Д-р Отто граф Ламбсдорф - член Международного консультативного совета группы 'Менатеп'
На письмо читателя д-ра Дитера Кнаба 'Рыцарь-разбойник Ходорковский'
Примечательно, как страстно читатель Дитер Кнаб защищает действия Кремля в отношении Ходорковского. Примечательно, потому что он игнорирует некоторые факты, которые должны быть привлечены в деле Ходорковского по всеобщим - или хотя бы по западным демократическим - правовым меркам, как с точки зрения прав человека, так и защиты собственности.
Сделанный госпожой Сабиной Лейтхойзер-Шнарренбергер, бывшим министром юстиции Германии и докладчицей на Совете Европы, доклад объемом в 21 страницу ясно показывает: нарушение законности, произвольный выбор предприятия 'ЮКОС' как объекта судебного преследования, неадекватность методов, сомнения в независимости судов и нарушение привилегии 'мандант-адвокат'. Все это усугубляет подозрения, что в стремлении отобрать у Ходорковского его богатство есть политические мотивы, а именно: ослабить его как политического противника. 25 января этого года Парламентская Ассамблея Совета Европы одобрила этот доклад и приняла соответствующие рекомендации вопреки яростному сопротивлению российской делегации.
Видимо, то обстоятельство, что в России должны соблюдаться западные мерки, которые существуют с момента подписания Европейской конвенции по правам человека, автор письма упустил. Потому что в 1995 г. Ходорковский приобрел за 359 миллионов долларов 78 процентов предприятия 'ЮКОС', предприятия, имевшего долгов на 3 миллиарда долларов США, 6-месячную задолженность по зарплате сотрудникам и объем добычи нефти в 40 миллионов тонн в год. За 8 лет руководства Ходорковского предприятие погасило все долги и удвоило свою годовую добычу - до 80 миллионов тонн. Оно пунктуально платило своим 150 000 сотрудников в 50 населенных пунктах России зарплату, намного превышавшую среднюю по стране. После 'Газпрома' концерн 'ЮКОС' был вторым по величине налогоплательщиком в России и приносил в бюджет 5 процентов поступлений.
Ходорковский требовал и поддерживал развитие гражданского общества в России, создавая различные фонды для воспитания и образования молодежи. Все это после его ареста рухнуло. На этом фоне не может быть и речи об 'ограблении' Ходорковским российского народа. Кроме того, финансовые эксперты отмечали постоянное развитие 'ЮКОСа' в направлении западных стандартов прозрачности, объясняя резкое возрастание стоимости предприятия умным и правильным менеджментом.
Но если следовать логике Кремля или российских судебных исполнителей, которые пытаются вернуть задолженность концерна по налогам принудительной продажей 'Юганскнефтегаза', то становится ясно, что российское государство в данном случае отказалось от дохода. Стартовая цена предприятия в 7 миллиардов долларов составляет половину стоимости, которую определил приглашенный российским правительством таксатор Dresdner Kleinwort Wasserstein. Встает вопрос, кто выигрывает от этого - российские граждане или горстка приближенных к Кремлю фаворитов?
Если и дальше следовать западным масштабам законности, то возникает сомнение, обоснованы ли вообще требования о доплате налогов, превышающие в своей сумме обороты предприятия. Использованные 'ЮКОСом' налоговые льготы были правомерны, в соответствии с российским законодательством, действовавшим до 2004 года. В то же время обвинение в уклонении от уплаты налогов относится к фактам, которые имели место до 2004 года. Это означает, что уголовными действиями объявляются обстоятельства за счет применения обратной силы закона, - невероятный факт по нашим правовым меркам, который как все российские, так и нероссийские предприятия должны рассматривать как предупреждение.
Подводя итог, можно сказать, что развал концерна 'ЮКОС' и дело Ходорковского способны подорвать доверие к России со стороны западных инвесторов и политиков. Экспроприация собственности Ходорковского и других совладельцев 'ЮКОСа', национализация концерна через заднюю дверь - это проявление авторитарной системы правления. Одобрять и поддерживать это - значит поддерживать такое представление о всеобщем благе общества, ради которого можно пожертвовать правовым государством и свободой личности. Такое мы уже однажды проходили.
