Джордж Буш младший усердно потрудился, чтобы преподнести 'международную войну с терроризмом' как решительный ответ на события 11 сентября 2001 года. Однако на деле отличительной чертой политики США стала не решительность, а скорее оппортунизм. В этом смысле, непрекращающиеся слухи о начале более широкомасштабной войны - будь то слухи о том, что Вашингтон может направить свои войска против Сирии или о том, что он готовит нападение на Иран - не так уж далеки от истинной стратегии США при президенте Буше.
Во время своего первого срока Буш отказался от предусмотрительности и сдержанности, которые долгое время являлись характерной особенностью американского подхода к использованию военной мощи страны. Вместо этого он создал новую стратегическую традицию, которая стала в некотором смысле революционной. Согласно новой концепции, лежащей в основе доктрины Буша о превентивной войне, после событий 11 сентября у США не было иного выбора, кроме как вести постоянное наступление. Старые принципы об использовании силы лишь в качестве крайней меры перестали быть актуальными. США, будучи единственной мировой супердержавой, должны действовать, устанавливая правопорядок и уничтожая злодеев так, как им заблагорассудится.
Этот новый подход также основан на необходимости стремительных действий. При этом значение придается не обдумыванию ситуации и разумному анализу средств и целей, и даже не оценке возможных последствий, а действию как таковому. Дерзость, принятие рискованных решений и готовность все поставить на карту - вот основные принципы новой стратегии Буша.
Убедительность такому подходу придает военная мощь США и уверенность президентской администрации в том, американский солдат непобедим, как показало 'освобождение' Афганистана и Ирака. Допустим, но события, последовавшие за 'освобождением' Багдада, все же принесли некоторое разочарование. Попытки представить свержение Саддама Хусейна как полную трансформацию Большого Ближнего Востока наткнулись на серьезные препятствия, а аргументы в пользу войны утратили свою убедительность. Следовательно, надо действовать еще более решительно, чтобы перехватить инициативу.
Администрация Буша руководствуется принципом, что лучшая защита - это нападение, ведь по другую сторону баррикад их, конечно же, ждут неплохие трофеи.
На самом деле, все это когда-то уже было, вопреки представлениям помощников президента или его критиков. Отбросив традиционный подход к проблемам безопасности, которого с успехом придерживались их предшественники, сотрудники администрации президента избрали путь, который Америка уже однажды категорически отвергла и осудила. Любой человек, имеющий хоть какое-либо представление о тактике ведения войны германской империи, легко распознает ее черты в военной стратегии США, последовавшей за событиями 11 сентября. Один из ее принципов гласит: пробей брешь в обороне врага и жди, пока представится удобный случай для наступления.
Как будто в подтверждение о том, что история повторяется, США, судя по всему, решительно настроены повторить ошибки, допущенные Германией в 1914-1918 гг. Буш как президент-воитель все больше напоминает прусского кайзера Вильгельма II, который называл себя не иначе как верховным главнокомандующим. Буш развязал активные боевые действия, которые со временем вышли из-под контроля, и теперь он, как когда-то кайзер, не знает, как найти выход из создавшегося положения.
Ему ничего не остается, как продолжать наступление, чего бы это ни стоило, положась на смелость своих войск и находчивость военачальников.
Как и при кайзере, по мере продолжения войны, власть ускользает от Буша и оказывается в чужих руках, так же как во время так называемой великой войны, власть перешла к фельдмаршалу Гинденбургу и генералу Людендорфу. Именно эта парочка привела германскую армию к разгрому, и сама Германская империя оказалась на грани гибели. В 'войне с терроризмом', роли Гинденбурга и Людендорфа достались Дональду Рамсфелду и его пособникам в министерстве обороны. В отличие от энергичных главнокомандующих, таких как Авраам Линкольн и Франклин Рузвельт, Буш все больше и больше предпочитает выполнять чисто формальные функции. Как и в 1918 году, когда планы кайзера были на грани крушения, власть Буша сегодня стала лишь номинальной. Да, он время от времени отправляется в официальные поездки по государственным делам и совершает турне по мировым столицам, но при этом держит себя отстраненно, как бы открещиваясь от сегодняшних событий, имеющих судьбоносное значение для его страны.
Тем временем, команда Рамсфелда, кажется, повторяет тактику своих немецких коллег, которые рассчитывали уморить Британию голодом путем ведения неограниченных военных действий с применением подводных лодок, но добились лишь того, что США превратились в еще одного врага немецкого Рейха. Дональд Рамсфелд и его приспешники поставили во главу угла тактику стремительных боевых действий, уверенные в том, что стоит сделать еще один рывок, и победа будет за ними. Хотя они еще не успели истощить военную мощь США, открытие нового фронта боевых действий в Сирии и Иране может им в этом помочь. Такого рода стратегия имеет лишь одно определение - милитаризм.
Автор статьи - профессор в области международных отношений Бостонского университета и автор книги 'Новый американский милитаризм: как американцы поддались искушению войной'
