Не является ли мыльным пузырем экономическое чудо, поддерживавшее популярность Владимира Путина? В апреле 2003 года российский президент поставил цель удвоить ВВП за десять лет. Этот лозунг уже не звучит так буквально в представленном на прошлой неделе Совету Федерации, верхней палате Парламента, плане экономического развития. В ответ на вопрос председателя Совета российский министр экономического развития Герман Греф признался, что эта цель не является больше реалистичной. Премьер-министр Михаил Фрадков опять попал впросак, утверждая, что она по-прежнему стоит на повестке дня. И в самом деле, экономика вот уже несколько недель является предметом ожесточенных споров в коридорах власти. Да и на Владимира Путина со всех сторон обрушивается критика. Со стороны либералов, его главный экономический советник Андрей Илларионов считает ратификацию Киотского соглашения 'экономическим Освенцимом для России'. Либералы в составе правительства - Герман Греф и Алексей Кудрин - также жестко высказывались по поводу условий продажи с аукциона Юганска, производственного филиала Юкоса. Даже в самом клане Путина 'силовики' (члены структур безопасности страны) осуждают неумелое проведение социальной реформы, отсутствие внятной промышленной политики и недостаток воли в политике региональной. Эта критика слышна вдвое сильнее в тот самый момент, когда наметился разрыв между крупными городами и периферией, подчеркивающий социальное неравенство.
Мудрый компромисс, при помощи которого Путину удавалось удержаться между унаследованными от ельцинской эпохи либеральными течениями и управленцами, становится уязвимым как никогда. И 'скорей всего политическая жизнь либералов завершится этой весной', предсказывает Жак Сапир (Jacques Sapir), ведущий научный сотрудник высшей Школы социальных наук. В руководстве Федерации споры настолько оживленные, что каждому становится ясно, что, несмотря на имеющиеся у государства головокружительные денежные суммы, безумный рост последних лет не продлится долго. Государственные счета могут заставить побледнеть от зависти правительства самых богатых стран. 'Россия имеет коммерческие излишки в размере 10% ВВП, и замедление темпов роста происходит за счет слишком целомудренной бюджетной политики, учитывающей в доходной части бюджета 4,4% ВВП', - защищается от хора пессимистов Эрик Краус (Eric Kraus), главный стратег московского банка Совлинк. Однако, несмотря на рекордные объемы добычи нефти и самую высокую цену на это сырье, в декабре промышленный рост снизился до 3,9% (1) по отношению к последнему месяцу 2003 года, то есть до самого низкого показателя с апреля 1999 года. Он, таким образом, может составить в этом году менее 5%, в то время как в прошлом году он составлял 6,9%, а в 2003 7,3%, согласно последним прогнозам московского Института экономических прогнозов. Что касается инфляции, то и эта угроза нависла снова. По официальным данным, рост цен в прошлом году составил всего лишь 11,7% против 12% в 2003 году. Но только в январе он уже составил 2%. Прежде всего в прошлом году резко возросли цены на товары первой необходимости. Во-первых, это продукты питания, доля которых в потребительской корзине составляет 44%. Цена на хлеб выросла на 16,7%, на мясо на 30%. Эти повышения совпали с приведением в действие политики либерализации государственных тарифов. Цены на проезд в общественном транспорте в прошлом году выросли на 18%, на медицинское обслуживание на 15%. И нынешний год не предвещает ничего хорошего при предусмотренном повышении тарифов на газ на 23%, на электричество на 9,5% и на железнодорожные перевозки на 8,5%. Еще более угрожающим выглядит повышение цен на 28,3% на промышленные товары. Так как это ставит мрачный диагноз возможности эволюционирования для производственного сектора, вынужденного подвергаться международной конкуренции. Пример тому - автомобильная промышленность. Начав массовое наступление в 2003 году, продаваемые в России иномарки в прошлом году вдвое увеличили свою долю рынка. Колоссальные доходы и конъюнктурная неуверенность - этот парадокс обозначен экономистами как нечто непонятное. Что это такое: доходы от сырья убийственны для конкурентоспособности цен национальной промышленности. На память приходит тот факт, что российская промышленность получила допинг от падения на 40% стоимости рубля в период с августа по ноябрь 1998 года. С тех пор нефтедоллары буквально потекли в кассу центрального банка, и достигли суммы в 120 миллиардов долларов. А вместе с ними и рубль широко распахнул двери для импорта.
(1) Данные, опубликованные Московским Народным банком, филиалом Центрального банка России
