11 сентября 2001 г. явило собой радикальный разрыв с прошлым. С распространением террора и антитеррора стало очевидным, что все великие мифологии будущего - Прогресс, Наука и Техника, История, которые являлись до сих пор неотъемлемой частью системы образов западной и мировой культуры, а потом и современности, приказали долго жить. Мы видели, как появилось после этого распада множество мелких текстов - религиозных, этнических, политических. Но всего этого недостаточно, и глобализация в долгосрочной перспективе невозможна без пути к отступлению. За неимением надежды на светлое будущее, нам нужно произвести другую форму символического сплочения: первичный и основополагающий Миф, в основе которого будут не политика, не экономика и не моральные ценности. Что-то, что сплотит мировое сообщество, неважно, какой ценой.В отличие от великих текстов, которые берут начало в истории, миф основывается на почти безвременном прошлом. . .
И даже если нам кажется, что со временем мы изобрели другое, перспективное, историческое, окончательное видение мира, приходится признать, что сегодня наша перспектива, перспектива Добра, перевернулась и стала 'прогрессивно чудовищной', следуя самой логике прогресса. Но нужно подключить всемирное сознание, и тогда вместо целесообразности Добра, которую теперь невозможно обнаружить, мы находим абсолютный ориентир в Зле и целесообразности Зла. Первородный грех обеспечивает нам окончательную точку опоры, а навязчивая идея непоправимого Зла сплачивает сообщество людей. У первородного греха есть еще то преимущество, что он уже совершен, худшее уже случилось, избавив нас от страха перед грядущим апокалипсисом, неумолимое приближение которого мы ощущаем.
Это мифическое возвышение абсолютного Зла - Холокост, память которого мы недавно почтили. Парадоксальным образом, эти гиперболизированные мероприятия явились чем-то новым по сравнению с 50-й годовщиной, как если бы это событие в первый раз всплыло в общественном сознании. Но эта значительная разница означает еще и то, что речь не идет больше ни об историческом событии, ни об увлечении воспоминаниями. Совершенный в этом промежутке теракт против Всемирного торгового центра открыл новую эпоху, эпоху всепроникающего и вездесущего террора, обнажил всю нашу символическую защиту, это было глобальное криминальное событие, которое нужно уравновесить мифами, другим абсолютным мифическим событием, каковым является Холокост.
Таким образом, с накоплением печали и свидетельств очевидцев тонко изменяется сам смысл Холокоста, от исторического события с ограниченной ответственностью он переходит на ирреальную стадию мирового сочувствия, становится культовым событием, фетишом. Он аккумулирует сознание общей жертвенности: мы все - депортированные и уничтоженные евреи, но так же и общей вины: мы все (виртуально) ответственны, мы все - эсэсовцы.
Нечто вроде виртуальности овладевает событием и превращает его в универсальный миф. Вот худшее, что может случиться: чтобы стать всемирным, событие должно стать виртуальным. Почитание противопоставляется памяти: оно происходит в реальном времени, и тогда событие становится все менее реальным и историческим, все более невероятным и мифическим. . . Становясь основополагающим мифом, Холокост теряет реальность. Ревизионизм отражает это положение вещей корыстным и абсурдным образом, поскольку он направлен, против всякого смысла, на историческую реальность Холокоста, тогда как ключевой момент - это сдвиг его значения к мифу, к мифической идее абсолютного Зла.
Зло, которое сейчас вырывают друг у друга, в едином порыве коллективного разоблачения и ожесточения, антитеррористическая борьба с Осью Зла и эпидемия солидарности, последовавшая за ужасом цунами, путая теракт со злонамеренным вмешательством сил природы (цунами тоже является частью Оси Зла). Счастливое совпадение ('замечательная возможность', по словам Кондолизы Райс), которое позволит миру соединить, будь то по доброй воле или по принуждению, все свои силы и установить новый порядок на подобии всемирного консенсуса и шантажа. Совпадение форм террора в одном и том же символическом образе Зла.
Все втайне сообщается между собой: волна гуманитарной помощи после цунами и антитеррористическая волна после 11 сентября 2001 г. Тот же тип последствий, которые сами по себе являются составной частью акта Зла: антитерроризм является заключительной стадией царства террора, а гуманитарный порыв - частью подземных толчков, добавляя непристойность к трагическому измерению событий.
