, пытаясь придать себе больше веса. И такая возможность существует. Когда смотришь на Европу из Вашингтона, открывается ужасное зрелище. Понимаешь, что Европа не способна заниматься своими собственными проблемами, тому есть пример - чудовищная война в Югославии. Конечно, Европа в глобальном плане была права в отношении Ирака. Война не была оправдана из-за оружия массового поражения, даже если все думали, что оно действительно существует. Европа может помогать и ставить условия, но для этого надо быть готовым к отправке войск. Наконец, поражение американцев никого не устраивает. Буш пытается исправить свои ошибки. Во время первого визита в Брюссель не было ни единого упоминания слов 'старая Европа'. Европа и США обречены понимать друг друга. Располагая имеющимся военным потенциалом, США уже дошли до предела. Это особенно заметно, когда сталкиваешься со следующим парадоксом: обладая абсолютной технологической мощью, Соединенные Штаты не располагают достаточным количеством бронетранспортеров для своих войск. Или еще один пример: посредственность рекрутов, что приводит к практически неизбежным повторениям нарушений, вроде имевших место в тюрьме Абу-Грейб. И это притом, что ситуация в Гуантанамо кажется мне еще более тяжелой, потому как она заставляет сильно усомниться в американском праве по причинам, обсуждать которые не совсем приятно.
Оставив в стороне Европу: следует ли чего-либо ждать от ООН?
- Этот конгломерат государств, как говорил Юбер Ведрин, амбиции, а не реальность. Европа, со своей стороны, не должна полагаться только на себя. Если бы она не оставила гиганта одного, США не стали бы тем, кем они являются на сегодняшний день.
