31 марта 2005 года. Неделю назад демонстранты в Бишкеке штурмом взяли и разграбили правительственные здания, запугав армию и заставив президента отправиться в добровольную ссылку. Это звучит так, как если бы в Киргизстане произошла революция.
Подождите, говорит Феликс Кулов, "революция еще не началась". Г-н Кулов является политическим диссидентом, который вышел из тюрьмы в тот самый день, когда президент Акаев бежал из страны, и его анализ является точным. Киргизский народ поднялся против коррумпированного правительства после двух сфальсифицированных парламентских выборов в других странах. Вместе с Украиной и Грузией эта среднеазиатская страна пытается заслужить свои демократические нашивки. Но Киргизстан не пошел по пути прогресса так далеко, как те две бархатные революции.
Лидеры оппозиции в этой стране сейчас пытаются руководить страной и распределить власть среди разрозненной коалиции, которую объединяет, прежде всего, ненависть к г-ну Акаеву. Г-н Кулов и исполняющий обязанности президента Курманбек Бакиев намереваются выставить свои кандидатуры на президентских выборах, которые, ради блага Киргизстана, следовало бы отложить на более поздний срок, чем объявленная дата 26 июня. На заднем плане г-н Акаев, который на этой неделе из неизвестного места вблизи Москвы утверждал, что остается легитимным президентом, но намекал, что готов уйти в отставку.
Киргизы обнаруживают, что демократия может быть грязной. Г-н Бакиев оказался в незавидном положении, когда попытался наладить работу с непопулярным новым парламентом, выборы которого инициировали на прошлой неделе восстание. Члены старого, довыборного парламента сделали г-на Бакиева исполняющим обязанности президента страны, затем прагматично уступили свои места новоизбранным законодателям, которые в большинстве своем поддерживают Акаева. Наилучший способ гарантировать легитимность парламента - провести в предстоящие месяцы новые выборы под контролем международных наблюдателей. Как продемонстрировала Украина в декабре прошлого года, честные выборы помогают снять сомнения избирателей и дают стране возможность двигаться вперед.
В более долгосрочной перспективе правительству придется заняться недовольством народа. Диссиденты, которые возглавляют восстание, являются в большинстве своем выходцами из бедных районов юга страны, которые чувствовали себя отлученными от политической власти и экономических возможностей. Не имея нефтяных богатств, как в соседнем Казахстане, Киргизстан для своего процветания нуждается в разумной, ориентированной на рынок политике. Прибалтийские страны - тоже маленькие, тоже бывшие советские республики - продемонстрировали, что главенство закона, рыночная конкуренция, благоприятный климат для иностранных инвестиций и свободная торговля являются sine qua non (обязательное, непременное условие, лат.) экономического роста.
В отличие от Латвии, Литвы и Эстонии, Киргизстан не может рассчитывать на то, что Европейский союз (ЕС) или Организация Североатлантического договора (НАТО) станет направлять его по пути реформ, обещая когда-нибудь принять в свои члены. Важную роль могут сыграть Соединенные Штаты Америки. Хорошей отправной точкой могли бы стать соглашение о льготной торговле, адресная финансовая помощь (непрерывный контроль за которой должен гарантировать, что она идет на запланированные цели), а также специалисты на местах, чтобы помогать строить институты демократии и свободного рынка.
Но, прежде всего Запад должен показать, что он осведомлен о том, что несет моральную ответственность за будущий успех Киргизстана. Киргизы, наряду с афганцами, украинцами, иракцами и палестинцами до них, доказали, что стремление к свободе является всеобщим.