Что же касается зрелищного искупления Холокоста, памятная волна тоже представляется частью политических метастазов события, она продолжает его, как радиоактивное загрязнение, распространяющееся после ядерного взрыва. Есть нечто похожее во всех этих событиях, они как бы переливаются из одного в другое. Международный терроризм принимает непредсказуемый и непоправимый образ природного бедствия или это цунами и несчастный случай во всех его проявлениях равны теракту? Куриный грипп, коровье бешенство, нетипичная пневмония, авария на электростанции в Нью-Йорке, летняя жара в Европе - сколько анормальных явлений, столько и явлений террористических. Это смещение смысла используют уже сейчас, когда какая-либо группировка берет на себя ответственность за несчастный случай и объявляет его терактом, или когда власти маскируют теракт под несчастный случай.
Сам порядок вещей принуждает нас к такому неограниченному восприятию терроризма, поскольку малейшее происшествие тут же становится известным, в том числе природные катаклизмы, которые относят к терроризму: то, что было лишь физическим явлением становится нарушением мирового порядка. Природа сама положила конец 'естественному соглашению' и мстит за то, что ее так жестоко используют, контролируют, 'терроризируют', беспорядок в ней предстает жизненной реакцией на избыток позитива и контроля.Стали ли боги террористами? После цунами в газетах можно было прочитать следующее: 'Террористы, которые от безнадежности и по соображениям очистительного фанатизма мечтают изменить мир, предварительно его разрушив, могут быть спокойны: боги подумали об этом первыми, и им проще преуспеть в этом деле.' Зло повсюду, и его нужно искоренить.
Каждая крайность относится к Злу. Это превосходное алиби для тоталитарного распространения Добра. Если во всем виноват Бог, нужно привлечь его к ответу. Осуждение Бога, вот благородная задача, к тому же, есть за что: использование секретной информации в корыстных целях (он слишком много знает, но ничего не говорит), нелегальное обладание Истиной, - в своем надувательстве он дошел до того, чтобы заставить нас разувериться в его существовании (создание фиктивных должностей); попытка к бегству (не существуя, он все же нашел средство, чтобы исчезнуть). Если удастся его схватить, лучше всего было бы его сжечь и развеять пепел по интернету.
Что же делать потом, без Бога и вмешательства провидения? Постараться нейтрализовать любое событие, любой беспорядок, подчинив их драконовскому режиму предупреждения, стремясь к упрощенному, умиротворенному миру без ставок и насилия, но тогда мы оказываемся в мире превентивного террора. Новое равновесие страха, зла творимого злом. Всемирный заговор жертв и палачей, повсеместное устранение зла злом: мы приходим к идее Зла, которой манипулируют силы Добра (Буш-Кентавр), и основным объединяющим элементом для них является террор. Они действуют в таком же режиме уничтожения, но на сей раз это уничтожение сил Зла.
11 сентября 2001 г., цунами и Холокост являются составными частями грандиозной навязчивой идеи искоренения Зла, к которой сводится наш образ Добра. К нему добавляется отражение образа Зла в первородном грехе, которое успокаивает нас - мы все вместе, в тепле, в бесконечном и невозможном трауре.
Это искоренение Зла в любом случае обречено на поражение, потому что умноженный во много раз террор порожден растущей гегемонией сил Добра: они занимаются антитеррором, 'белым террором'. И именно в нем кроется корень абсолютного зла: наше собственное Зло, и это совершенно новый факт, - не то, что противостояло Добру, а то, что порождено его избытком.
Этот дьявольский переворот - наша современная трагедия: все средства, которыми мы пытаемся бороться со Злом, весь наш выплеск эмоций в ответ на этот мертвящий избыток позитива, все бурные реакции на единую реальность Добра влекут нас к еще более страшному исходу - к апокалипсису Добра.
___________________________________________________________
Избранные сочинения Жана Бодрийяра на ИноСМИ.Ru
Порнография войны ("Liberation", Франция)
В царстве слепых ("Liberation", Франция)
