На основании показаний перед комитетом Сената США по международным отношениям.
(1) Каковы необходимые институциональные требования для успешного перехода государства-преемника Советского Союза к демократии? И как обстоят дела с этими институтами, необходимыми для демократизации России, при президенте Путине?
(2) Какую политику проводит президент Путин в отношении демократии в России и в отношении перспективы положительных демократических изменений в соседних с Россией государствах?
(3) Стала ли Россия враждебной по отношению к демократическим ценностям и институтам Запада? Если да, то что по этому поводу нужно делать?
I
Оглядываясь назад, мы теперь понимаем, что арест Михаила Ходорковского 25 октября 2003 года вооруженными представителями спецслужб стал поворотным моментом в ухудшении российской демократии. До ареста мягкое подавление демократических сил некоторым казалось проявлением исторической политической неуверенности Москвы и вполне понятной попыткой 'управлять' демократией, сгладить эксцессы и социальный стресс, оставшиеся после эры Ельцина. После октября 2003 стало очевидно, что президент Путин начал всестороннее наступление на всех и каждого, кто казался соперником государственной власти и противником восстановления традиционного российского государства - автократии дома и империи за рубежом.
Однако, если мы сосредоточимся только на враждебности президента Путина к Ходорковскому и вытекающих из нее 'показательных процессах' над менеджментом 'ЮКОСа', мы рискуем упустить широту наступления на демократические силы и не увидеть логику авторитарной и, возможно, даже диктаторской власти, стоящей за событиями в России последних двух лет.
Позвольте мне противопоставить ситуацию в России с позитивным развитием 'революции роз' в Грузии в ноябре 2003 и 'оранжевой революции' на Украине в декабре 2004. Демократические лидеры стран СНГ и зарубежные аналитики обращают большое внимание на характеристики грузинского и украинского обществ, которые позволили им мирно уничтожить автократические режимы, несмотря на тотальный контроль жесткой власти спецслужб и военных.
Хотя поддержка западных демократических государств и перспектива вступления в такие значимые организации, как Евросоюз и НАТО, были, несомненно, важными факторами для реформаторов СНГ, предпосылки демократических преобразований в бывшем Советском Союзе, похоже, были следующими:
(1) Обширное гражданское общество, состоящее из многочисленных неправительственных организаций, где может развиваться плюрализм;
(2) Независимые политические партии, которые могут соперничать друг с другом на выборах;
(3) Оппозиционный блок в парламенте, способный предложить альтернативную политику и служить тренировочной площадкой для будущего руководства;
(4) Зачатки делового сообщества, способного спонсировать оппозицию в противовес использованию режимом административных ресурсов и коррумпированных союзников-бизнесменов;
(5) Независимые СМИ, способные распространять печатные материалы и имеющие доступ как минимум к одному независимому телеканалу
и
(6) Адекватный контроль над армией и спецслужбами, гарантирующий, что вооруженные силы не будут использоваться для подавления гражданского недовольства.
К сожалению, Путин и окружающие его бывшие офицеры КГБ, так называемые силовики, провели такой же анализ предпосылок демократических преобразований, но пришли к радикально противоположному выводу. Вместо того, чтобы поддерживать и поощрять эти положительные сдвиги в постконфликтных и постсоветских государствах, президент Путин, очевидно, решил разрушить фундамент российской демократии и активно препятствовать ее развитию в соседях России и других государствах. Вот что конкретно он сделал.
(1) В мае 2004 Путин в своем обращении к парламенту придал официальный статус гонениям на гражданский сектор, обвинив неправительственные организации в работе на иностранные интересы и против интересов России и ее граждан. Вкупе с осуждением ученых Игоря Сутягина и Валентина Данилова по сфабрикованным обвинениям в шпионаже, это фактически заставило российские неправительственные организации замолчать.
(2) Организация Human Rights Watch сообщила, что 'частично в результате сильно фальсифицированных выборов в декабре 2003 года оппозиционные партии лишились большого числа членов или вообще исчезли'.
