Десятилетиями серьезные исследователи Советского Союза и России придерживались одного неизменного принципа - смотреть за действиями Евгения Примакова. С того времени, как Примаков стал главной рукой СССР на Ближнем Востоке в 70-е и 80-е годы, этот коварный мастер шпионажа из КГБ являлся точным барометром стратегических приоритетов Кремля, а также самым сведущим экспертом-практиком в вопросах геополитики. В 90-е годы, являясь министром иностранных дел, а затем и премьер-министром правительства Бориса Ельцина, Примаков выступал за использование во внешней политике по отношению к Ближнему Востоку и Центральной Азии подхода 'с нулевым результатом'. Этот подход был настолько успешным, что снискал себе название 'доктрины Примакова'.
Поэтому, когда Примаков, ныне возглавляющий российскую Торгово-Промышленную Палату, в середине февраля отправился в очень публичное турне по Ближнему Востоку, эксперты по России навострили уши и стали следить за его действиями. В ходе этого широко освещавшегося недельного визита бывший премьер посетил Иран, Сирию, Ливан и Иорданию. Там он восхитил аудиторию своими громкими заявлениями о российской солидарности.
Однако массированное наступление Примакова было лишь последним из многочисленных признаков изменения политики России в отношении Ближнего Востока. Под руководством президента Владимира Путина Кремль стремится активизировать попытки восстановить свои позиции в регионе в ущерб американской стратегии. Признаки российской активности налицо повсюду. В конце января президент Сирии Башар Аль-Асад совершил дипломатический визит в Москву, целью которого было возобновить и поднять на новую ступень исторически сложившиеся стратегические связи между двумя странами. Консультации Асада с Путиным привели к принятию взаимных обязательств по укреплению сотрудничества между российским государством и его 'очень важным партнером' на Ближнем Востоке. В рамках данного публичного сближения Кремль сделал Дамаску столь необходимую ему финансовую инъекцию, согласившись списать почти три четверти сирийского долга времен холодной войны, сумма которого составляет 13,4 миллиарда долларов. Лидеры двух стран также начали переговоры о продаже этому баасистскому режиму большого количества новых ракет. Официальные лица Израиля уже предупредили, что данная сделка может серьезно изменить в пользу Сирии региональный военный баланс.
Россия также пробует более активно вмешиваться в политику Палестинской автономии после Арафата. В конце января, сразу после отъезда Асада, Кремль принял нового президента Палестины Махмуда Аббаса. Во время почти трехдневного пребывания в России Аббаса тепло приветствовали многочисленные государственные руководители, в том числе, президент Путин, министр иностранных дел Сергей Лавров и спикер нижней палаты российского парламента Борис Грызлов. Со своей стороны новый палестинский лидер дал ясно понять: России следует активизировать свое участие в палестинской политике, а также свое посредничество в урегулировании израильско-палестинского конфликта.
Совсем недавно Кремль сформулировал планы прорыва на рынок вооружений Саудовской Аравии. Есть сведения о том, что российское правительство дорабатывает окончательный вариант первого крупного соглашения в оборонной сфере с Королевским Домом Саудов. В случае его подписания это соглашение, по словам экспертов российской военной промышленности, станет 'этапным событием в экспорте российского оружия'. Сообщения о готовящейся сделке пришли сразу вслед за тем, как Россия и Марокко заключили контракт о поставке вооружений. Это первое соглашение подобного рода с момента распада Советского Союза.
Кроме того, продолжает существовать проблема Ирана. Несмотря на растущую обеспокоенность мирового сообщества в связи с ядерными амбициями иранских клерикалов и многочисленные обращения из Вашингтона и европейских столиц, атомные связи между Москвой и Тегераном остаются прочными. В октябре 2004 года было официально завершено строительство в юго-западном иранском городе Бушере массивного плутониевого реактора на 1000 мегаватт, который является основой сотрудничества России и Ирана в ядерной сфере. Сейчас ведутся окончательные переговоры о поставке для электростанции ядерного топлива, из которого, по мнению западных руководителей, можно будет получать годный для применения в ядерном оружии плутоний, а также о передаче технологий, которые помогут Тегерану в работе по созданию бомбы. А российские руководители пошли еще дальше, публично дав понять, что могут согласиться на строительство в этой исламской республике серии дополнительных ядерных реакторов.
Возобновление Москвой ближневосточных маневров имеет прямое отношение к идеологии. За последний год, благодаря усилению авторитарных методов правления Путина, Кремль избавился от всякого подобия серьезной внутренней оппозиции и дал российскому президенту настоящий карт-бланш для формирования внешней и военной политики. Что еще хуже, предоставление такого политического мандата сопровождается нездоровыми идеями о величии России и ее геополитическом противостоянии с Соединенными Штатами.
Еще не ясно, пойдут ли такие идеи на пользу долгосрочным российским национальным интересам. Однако Соединенным Штатам становится все труднее и труднее игнорировать контрпродуктивную политику Кремля на Ближнем Востоке, основанную на губительной идеологии.
Илан Берман является вице-президентом по вопросам политики Американского внешнеполитического совета, расположенного в г. Вашингтоне.
__________________________________________________________
Избранные сочинения Илана Белана на ИноСМИ.Ru
Иран увеличивает влияние на задворках России ("The Wall Street Journal", США)
Как Россия захватила Грузию ("The Wall Street Journal", США)
Пока Запад спит, Средняя Азия потихоньку возвращается в орбиту России ("The Wall Street Journal", США)
Возрождение Великой России ("The Washington Times", США)
