Русскоязычное население борется за свои права на фоне возросшей активности Москвы в соседних странах
РИГА - В свете стремления президента России Владимира Путина поддержать тающее влияние Москвы на свои бывшие зависимые территории, растущие противоречия между этническими латышами и крупным русскоязычным меньшинством в Латвии приобретают новое, гораздо большее значение.
Пользуясь помощью Москвы, проживающие в Латвии русские, в глазах многих латышей остающиеся пережитками имперского прошлого и поэтому зачастую лишенные гражданских прав, требуют равных прав на управление Латвией, включенной в состав Европейского Союза и Североатлантического альянса.
Решимость Кремля защищать права русскоязычного населения во всех бывших советских республиках неоднократно уже становилось камнем преткновения в отношениях Москвы с Западом. В последние месяцы правительство Путина вмешивалось в дела Грузии и Молдовы, поддерживая существование в этих странах сепаратистских русскоязычных анклавов. На Украине российские официальные лица открыто поддерживали сепаратистские устремления русскоязычных частей страны, пытаясь - впрочем, безуспешно - помешать избранию на президентский пост прозападного кандидата Виктора Ющенко.
Но Латвия в этом отношении гораздо более уязвима, потому что в этой стране русскоязычное меньшинство особенно велико: русские составляют до 40 общего процентов населения страны, насчитывающего 2,3 миллиона человек, и удерживают абсолютное большинство в крупных городах, включая и столицу страны Ригу.
С одной стороны, в отличие от Грузии или Украины, Латвия - член Организации Североатлантического договора, а, значит - страна, которую обязались защищать Соединенные Штаты, причем при необходимости - в том числе с использованием военной силы. С другой - это единственная страна на всем постсоветском пространстве, где русскоязычное меньшинство совершенно созрело для того, чтобы служить проводником вмешательства Москвы, что частично вызвано более чем тринадцатью годами официальной дискриминации, последовавшей за провозглашением независимости в 1991 году.
- За помощью мы можем обращаться только к Москве. Никому другому мы не нужны, - говорит Михаил Тясин, сопредседатель федерации русских общин Латвии.
Отношения между Москвой и Ригой уже долгие годы все ухудшаются, и официальные представители Латвии открыто высказывают опасения относительно намерений своего огромного соседа. Президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга (Vaira Vike-Freiberga) заявила в одном из своих интервью:
- Россия присваивает себе право навязывать своим непосредственным соседям собственное видение на их будущее, собственные желания и собственные нужды, и все за счет тех людей, кто непосредственно живет по соседству с ней.
В то же время, кое-кто в Европейском Союзе, хотя и не хочет публично критиковать одного из членов европейского сообщества, считает, что Латвия сама виновата в том, что проводила такую политику. Все большее беспокойство в ЕС вызывает возможность того, что дискриминация русскоязычного населения может, во-первых, стать яблоком раздора между Москвой и Западом, а, во-вторых, не дать Европе оснований позиционировать себя как эталон демократических свобод.
Тем же обеспокоен и Альваро Хиль-Роблес (Alvaro Gil-Robles), комиссар Совета Европы по правам человека. В Совет Европы, задача которого - распространение и укрепление демократии на континенте, входят все страны ЕС и все кандидаты на включение в этот союз.
- Это уже не вопрос отношений между Латвией и ее меньшинством. Это вопрос всего Европейского Союза, - считает он, - Должна произойти полная интеграция всех людей, постоянно проживающих в Латвии; должны быть признаны их гражданские и политические права. Самоочевидно, что такой шаг будет в интересах самой Латвии и всей Европы. Однако в Латвии есть определенные круги, до сих пор мыслящие категориями исключения, а не интеграции и диалога.
Главным фактором напряженности в Латвии становится осознание демографической угрозы.
