В последние годы в Соединенных Штатах периодически вспыхивают 'культурные войны' вокруг святотатственного искусства, вроде затеи Андреса Серрано (Andres Serrano), выставившего фотографию распятия, опущенного в сосуд с мочой, или Мадонны Крис Офили (Chris Ofili), 'украшенной' слоновьим пометом. Сегодня такой же конфликт бушует в постсоветской России. Однако там споры идут не о том, можно ли тратить деньги налогоплательщиков на организацию выставок, чьи содержание оскорбляет чьи-то религиозные чувства. Речь идет о том, следует ли признать провокационную выставку в частном музее уголовным преступлением и жестоко покарать богохульников.
В январе 2003 г. в московском Музее и общественном центре имени Андрея Сахарова открылась выставка под названием 'Осторожно, религия!'. По сравнению с некоторыми американскими аналогами работы, включенные в экспозицию, показались бы довольно безобидными. Один из экспонатов, вызвавших нарекания, представлял собой комбинацию изображения Христа с логотипом 'Кока Колы' и надписью 'Coca Cola. This is my blood' ['Кока-Кола. Сие есть кровь моя' - прим. перев.] - судя по всему, это была острая насмешка над коммерциализацией религии, а не над религией как таковой. Триптих 'Вначале было слово' изображал людей, распятых на кресте, пятиконечной звезде и свастике в сопровождении цитат из Евангелия, 'Коммунистического манифеста' и 'Майн кампф'.
Через несколько дней после открытия выставка была разгромлена группой последователей ультраправого православного священника Александра Шаргунова. Они разбили или изуродовали экспонаты, а на стенах распылителем написали ругательства. Полиция задержала вандалов, но вскоре их отпустили без каких-либо претензий.
Одновременно по жалобе отца Шаргунова российский парламент принял постановление с требованием завести уголовное дело - против организаторов выставки. В результате директор музея Юрий Самодуров, куратор выставки Людмила Веселовская и художница Анна Михальчук оказались на скамье подсудимых за 'разжигание этнической, расовой или религиозной вражды'. Процесс завершился 7 марта, но приговор суда будет оглашен только 28-го.
Это дело, не удостоившееся особого внимания западной прессы, изобилует фарсовыми элементами. Так, одна картина, которую эксперты со стороны обвинения сочли уголовно наказуемой, представляет собой сатирическое изображение российского писателя 19 века Федора Достоевского, поборника национализма и православия - по мнению государства он, возможно, и святой, но церковной канонизации пока не удостоился. Другую работу, где семь смертных грехов иллюстрируются сценками из жизни типичной русской семьи (скажем, 'леность' представлена семейством, сидящим перед телевизором), сочли оскорбительной для этнических русских. Все это было бы смешно, если бы не было чревато весьма серьезными последствиями.
В заключительном слове прокурор Кира Гудим просила приговорить Самодурова к трем годам заключения в исправительной колонии, а других подсудимых - к двум годам. Кроме того она просила пожизненно запретить всем троим занимать административные должности, а оскорбительные произведения искусства - уничтожить.
Заметим, что российская конституция по идее гарантирует свободу слова и совести. Российское законодательство содержит конкретный запрет на проведение выставок, оскорбительных для религиозных чувств, в непосредственной близости от объектов отправления культа: это подразумевает, что в других местах они вполне законны. Однако не исключено, что конституционные гарантии в России скоро превратятся в такую же декорацию, как и в советские времена.
Российские правозащитники, например председатель Московской хельсинкской группы Людмила Алексеева и бывший председатель Комиссии по правам человека Сергей Ковалев, расценивают суд над организаторами выставки как тревожный признак сползания России к авторитаризму. Они отмечают: со времен процесса над писателями Андреем Синявским и Юрием Даниэлем в 1966 г. это первый случай, когда в России людям предъявляются уголовные обвинения, связанные исключительно с содержанием их художественного творчества. Однако не исключено, что за их преследованием стоят и политические мотивы: центр Сахарова не раз проводил выставки, направленные против войны в Чечне, что отец Шаргунов в своем обращении к парламенту привел как еще одно доказательство его подрывной деятельности.
Елена Боннэр, вдова Сахарова и известная правозащитница, воспринимает эти последние события как сигнал о том, что в России формируется фашистское государство. Если дело закончится осуждением подсудимых, с ее пессимистической оценкой будет трудно спорить. При советском строе религия подвергалась поруганию и преследованию; новая Россия возводит ее чуть ли не в ранг государственной идеологии. При этом, что тогда, что теперь, одно остается неизменным: враждебность к подлинной свободе.
Абсурдная 'охота за ведьмами' в России - урок и для Соединенных Штатов. По крайней мере, теперь мы видим истинную цену заявлений Владимира Путина о том, что Россия твердо стоит на демократическом пути. Кроме того, она демонстрирует всю опасность законов против 'разжигания вражды', возведения в ранг преступлений актов самовыражения, оскорбляющих чьи-то чувства, и ханжеского отношения к критике религии. Для нас все это тоже весьма актуально.
Кэти Янг - автор и член редколлегии журнала 'Reason'. В 'Boston Globe' она ведет регулярную авторскую рубрику.