(3) К 2004 году 'Единая Россия', пропутинская партия в Думе, контролировала две трети мест в парламенте и достаточное количество голосов, чтобы принимать законы и изменять конституцию в угоду президенту. Это позволило Путину 12 декабря 2004 года подписать закон, отменивший избрание региональных губернаторов и предоставивший президенту право назначать их, что уничтожило возможность любой парламентской или региональной оппозиции.
(4) Разрушение 'ЮКОСа' и захват его активов ознаменовало начало разрушения делового сообщества, но не полностью передает масштаб ренационализации. Кремль не скрывает, что Россия претендует на все нефтегазовые месторождения в бывшем Советском Союзе, а также на владение трубопроводами, проходящими по территории бывшего СССР. Отток инвестиций из России в последние полтора года подтверждает, что деловые круги, способные поддержать альтернативные политические взгляды в самой России, быстро уменьшаются. Уничтожения политически активного делового сообщества и добивался президент Путин, когда организовывал арест Михаила Ходорковского и последующий показательный процесс над ним.
(5) Из всех областей, где российское правительство пресекало возможности демократии, самой комплексной и жестокой атаке подверглись СМИ. Все важные телеканалы и радиостанции теперь находятся под контролем государства. Главный редактор газеты 'Известия' был уволен за попытку осветить трагический теракт в бесланской школе, а двух журналистов, попытавшихся посетить Беслан, спецслужбы, похоже, накачали наркотиками. Состояние российской журналистики плачевно: Amnesty International недавно сообщила, что спецслужбы организуют запугивание, исчезновение и убийство независимых журналистов. Не стоит удивляться, что авторитетный Комитет по защите журналистов в своем ежегодном исследовании назвал Россию одним из худших мест в мире для работы журналистом.
(6) Однако одним из наиболее тревожных последних событий стало возвращение КГБ к власти в президентской администрации. По словам ведущего российского социолога Ольги Крыштановской, бывшие офицеры КГБ возвращают себе власть на всех уровнях правительства, на их долю приходится 70% глав региональных правительств. Другие аналитики указывают, что число бывших сотрудников тайной полиции в путинском правительстве на 300% выше, чем в правительстве Горбачева. В таких условиях высока вероятность использования армии и спецслужб для подавления гражданского недовольства, и, более того, это уже происходит.
Если условия, поддержавшие демократические перемены и реформы в Грузии и на Украине, могут служить ориентирами, президент Путин возглавил продолжительную и методичную кампанию по уничтожению не только демократических сил в гражданской и политической жизни, но и возможности их возникновения в будущем. Я считаю, что неверно говорить об отступлении демократии в России. В России демократию убили.
II
Лауреат Нобелевской премии мира Андрей Сахаров писал: 'Страна, которая не уважает права собственного народа, не будет уважать права своих соседей', и это предупреждение не стоит забывать, оценивая общее направление политики Путина. Вместо того, чтобы просто навесить на Россию ярлык автократии или почти диктатуры, было бы, вероятно, более точно и полезно, если бы комитет рассматривал Россию как 'антидемократическое государство', увязшее, как кажется его руководству, в соперничестве с Западом за контроль на 'постсоветском пространстве'.
Изначальный довод Путина в защиту 'управляемой демократии' основывался на его уверенности в том, что иногда непредсказуемые качества либеральной демократии могут ослабить безопасность российского государства, если не будут объектами значительного государственного контроля. Неизвестно, считал ли он так на самом деле, но, в любом случае, быстро перешел к более воинственному убеждению, что независимые политические партии, неправительственные организации и журналисты, ставящие под сомнение мудрость его политики в Чечне, фактически являются союзниками террористов. А отсюда уже рукой подать до авторитарного мнения, что свободы в стране в военное время необходимо урезать, и до диктаторского вывода, что всякая оппозиция и несогласие являются изменой. К 2004 году президент Путин пришел к диктаторскому выводу.
