Во времена Советского Союза американские кремлинологи строили предположения относительно того, кто восходит вверх по лестнице политической элиты страны по тому порядку, в котором члены Политбюро Коммунистической партии во время парадов на Красной площади всходили на мавзолей Ленина.
Уже нет Советского Союза, да и парадов нет, но кремлинология вернулась. Разница в том, что сегодня политологи больше полагаются на теленовости (все больше и больше напоминающие старые советские) и смотрят, кто ближе всего стоит к Путину во время его встреч с министрами, которые показывают каждый вечер.
На прошлой неделе президент Джордж Буш подверг Россию критике за 'отступление' от демократических норм, причем основным предметом критики стало стремление Путина к авторитарным методам правления. Власть теперь сосредоточивается в его руках, вследствие чего процесс принятия решений в России становится все менее прозрачным и ясным. Открытость Кремля, которую мы видели в 90-х годах, прошла.
Ничего не могут понять даже те, кто относительно 'близок к телу'. Борис Федоров, председатель совета директоров московского инвестиционного банка United Financial Group, раньше работал в правительстве и имеет обширные политические связи, однако даже он вынужден признать, что не может точно сказать, кто в Кремле, кроме самого Путина, действительно может принимать серьезные решения. Он решил провести небольшое расследование и разобраться, кто есть кто, расспросив десяток людей, влиятельность которых в Кремле он не подвергал сомнению. С тремя-четырьмя из них он поговорил, и сказал следующее:
- Я спросил их: 'Кто принимает решения?', и они ответили, что не знают и даже говорить об этом не хотят.
Сегодня, когда за ситуацией в Кремле следят не только ученые, дипломаты и разведчики, но и стратеги инвестиционных фирм, считается, что сделать определенные выводы относительно того, кто реально стоит у кормила власти, все же можно.
Механизмы принятия решений находятся не в руках министров правительства и не в руках 'карманного' парламента. Все решает узкая группа людей внутри президентской администрации Путина, вместе с ним пришедших к власти и, как и он, по первой профессии являющихся офицерами спецслужб. Крис Уифер (Chris Weafer), главный специалист 'Альфа-банка' по стратегическому планированию, называет их 'новым политбюро'.
Эта группа имеет серьезнейшее влияние не только на политику, но и - все в большей степени - на бизнес: многие ее члены занимают крупные посты в главных государственных компаниях. И инстинктивно предпочитают оставаться в тени.
- Это действует старый менталитет: работать лучше в тени, чем на свету, - считает Уифер.
Как полагают аналитики, самая крупная фигура после Владимира Путина - Игорь Сечин, заместитель главы президентской администрации, недавно несколько раз засветившийся в теленовостях во время заседаний правительства. Кроме всего прочего, Сечин является председателем совета директоров 'Роснефти', государственной нефтяной компании, собственностью которой недавно стало бывшее главное добывающее предприятие "ЮКОСа" 'Юганскнефтегаз', отобранное у предыдущих владельцев российскими властями.
Сечин стал профессиональным лингвистом в Санкт-Петербурге, откуда родом сам Путин. В его биографии есть данные, что некоторое время он работал переводчиком в Африке. Это заставляет предположить, что он служил в КГБ. В 90-е годы он работал вместе с Путиным в правительстве Санкт-Петербурга, а сейчас многие называют его 'стражем ворот' президента, отвечающим за управление потоком документов и посетителей.
Его считают ключевым членом группы 'силовиков' - так в России коротко называют могущественную группировку бывших военных и сотрудников спецслужб, сейчас занявших места в государственном аппарате. Российские средства массовой информации именно эту группировку считают движущей силой кампании против "ЮКОСа".
Другой заместитель главы администрации - Виктор Иванов, в прошлом высокопоставленный офицер КГБ, совмещающий политическую должность с председательскими креслами в 'Аэрофлоте' и военно-промышленной компании и ведущего разработчика ракет'Алмаз-Антей'. Он в окружении Путина считается ответственным за 'людские ресурсы', то есть за назначения и увольнения.
Третий заместитель главы - Владислав Сурков, некогда бизнес-партнер основателя "ЮКОСа" Михаила Ходорковского, сидящего сейчас в тюрьме. В Кремле он отвечает за идеологическую базу и политические технологии. Именно ему приписывают авторство 'управляемой' политической системы, в том числе важную роль в формировании пропутинской партии 'Единая Россия', которая сейчас имеет подавляющее большинство в парламенте, и националистической партии 'Родина'.
Кроме этого, Сурков - глава 'Транснефтепродукта', российской компании, имеющей монополию на транспортировку нефтепродуктов.
Интересно, что влиятельность главы президентской администрации, Дмитрия Медведева, по совместительству главы национального газового гиганта 'Газпрома', оценивается на несколько меньшем уровне. Однако при этом он остается важной фигурой, необходимой для равновесия между 'силовиками' и более либеральными членами аппарата.
И, наконец, во внешнем мире 'ближний круг' представляет единственный его член, работающий не в президентской администрации, а в правительстве - министр обороны Сергей Иванов (Виктору Иванову он не родственник). Его рассматривают как возможного преемника Путина, и во время своего недавнего визита в Вашингтон он говорил - и, видимо, имел на то право - о вещах, имеющих весьма отдаленное отношение к вопросам обороны: о демократии, об экономике и о необходимости государственного контроля над российским нефтяным сектором.
И все же, как и в старом Политбюро, свои линии разделения есть и в новой группировке. Например, Сечин и Медведев, похоже, не совсем сходятся во мнениях относительно планов слияния 'Роснефти' и 'Газпрома' и создания единой энергетической суперкомпании, причем Сечин стремится отстаивать независимость 'Роснефти'.
Как говорит Борис Федоров из UFG, решения, принимаемые 'серыми кардиналами', неизбежно порождают проблемы - создается 'подозрение, что некоторые из этих решений могут быть очень избирательны'.
____________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Кремлинология ("The Financial Times", Великобритания)
У власти Путин - кремлеведение снова в моде ("Reuters", Великобритания)
"Дело "ЮКОСа" и кремлинология ("Le Figaro", Франция)
Кремлинология ("The Financial Times", Великобритания)
