Даже после своей смерти Аслан Масхадов, президент чеченских сепаратистов, убитый российскими военными 8 марта, доставляет беспокойство. Тело единственного президента, избранного под международным контролем, символа той легитимности, которой никогда не будут обладать новые чеченские союзники Москвы, не имеет права на упокоение. Перевезенное сначала в Ростов, где располагается штаб действующей на Кавказе армии, оно с пятницы находится в Москве. Официально - для проведения дополнительной экспертизы. Его семья не сможет похоронить его. Он будет захоронен в безымянной могиле, местонахождение которой останется тайной.
Человечность. Одиссея трупа бывшего президента, выставленного полуголым на обозрение по всем российским телеканалам, вызывает целый ряд вопросов. Во-первых, вызывает сомнение человечность победителей. И все же немного в России тех, кто, подобно активному борцу за права человека Елене Боннер, возмущается происходящим. 'Чем отличается воин от бандита?', спрашивает вдова лауреата Нобелевской премии Андрея Сахарова на сайте российской общественной организации, выступающей за соблюдение прав человека, 'Мемориал'. А потом сама же на него и отвечает: 'Тем, что воин не подвергает оскорблениям поверженного, мертвого врага. Он не выставляет его тело на обозрение толпы. Он хоронит его сам или же отдает его тело близким, чтобы те, согласно своим обычаям, предали его земле или огню'.
Второй вопрос касается законности. Останки не могут быть отданы семье, в соответствии с законом, за который наспех проголосовали, когда произошел захват заложников в московском театре в 2002 году. Согласно этому закону, тела террористов следует хоронить тайно. Командир Масхадов, бывший полковник советской армии, подписавший с Россией мирные соглашения и положивший конец первой чеченской войне в 1996 году, осуждал все террористические акты и захваты заложников, направленные против гражданских лиц. Ни один суд не выносил ему приговора.
Короткая перестрелка. Смерть Масхадова уже порождает легенды, которые вряд ли сможет развеять дополнительная экспертиза. По официальной версии, он скончался от удара, вызванного взрывом, произведенным в бункере под домом, где он скрывался. Отвечая в Баку на вопросы газеты 'Известия', его сын Анзор говорит, что якобы его отец, договорившись о сохранении жизни находившихся вместе с ним людей, был убит из огнестрельного оружия в результате короткой перестрелки. Телесно или бестелесно, он останется бандитом для одних и героем для других.
С момента принятия закон о невыдаче тел террористов вызывал многочисленные сомнения. Первыми, кто испытал его действие на себе, были члены группы террористов, захватившие в заложники в октябре 2002 года несколько сотен зрителей в театре на Дубровке в Москве. Число террористов, входивших в этот отряд, так до сих пор и неизвестно (тридцать, сорок, пятьдесят?).
Инсценировка. Никогда не будет известно в точности, как они погибли, потому что их тела не подвергались независимой экспертизе. Многие свидетели подтверждают, что после атаки русских тела не занимали такое же положение, в каком их затем показали по телевидению. Эти кадры были засняты спецслужбами, а не СМИ. Нет никакого сомнения в том, что перед тем, как выставить тело Масхадова, была проведена инсценировка. Рядом с трупами можно было заметить бутылку водки и шприцы, чтобы у публики сложилось мнение, что убитые чеченцы были алкоголиками и наркоманами. При помощи этих шприцов вводили противоядие тем, кто подвергся газовой атаке, проведенной российскими спецвойсками, в результате которой погибли больше ста человек из числа зрителей.
Таким же сомнительным выглядит и случай Салмана Радуева, совершившего кровавое нападение на больницу на юге России в 1996 году, умершего в заключении через год после того, как он был приговорен к пожизненному заключению. Умерший в декабре 2002 года в исправительной колонии на Урале, он также был захоронен в безымянной могиле. Официально причиной смерти явилось внутреннее кровотечение, вызванное 'воспалением кровеносных сосудов'. Поскольку диагноз внутреннего кровотечения часто ассоциируется с плохим обращением, правозащитные организации, такие как Международная амнистия, потребовали, но тщетно, независимого расследования причин его смерти.