Говоря откровенно, в окружении Путина крепнет убеждение, что для возвращения себе статуса мировой державы в 21м веке Россия должна быть недемократичной дома (для консолидации власти у государства) и антидемократичной в Ближнем зарубежье (для предотвращения появления игроков, считающихся политическими конкурентами, т.е. ЕС или НАТО, которых на постсоветское пространство приглашают новые демократии). Война с террором вовсе не является центром этих расчетов, это не больше, чем тема для периодического обсуждения с доверчивыми американцами.
Опять-таки, заявление Глеба Павловского подтверждает понятные подозрения в отношении намерений России. Вскоре после избрания Виктора Ющенко президентом Украины Павловский призвал Кремль начать проведение политики 'упреждающей контрреволюции' в отношении любых соседей России, проявивших политически опасную склонность к демократии. Другой так называемый политтехнолог, Сергей Марков, также консультирующий президента Путина, призвал создать российскую организацию в противовес Национальному фонду за демократию, целью которой будет предотвращение доступа европейских и американских неправительственных организаций к демократическим движениям в Содружестве независимых государств, т.е. на постсоветском пространстве. (Разумеется, здесь ничего не говорится о противодействии воинствующему фундаментализму или исламским террористическим группам в этих странах.)
В декабре 2004 г. Россия наложила вето на продолжение операции с участием наблюдателей ОБСЕ на Северном Кавказе, патрулировавших горные перевалы на границе Грузии с Ингушетией, Чечней и Дагестаном. Большинство обозревателей полагает, что за счет вывода международных наблюдателей Россия стремится полностью развязать себе руки для ведения военных и подрывных операций на территории Грузии под предлогом преследования террористов. Москва продолжает выдавать российские паспорта сепаратистам в Абхазии и Северной Осетии, и, несмотря на многочисленные обязательства в рамках международных договоров о выводе своих войск с баз на территории Грузии, созданных еще в советские времена, продолжает занимать эти базы и усиливать размещенные там контингенты.
Одним словом, путинская политика в отношении Грузии как две капли воды напоминает курс царской России 19 века по отношению к слабым и запуганным государствам Закавказья.
Что же касается Молдовы, то с декабря 2003 г., когда российские переговорщики в так называемом 'меморандуме Козака' предложили легализовать присутствие российских войск в Приднестровье на постоянной основе, Москва предпринимает неустанные усилия, чтобы испортить отношения между Тирасполем и Кишиневом, и не допустить демилитаризации Приднестровья.
В результате России удается обеспечить пребывание у власти в Молдове достаточно слабого, расколотого и коррумпированного руководства, с тем, чтобы оно не могло провести реформы, необходимые для демократизации страны. Приднестровье по-прежнему остается в буквальном смысле криминальной структурой под защитой Москвы, и крупнейшим центром незаконной торговли оружием во всем Причерноморье. Не забудьте также, что у России с Молдовой нет общей границы, отчего вмешательство Москвы в дела этой страны носит откровенно имперский характер.
Общеизвестны и факты масштабного вмешательства России в ход недавней избирательной кампании на Украине и личного участия президента Путина в подтасовке президентских выборов. Большинство аналитиков считают, что Кремль истратил 300 с лишним миллионов долларов и выделил несчетное количество часов телевещания на государственных каналах в попытке подтасовать результаты выборов в пользу Виктора Януковича. Но есть и другой факт, возможно менее известный членам данного Комитета: взрывчатка, использованная для неудачной попытки убийства Виктора Ющенко и яд диоксин, от которого он едва не погиб, почти наверняка имеют российское происхождение.
Западные дипломаты в Киеве и многие украинские чиновники в неофициальных беседах утверждают, что при расследовании этих неоднократных покушений, следы по всей вероятности приведут к российским организованным преступным группам, а, в конечном итоге, и к российским разведслужбам. Появляется все больше данных, свидетельствующих о том, что убийство деятелей политической оппозиции в соседних странах рассматривается некоторыми кругами в российских спецслужбах, например ГРУ, как законный инструмент государственной политики - точно так же, как и в мрачные времена советского режима.
