ПРАГА - Скандал, грозивший поначалу лишь поставить в неловкое положение премьер-министра Чехии Станислава Гросса (Stanislav Gross), неожиданно превратился в демонстрацию растущего влияния Коммунистической партии. После того, как г-н Гросс не сумел объяснить, на какие средства он приобрел дорогую квартиру, его партия утратила партнера по коалиции и большинство в парламенте. Теперь его судьба зависит от коммунистов, отказавшихся на прошлой проголосовать за недоверие его кабинету, и тем самым позволивших возглавляемому социал-демократами правительству остаться у власти.
Готовность премьер-министра опереться на поддержку коммунистов, пусть и косвенную, вызвала в Чешской Республике тревогу. В конце концов, Коммунистическая партия Богемии и Моравии - таково ее официальное название - представляет собой нереформированную, ортодоксальную организацию, единственную в своем роде в Восточной Европе.
Если большинство коммунистических партий после 1989 г. были преобразованы в левые, но демократические движения, то чешские коммунисты упорно отказываются даже исключить слово 'коммунистическая' из названия партии - не говоря уже об извинениях за прошлые преступления. Несмотря на подобное упрямство, на парламентских выборах 2002 г. они получили 18% голосов.
Парадоксально, но факт: именно из-за того, что чехи еще в шестидесятые годы поднялись на борьбу против ненавистных коммунистов, они сегодня вынуждены терпеть их весьма ощутимое присутствие на политической арене.
После периода реформ, вошедшего в историю под названием 'Пражской весны', грубо прерванного советским вторжением в 1968 г., из партии было исключено около 500000 коммунистов-реформаторов. Если в 1970х - 1980х гг. коммунистические партии в соседних странах - Польше и Венгрии - сумели осуществить постепенную демократизацию 'изнутри', то чехословацкая компартия превратилась в бастион неосталинизма. В 1989 г., когда правящие режимы в Восточной Европе начали рушиться, польская и венгерская партии сбросили коммунистические 'одежды' и быстро превратились в респектабельные политические организации социал-демократического толка.
Чехословацкие коммунисты, среди которых реформаторов не нашлось, держались за прежнюю идеологию. Их стратегия состояла в том, чтобы выступить в качестве 'левой альтернативы' социал-демократам - эта партия была ликвидирована после коммунистического переворота 1948 г., но успешно возродилась вслед за 'бархатной революцией'.
Демократическим силам, которым в конце концов удалось отобрать власть у коммунистов, не хватило решимости запретить эту партию. Некоторые считали, что компартия умрет 'естественной смертью', поскольку большинство ее сторонников составляли люди пожилые. Другие утверждали, что нельзя пятнать вновь обретенную свободу антидемократическим актом - запретом оппозиционной партии. В результате Коммунистическая партия сохранилась даже после того, как в 1993 г. чешский парламент принял закон, объявивший коммунистический режим и идеологию преступными.
В результате в Чешской республике воцарилась своеобразная 'политическая шизофрения'. С одной стороны, сотрудничество с коммунистами стало фактическим табу. С другой - коммунистам было разрешено участвовать в парламентских выборах, что придавало им легитимность и позволяло широко пропагандировать свои взгляды. На деле подобная аномалия работала на их популярность. В течение последних 15 лет коммунисты не вошли ни в одно правительство, что позволило им занять весьма комфортную позицию 'партии протеста' в ходе переходного периода, сопровождавшегося неизбежными потрясениями. Им не пришлось нести ответственность за необходимые, но непопулярные экономические реформы, и, поскольку у них не было возможности участвовать в процессе приватизации, они избежали и вовлечения в связанные с ним многочисленные скандалы. В результате возникла абсурдная ситуация - все больше молодых людей (когда старый режим рухнул, они были еще детьми) считают коммунистов единственной партией 'с чистыми руками'.
Еще больший ущерб политической культуре Чешской республики наносит тот факт, что коммунисты, благодаря популистским лозунгам, сумели заполнить вакуум, образовавшийся после ухода со сцены крайне правой Республиканской партии. Коммунисты действуют на обоих полюсах политического спектра: они представляют не только тех, кому социал-демократы кажутся 'недостаточно левыми', но и избирателей, придерживающихся националистических, ксенофобских взглядов, и выступающих против вступления страны в Евросоюз. Эта партия - самый стойкий оппонент любых уступок в отношении судетских немцев, изгнанных из Чехословакии после второй мировой войны.
В то же время, было бы неправильно называть всех сторонников компартии экстремистами. В Чешской Республике существуют социальные группы, оставшиеся за бортом в результате ускоренных экономических преобразований - и коммунисты выражают мнение этих людей.
До событий прошлой недели никто не мог бы и представить, что любое чешское правительство явно или тайно прибегнет к поддержке коммунистов. Однако, учитывая нестабильность парламентских коалиций, было очевидно, что рано или поздно коммунистам, имеющим в нижней палате 20% мандатов, так или иначе удалось бы прорвать 'санитарный кордон'. На уровне муниципальных властей они уже несколько лет участвуют в различных коалициях. К тому же, если бывший президент Вацлав Гавел решительно отказывался от любых политических сделок с коммунистами, то его преемник Вацлав Клаус два года назад попросил их поддержать его на выборах. Коммунисты выполнили эту просьбу.
Крупнейшая оппозиционная группировка - Гражданская демократическая партия, основанная г-ном Клаусом, также недостаточно дистанцируется от коммунистов. Более того, обе партии несколько раз объединенными усилиями пытались (безуспешно) объявить правительству вотум недоверия и сорвать планируемые им реформы. Да и в ходе нынешнего кризиса, Гражданская демократическая партия сначала попросила коммунистов поддержать очередной вотум недоверия, а затем обвинила социал-демократов в политическом цинизме, когда те остались у власти благодаря тому, что коммунисты проигнорировали этот призыв.
Впрочем, надежду на перемены в чешской компартии, как это ни удивительно, дает вступление страны в Европейский союз. Несмотря на то, что компартия выступала против этого вступления, шестеро ее представителей были избраны в Европарламент. Некоторые реформаторы в рядах коммунистов говорят о необходимости преобразований в партии, если та хочет играть сколько-нибудь значительную роль в условиях объединенной Европы. Таким образом, вступление Чешской Республики в ЕС может в конечном итоге побудить коммунистов к реформированию партии - что они так упорно отвергали перед лицом внутриполитического давления.
Но, пока этого не произошло, долг всех мейнстримовских партий состоит в том, чтобы держать их 'на расстоянии вытянутой руки' - это необходимо для сохранения политической культуры и демократических принципов, выстраданных несколькими поколениями чехов в годы коммунистического режима.
Г-н Пехе - бывший советник президента Вацлава Гавела. Сегодня он возглавляет филиал Нью-Йоркского университета в Праге.
