С возвращением, меркантилизм! Более 200 лет назад Адам Смит (Adam Smith) показал, какими последствиями чреваты попытки государства в собственных интересах управлять экономикой - на примере короля Франции Людовика XIV и его министра Кольбера (Colbert). В таких случаях жизненный уровень народа падает, прогресс замедляется. Тем не менее 'государственнический' подход к экономике до сих пор пользуется популярностью, хотя бы все в той же Франции. Его сторонники считают, что экспорт должен превышать импорт, государству следует накапливать золотовалютные резервы, регулировать рыночную экономику 'ради блага народа', и развивать отечественную промышленность, чтобы не попасть в зависимость от других стран.
В 20 веке Россия и Китай утратили международное влияние - которое, как они считали, принадлежит им по праву как самому большому и самому населенному государствам мира - из-за недееспособности их экономики. Проявив прагматизм, они отказались от 'коллективистской' модели экономического развития.
Как пояснил Дэн Сяопин, неважно, какого цвета кошка - важно, чтобы она ловила мышей. Похоже, обе бюрократические империи 21 века избрали модернизированную версию меркантилизма в качестве главного экономического инструмента.
Российский президент Владимир Путин - реформатор-рыночник. Тем не менее он убежден, что важнейшими отраслями народного хозяйства - нефтяной, газовой, добычей золота и других полезных ископаемых - должно руководить государство, пусть не в качестве собственника, но непременно в качестве 'надзирателя'.
Как показало развитие событий в новой, более открытой, России, влиятельные экономические структуры способны составить конкуренцию самой государственной власти. Поэтому медиа-магнаты были изгнаны из страны, а крупнейшую и самую передовую частную компанию страны - 'ЮКОС' - пришлось ликвидировать.
Демонтаж 'ЮКОСа' и 'показательные процессы' над его боссами преследуют сразу две цели. Бюрократия восстанавливает государственный контроль над нефтегазовой отраслью - главным источником экспортных доходов страны. Кроме того, крупнейшим деловым магнатам - олигархам - дают понять, что, пытаясь с помощью экономического влияния добиться влияния политического, они лишаться и того, и другого, да еще и попадут за решетку.
На прошлой неделе, встречаясь с уцелевшими олигархами, г-н Путин мог позволить себе дружелюбный тон и успокоительные заявления. Акции 'ЮКОСа' пользовались особой популярностью у иностранных портфельных инвесторов, а нефтяная и другие сырьевые отрасли стали главным объектом прямых капиталовложений со стороны иностранных компаний. Теперь, как раз в тот момент, когда Россия нуждается в инвестициях, и те и другие 'бегут' из страны.
Российское государство сильно укрепило свои позиции на только внутри страны, но и за рубежом. Большинство западноевропейских стран уже зависят от поставок российского газа - как в качестве топлива, так и для производства электроэнергии. Россия обладает самыми большими запасами природного газа в мире, а в самой Западной Европе эти запасы истощаются. В экономическом отношении России невыгодно слишком вздувать цены на экспортный газ, и тем более угрожать прекращением поставок. Однако в 1970х гг. эти соображения не остановили ОПЕК, и при этом нефтяной картель не утратил преобладающего влияния на рынке.
В Китае 'проблемы олигархов' не существует. Там государство поддерживает жесткий контроль над политическим процессом и держит рыночную экономику на 'коротком поводке', определяя темпы ее развития. Не обладая значительными сырьевыми богатствами, Китай обгоняет страны 'Большой семерки' одну за другой за счет мобилизации людских ресурсов (его население составляет 1,3 миллиарда). Главные 'меркантилисткие' инструменты этой страны по укреплению влияния на мировой арене - валютный курс и 650 миллиардов долларов (345 миллиардов фунтов) золотовалютных резервов, накопленные за счет поддержания фиксированного и чрезвычайно заниженного обменного курса юаня.
Традиционно страны с развивающейся рыночной экономикой существовали в условиях внешнеторгового дефицита, компенсируя его притоком капиталов. Вслед за Японией страны Восточной Азии развивались за счет экспорта и внутренних накоплений, и, чтобы не терять ускорения, старались занижать курс своих валют по отношению к доллару - ведь Америка являлась их крупнейшим рынком сбыта.
До недавнего времени накопленные Японией и другими странами долларовые резервы не особенно воздействовали на ситуацию, поскольку эти государства не имели большого политического влияния или далекоидущих амбиций. Сегодня, однако, доллар крайне нервно реагирует на любые слухи об их намерении перевести золотовалютные резервы в евро, йены или фунты.
С Китаем все обстоит иначе. Даже несмотря на импорт капиталов, оборудования, топлива и сырья в гигантских объемах, что позволило ему в прошлом году довести рост ВВП до 9,5%, Китай сумел свести внешнеторговый баланс с активным сальдо в размере 32 миллиардов долларов. Активное сальдо в двусторонней торговле с Америкой достигает 350 миллиардов долларов. При этом совокупный объем прямых иностранных инвестиций в китайскую экономику составил 61 миллиард долларов, и в результате золотовалютные резервы страны растут с головокружительной скоростью. Через пару лет он может занять место Японии в качестве крупнейшего держателя долларов в мире.
Золотовалютные резервы можно мобилизовать, как мощную армию. Их главная функция на мировом валютном рынке - защитная. В ходе азиатского финансового кризиса 1998 г. Тайвань, обладавший значительными золотовалютными резервами, пострадал гораздо меньше, чем Южная Корея, которая их не имела. А вот еще пример из истории: почти полвека назад последняя попытка Британии укрепить свое имперское могущество в ходе Суэцкого кризиса провалилась, когда в результате начавшегося 'бегства' от фунта валютные резервы страны истощились, а Америка отказалась выручить свою союзницу.
Краткосрочная внешняя задолженность Китая составляет примерно 100 миллиардов долларов, причем отчасти она носит чисто спекулятивный характер. Так что страна имеет достаточный 'запас прочности' даже в случае внезапного оттока спекулятивного иностранного капитала.
Впрочем, золотовалютные резервы можно использовать и в 'наступательных' целях. Представим, скажем, что Китай решил начать вторжение на Тайвань. Любую попытку Америки вмешаться можно сорвать, избавившись - или пригрозив избавиться - от долларовых активов: в результате падение стоимости американских ценных бумаг и курса доллара способно привести к краху всей финансовой системы США. Конечно, подобная акция пойдет вразрез с экономическими интересами самого Китая, да и других стран мира, но, как мы знаем, в политике меркантилизма экономические соображения - не главное.
