Трансатлантическим отношениям угрожают новые кризисы. Их причиной могут стать намерения ЕС снять эмбарго на ввоз оружия в Китай, а также отношения с Ираном. Родившийся в Германии бывший министр иностранных дел США дает оценку этим кризисам и призывает Европу признать силу Буша.
Коалиция в Ираке разваливается. Вслед за Индией о выводе своих войск объявила и Болгария. Какие это будет иметь последствия?
Генри Киссинджер: Вклад Европы в обеспечение безопасности сегодня не столь важен. Самой большой проблемой является политическое восстановление страны. Ближайшие два-три года покажут, развивается ли Ирак в направлении стабильности или хаоса. Если это развитие увенчается успехом без помощи европейских союзников, европейцам будет стыдно.
А если это будет фиаско?
Киссинджер: Тогда мы все станем жертвами, потому что у нас будет общая проблема с нестабильным регионом.
Будут ли США впредь с большим пониманием относиться к европейской концепции главенства дипломатии в разрешении кризисов?
Киссинджер: Америка не правит миром и не должна пытаться это делать. Если европейцы предпочитают мягкие методы, пожалуйста. Ирак должен получить структуры, которые сделают его независимым от применения военной силы. Пока же тема применения военной силы неизбежна.
В случае с Ираном европейцы пытаются побудить руководство Исламской республики к отказу от своей атомной программы.
Киссинджер: Иран является отличным пробным камнем. Как в плане борьбы с распространением оружия массового поражения, так и для трансатлантического сотрудничества. Нам следовало бы поддержать усилия европейцев. Если дипломатия заведет в тупик, а я считаю это вероятным, тогда задача будет заключаться в том, чтобы решиться на другие меры.
Готовы ли европейцы к этому?
Киссинджер: В настоящий момент - нет. Но тогда у нас возникнет новый кризис. Если мы согласимся с тем, что Иран станет ядерной державой, то ядерными державами станут и Турция, и Египет, и другие. В результате возникнет мир, где вероятность того, что ядерное оружие попадет в преступные руки, будет велика.
Вторым спорным моментом в отношениях является стремление европейцев снять эмбарго на поставку оружия в Китай.
Киссинджер: Я один из самых горячих сторонников тесных отношений с Китаем. Но эмбарго на поставку оружия - не лучшая тема для того, чтобы скрещивать шпаги. Европейцы говорят: 'Мы отменим санкции, но не будем поставлять оружие'. Зачем же тогда идти на такие острые противоречия? Попытки отмены эмбарго неизбежно спровоцируют США. Но в то же время я считаю, что и некоторые американцы реагируют преувеличенно.
Будут ли и впредь неоконсерваторы определять внешнюю политику США?
Киссинджер: Европейцы должны понять, что Джордж Буш-младший - сильный политик, который возглавляет партию с самыми различными взглядами. Среди ее членов есть и те, кто ориентируется на международное мнение и имеет либеральные взгляды по социальным вопросам.
Однако, в центре стоят 'ястребы', как например заместитель министра обороны Пол Вулфовиц, которого Буш только что назначил на пост главы Всемирного банка.
Киссинджер: Каждый, кто знает Вулфовица по его работе в качестве посла в Индонезии, а также помощника госсекретаря по Азии, подтвердит, что он оказывал сильную поддержку демократии и социальному прогрессу в этих странах. Его противники удивятся, насколько отзывчивым он будет на этом посту.
В США обсуждается изменение конституции, которое позволит политикам, рожденным за границей, как, например, Арнольду Шварценеггеру, стать президентом. Эта дискуссия велась еще раньше, когда Вы были министром иностранных дел. Каковы, на Ваш взгляд, шансы?
Киссинджер: Этого не произойдет до тех пор, пока не появится личность, которую можно будет действительно избрать. Потому что другие политики не хотят иметь лишних соперников. К тому же для такого процесса потребуется не один год. Но, в итоге, это произойдет, не из-за таких людей, как Шварценеггер или я, а в результате растущего влияния граждан США латиноамериканского происхождения.
Будут ли США в 2008 г. готовы к тому, чтобы выбрать в президенты женщину?
Киссинджер: Наверняка захочет баллотироваться Хиллари Клинтон. Во всяком случае, она подходит. Но кто знает, какие предубеждения проявятся против избрания женщины во время тайного голосования.
В 1938 г., когда Вам было 15 лет, Вам пришлось бежать из Германии. Сейчас Вы хотя бы иногда чувствуете себя немцем?
Киссинджер: То, что я пережил в Германии до войны, было далеко не прекрасным. И, тем не менее, у меня сохранились особые чувства к этой стране. Она никогда не станет для меня совершенно чужой. Я до сих пор болею за футбольную команду моего родного города. . .
. . . спортклуб 'Грейтер Фюрт'. . .
Киссинджер: . . .который меня, наверное, снова огорчит. Я надеялся, что он, в конце концов, выйдет в Первую лигу.
Бывают ли моменты, когда Вы себя чувствуете не американцем?
Киссинджер: Когда приезжаешь в Америку как беженец, испытываешь особую благодарность к этой стране и ее демократии. В США есть тенденция сильной идеологизации, она мне не нравится. С другой стороны, идеализм американцев важен для мира. Когда я был молодым профессором, то позвонил президенту Гарри Трумэну, тогда уже бывшему. Я спросил: 'Чем Вы больше всего гордитесь'. Он сказал: 'Тем, что мы полностью разгромили наших врагов и вернули их в семью народов, как равных среди равных'. Мне кажется, это очень американская позиция.