В Беларуси правительство президента Путина является сообщником Александра Лукашенко в создании и поддержании режима, который часто называют 'последней диктатурой в Европе'. Этот нечестивый альянс привел к деградации и обнищанию белорусского народа, и его поддержание российской стороной говорит лишь о ее крайне циничных мотивах. Опять же, красноречивее всего об этом заявил советник Путина Глеб Павловский:
'Мы полностью удовлетворены уровнем наших отношений с Беларусью. Россия несомненно будет проводить различие между некоторыми характеристиками политического режима в соседней стране и соблюдением ею союзнических обязательств. Беларусь - образцовый союзник'.
Задумайтесь об этом. Последний диктаторский режим Европы является ближайшим союзником путинского правительства. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.
III
Какое значение имеют отход Москвы от демократических тенденций и переход России к тактике угроз на евразийской политической арене с точки зрения внешней политики США? На мой взгляд, из этого следуют шесть выводов:
(1) Россия будет активно препятствовать появлению демократических правительств в странах, расположенных на ее западной границе с Европой, в Причерноморском и Кавказском регионах, а также в Центральной Азии. Президент Путин намерен блокировать урегулирование 'замороженных' конфликтов на всем пространстве от Приднестровья до Южной Осетии и Нагорного Карабаха, а также сохранить советские военные базы, играющие роль оккупационных структур, и способствующие затягиванию этих конфликтов. Нестабильность правящих режимов на постсоветском пространстве, к которой приведет эта политика, в долгосрочном плане представляет собой угрозу для интересов Европы и Америки, стремящихся к стабилизации и демократизации этого региона.
(2) Россия будет чинить препоны эффективной деятельности многосторонних институтов - таких как ОБСЕ и натовская программа 'Партнерство ради мира' - в любых регионах, которые Путин считает входящими в историческую сферу влияния России, изолируя тем самым соседние страны от системы международного диалога, урегулирования конфликтов и сотрудничества.
(3) Россия будет наращивать масштабы подрывной и криминальной деятельности за пределами своих границ, как в качестве инструмента государственной политики, так и из соображений простой алчности. Поэтому, Соединенным Штатам и в дальнейшем придется сталкиваться с продажей вооружений государствам в нарушение международных эмбарго и безответственным распространением стрелкового оружия (как это происходит в Южной Осетии), а также ростом числа политических и криминальных терактов и убийств (подобных недавнему взрыву автомобиля в грузинском городе Гори и неоднократным покушениям на Виктора Ющенко).
(4) Цель президента Путина - создание империи 21 века - побудит его к захвату или установлению контроля иными методами над нефтегазовыми ресурсами Каспийского региона и Центральной Азии в качестве источников финансирования государства. Захват 'ЮКОСа' и трубопроводной системы стали лишь первыми шагами в осуществлении масштабного плана по овладению энергоресурсами Центральной Азии. Помимо негативного воздействия такого развития событий на международные нефтяные цены, оно приведет к усилению зависимости наших союзников в Европе от нефтяной монополии, контролируемой российскими спецслужбами. Несомненно, за поставки энергоносителей, необходимые им для удовлетворения своих растущих потребностей, этим странам придется расплачиваться политическими уступками.
(5) Политика России и поведение президента Путина обретает все более непредсказуемый характер, и, похоже, мотивируется скорее романтизмом и негодованием, чем логической оценкой национальных интересов. Настойчивые утверждения Путина в интервью российским журналистам вскоре после захвата 'Норд-Оста', что эта бойня обошлась без потерь, весьма красноречивы. Путина волнуют лишь жертвы среди сотрудников спецслужб, жизни гражданских лиц просто не идут в расчет. Всем известно, что непредсказуемое и нерасчетливое применение силы в международной политике - дело крайне опасное. Одним словом, мы имеем дело не с 'просвещенной монархией', а с грубым и вульгарным 'бандитизмом'.