Когда в 1940 году Латвия была аннексирована Советским Союзом, этнические латыши составляли 73 процента населения страны, однако к концу 80-х годов волны организованной миграции из других районов СССР снизили их долю до 52 процентов. 'Народный фронт', основное движение за независимость Латвии, в то время обещал, что, когда Латвия станет независимой и демократической, равные права будут предоставлены всем. Многие проживавшие в Латвии русские поверили, и на референдуме по вопросу отделения и провозглашения независимости 'да' сказали 74 процента населения - даже в тех районах, где русскоговорящие составляли подавляющее большинство.
Но в результате для многих людей, чьим родным языком был русский, референдум оказался последней возможностью хоть за что-нибудь отдать свой голос. Хотя в соседней Литве предпочли предоставить гражданство всем постоянно проживавшим на ее территории, в независимой Латвии гражданами признали только тех, кто проживал в ней до 1940 года, и их потомков. Около 740 тысяч русскоговорящих жителей были неожиданно признаны 'негражданами', и им было запрещено голосовать, устраиваться на работу в государственные организации, а в некоторых районах даже владеть землей. Только в 1995 году начался медленный процесс натурализации, но до сих пор лицами без гражданства остаются примерно 450 тысяч русскоязычных жителей Латвии - примерно пятая часть населения страны, - которые не считаются гражданами Латвии, а в России считаются иностранцами.
Писать названия улиц и вывески магазинов на русском языке до сих пор запрещено законом по всей стране - даже в тех районах, где русскоязычное население составляло большинство в течение нескольких веков.
- Мы нарушили свои обещания по восстановлению демократических прав для всех. Я считаю это предательством, - говорит Янис Юрканс (Janis Jurkans), член латвийского парламента, занимавший в 'Народном фронте' пост ответственного по международным отношениям, а затем в 1991-1993 годах ставшего первым министром иностранных дел постсоветской Латвии, - не думаю, что в Латвии может наступить процветание, когда в ней живет столько обманутых людей.
Но таких, как Юрканс, немного. Политический класс, состоящий из этнических латышей, упорно сопротивляется призывам международного сообщества пойти на уступки русскоязычному меньшинству. Президент страны стоит на своем. Русские 'пришли сюда во время незаконной оккупации страны, как британцы в Египет или французы в Алжир', говорит госпожа Вике-Фрейберга, которой пришлось еще ребенком выехать из Латвии. Большую часть жизни она прожила в Канаде.
До недавнего времени русскоязычная часть Латвии смирялась с практически полным исключением ее представителей из числа обитателей верхних этажей власти. Гораздо больше русских интересовал сравнительно высокий уровень жизни в Латвии, и они активно занялись частным бизнесом, который сегодня говорит большей частью на их языке. Однако в последний год затишью пришел конец.
Главным раздражающим фактором стало требование с 2007 года проводить все [школьные] экзамены на латышском языке. Латышский язык отличается от русского примерно настолько же, насколько английский, и активисты русскоязычного движения начали говорить о наглой попытке ассимиляции.
Хотя технически в Латвии еще сохраняется отдельная русскоязычная система школьного образования, на русском языке мало преподают даже в частных школах, а десятиклассники вынуждены слушать большую часть курсов на латышском. Гнев их родителей, подогреваемый подозрениями в том, что реальной целью школьной реформы становится превращение русских в класс необразованных 'людей второго сорта', вывел людей на улицы в сентябре прошлого года на серию беспрецедентных уличных протестов.
На одном из сентябрьских митингов в Риге 39-летний Александр Казаков с трибуны назвал образовательную реформу в Латвии 'духовным терроризмом', и его слова подхватили толпы людей. Уже через несколько часов Казакова, коренного рижанина, вызвали в латвийскую службу безопасности. После быстрого допроса его объявили угрозой национальной безопасности, заковали в наручники, впихнули в машину и вывезли через российскую границу. Там ему выдали на руки билет на автобус до Москвы в один конец и уведомление о том, что ему пожизненно запрещается возвращаться в Латвию.