(6) Наконец, план президента Путина просто не может увенчаться успехом. Как в стратегическом, так и в экономическом отношении, Россия не способна поддерживать статус мировой державы; аналогичным образом, экономика, управляемая Кремлем, не в состоянии накормить народ. Таким образом, если эти тенденции не удастся обернуть вспять, Путин приведет Москву к новому краху, вероятно, куда более опасному и кровавому, чем распад советской империи в 1989 г. Именно такого исхода - возврата к империи и ее последующего крушения - и стремятся не допустить Соединенные Штаты еще со времен падения Берлинской стены. Как пророчески отмечала много лет назад нынешний госсекретарь США Кондолиза Райс (Condoleezza Rice), самой сложной внешнеполитической задачей для США должно стать 'управление процессом упадка советского могущества'. Пока что нам не удается выполнить эту задачу.
На мой взгляд, в ответ на угрозу, которую представляет собой антидемократическая Россия, Соединенные Штаты должны предпринять ряд внешнеполитических шагов.
Во-первых, необходимо покончить с 'иммунитетом' на публичную критику, которым, похоже, пользуется администрация президента Путина. Если Саудовскую Аравию и Египет теперь можно подвергать законной критике за их антидемократические действия, то и происходящее в России должно подвергаться публичному осуждению со стороны американских руководителей.
Во-вторых, Соединенные Штаты не должны более допускать Путина на внутренние форумы демократических структур (встречи в 'большой семерке', НАТО и Белом доме) пока он продолжает нарушать права человека и политические свободы у себя в стране и подрывать демократические институты за рубежом. Если позволить Путину действовать безнаказанно, он, несомненно, будет продолжать политику, противоречащую интересам сообщества демократических государств.
В-третьих, Соединенные Штаты вместе с нашими партнерами - странами НАТО и Европейского союза - должны выработать совместную стратегию в связи с гибелью демократии в России и ее имперскими интервенциями за рубежом. В результате недавнего расширения НАТО и ЕС в их состав вошло немало европейских стран, не понаслышке знающих, что это такое - стать объектом хищнической политики России. Для чехов, словаков, поляков, прибалтов и других российский империализм - не абстрактное понятие. Мы можем и должны вложить необходимый политический капитал в разработку единой позиции Запада, способствующей развитию демократии как в самой Российской Федерации, так и вдоль ее границ.
Наконец, как напоминает нам Натан Щаранский, одной из важнейших черт подлинно демократического государства и его внешней политики является 'нравственная чистота'. Позицию нашей страны по отношению к политическим заключенным в России и нарушению прав человека на Северном Кавказе (это лишь два наиболее вопиющих примера) никак не назовешь нравственно безупречной.
С отсутствием нравственной чистоты тесно связано и отсутствие 'четкой стратегии'. Мы просто не дали России понять, где проходит 'запретная черта' в ее политике по отношению к новым государствам с хрупкой нарождающейся демократией, и к каким последствиям для России приведет 'игра без правил'.
Суровый и публичный выговор Путину может побудить Россию еще раз задуматься, прежде чем двигаться дальше по самоубийственному пути, на который она вступила, а в долгосрочной перспективе - способствовать демократическому развитию и процветанию самой России и ее соседей. Кроме того, это вселит надежду в сердца изнемогающих в борьбе демократов в России и оказавшихся под угрозой демократических государств на ее границах. Будем надеяться, что именно в этом духе президент Буш будет говорить с Путиным на следующей неделе в Братиславе.
Брюс П. Джексон - президент Проекта по изучению стран с формирующейся демократией (Project on Transitional Democracies)
___________________________________________________________
Избранные сочинения Брюса Джексона на ИноСМИ.Ru
Путин должен заплатить за свою бандитскую политику ("The Washington Post", США)
