Виталий Силицкий - научный сотрудник Международного форума по изучению демократии (International Forum for Democratic Studies)
В январе в ходе слушаний в сенатском Комитете по иностранным делам в связи с утверждением Кондолизы Райс (Condoleezza Rice) в должности госсекретаря США, она назвала Беларусь, Кубу, Иран, Бирму, Северную Корею и Зимбабве 'форпостами тирании'.
Выступление Райс на слушаниях, возможно, позволяет судить о ее внешнеполитической программе на ближайшие четыре года. 'Американская дипломатия должна помочь изменить соотношение сил на мировой арене в пользу свободы', - заявила она (см. статью 'Слушания: Райс намерена придерживаться бушевского курса' ('Rice Stays Close to Bush Policies in Hearing'), опубликованную в 'Washington Post' 19 января).
До 2003 г. кандидат политологических наук Виталий Силицкий преподавал экономику в Минске, но затем был вынужден уволиться из-за того, что подверг открытой критике правительство президента Александра Лукашенко. Вскоре в Беларуси выйдет в свет ряд его работ - как на английском, так и на белорусском языках. Он регулярно выступает с комментариями в таких интернет-изданиях как 'Transitions Online Magazine' и 'Radio Free Europe-Radio Liberty Poland-Belarus-Ukraine Online Report', а также в старейшей белорусской газете 'Наша нива'.
Во вторник 12 апреля он отвечал на нашем сайте на вопросы, связанные с деятельностью демократических сил в Беларуси и отношениями этой страны с США. Его выступление входит в цикл из шести дискуссий, посвященных странам, которые госсекретарь Кондолиза Райс назвала 'форпостами тирании', и конкретным вопросам, вызывающих напряженность в их отношениях с США. В рамках этого цикла на вопросы читателей ответят писатели, журналисты, представители аналитических центров, специализирующихся на международных отношениях, а также ученые.
Ниже приводится запись дискуссии:
Примечание: Модераторы washingtonpost.com отставляют за собой право редактировать онлайновые дискуссии и отбирать наиболее актуальные вопросы для гостей и ведущих; гости и ведущие могут не отвечать на тот или иной вопрос.
____________________________________________________________
Вашингтон (округ Колумбия): В сентябре 2001 г. организация 'Зубр' и другие оппозиционные движения в Беларуси стали первыми, кто попытался применить 'югославскую модель' демократического восстания за пределами Сербии. Теперь, после Грузии, Украины и, по всей вероятности, Кыргызстана, в состоянии ли мы лучше понять причины их поражения - и можно ли вообще говорить об их полной неудаче?
Виталий Силицкий: Хороший вопрос. Поймите, чтобы осуществить демократическую революцию, нужны куда более массовые движения, чем 'Зубр', 'Отпор' или 'Пора'. Эти революции связаны с результатами выборов, а движения гражданского общества могут быть эффективны лишь постольку, поскольку эффективна политическая оппозиция. В Беларуси политическая оппозиция была крайне слаба и не имела никаких шансов победить на выборах. 'Зубр' пытался мобилизовать народ, чтобы отстоять победу, которая не была одержана. Мое второе замечание заключается в том, что 'Зубру' приходится действовать в условиях куда более репрессивного режима, и в этой обстановке нельзя ожидать такой же отдачи от вложенных усилий, как в случае с движением 'Пора' на Украине или 'Кмарой' в Грузии. И третье: Беларусь еще не дошла до того этапа, когда все общество считает смену режима необходимой. Президент, каким бы тираном он ни был, все еще пользуется весьма значительной поддержкой в обществе. Конечно, его поддерживает не 70-80% населения, как он утверждает, а, возможно, вдвое меньше, но и этого достаточно, чтобы одолеть оппозицию и убедить народ в несокрушимости его власти. Этому способствуют и репрессии, а также подтасовка выборов. И все же я не считаю, что они [движение 'Зубр' - прим. перев.] полностью провалились. Беларусь - куда более крепкий орешек, чем прогнившие режимы вроде киргизского, где достаточно было собрать семитысячную толпу, чтобы свергнуть президента.
Вашингтон: Доктор Силицкий, мне Лукашенко представляется не столько тираном, сколько опереточной фигурой вроде его туркменского коллеги Ниязова. Взять, к примеру, случай, когда он приказал снимать в рекламе только белорусских фотомоделей: ему, дескать, надоело видеть на улицах Минска плакаты с французскими фотомоделями, ведь в Беларуси есть свои красавицы. Из-за таких нелепостей он выглядит посмешищем, а не безумцем. Не могли бы вы прокомментировать это замечание?
Силицкий: Конечно, замена рекламных плакатов превращает его в посмешище, но закрытие лучшего частного университета в регионе - поступок явного безумца. Лукашенко не Ниязов - в том смысле, что он не карает за инакомыслие так же жестоко: главные оппозиционные лидеры получают несколько лет тюрьмы, а не пожизненный срок, как в Туркменистане, и их не заставляют еще и писать покаянные книги о собственных прегрешениях. Он не возводит памятников самому себе. Его портреты висят в каждом кабинете, но не на улицах. Но вспомните об исчезновении политиков в 1999 г.: тогда все его главные соперники на предстоящих президентских выборах внезапно исчезли без следа. По моему, это тирания.
Арлингтон (Вирджиния): Мне кажется, Лукашенко отличается от других диктаторов или самовластных правителей, возглавляющих постсоветские государства, тем, что власть нужна ему ради самой власти, а не для личного обогащения. Я прав?
Силицкий: Есть хороший анекдот о разнице между социалистическим и капиталистическим строем. При капитализме власть принадлежит тому, у кого есть деньги. При социализме деньги принадлежат тому, кто стоит у власти. Лукашенко как раз соответствует второму типу правителя. То, о чем вы говорите - это миф, тщательно культивируемый самим Лукашенко. Конечно, он способствует поддержанию его популярности. На первый взгляд, в Беларуси частное лицо не может сколотить состояние, потому что все контролируется государством. Но Лукашенко - И ЕСТЬ государство. Не забудьте, к тому же, что примерно половина государственных доходов в Беларуси (от наиболее прибыльных предприятий, которые напрямую контролирует администрация президента, или от торговли оружием) не поступает в бюджет. Никто не знает, куда деваются эти деньги. Может быть, когда-нибудь это станет известно - лет этак через 20.
В 2001 г. чиновник, ранее отвечавший в президентской администрации за управление собственностью, подсчитал, что только за первые 6 лет пребывания Лукашенко у власти из Беларуси на оффшорные счета было переведено более 2 миллиардов долларов.
Упомяну и о том, что в 1999 г. 'Свобода' - крупнейшая оппозиционная газета в Беларуси - была закрыта сразу после того, как она начала расследование о принадлежащих Лукашенко фирмах и собственности. Вот так и поддерживаются мифы.
Костанай (Казахстан): Доктор Силицкий, как вы считаете, по какой причине доктор Райс упомянула именно Лукашенко, ведь туркменбаши Ниязов - несомненно, более законченный тиран? Ниязов заставляет граждан в обязательном порядке читать его книгу и закрывает университеты. Это культурная тирания в чистом виде. Этнические русские подвергаются сегодня дискриминации.
Так в чем же причина: в том, что Ниязов контролирует крупнейшие в мире запасы природного газа? Или это решение продиктовано геополитическими соображениями - ведь Туркменистан не граничит с ЕС? Заранее благодарю за ответ.
Силицкий: Вопросы нравственного порядка возникают постоянно. Я бы, например, назвал еще и Китай, Бирму, Северную Корею - там ситуация куда хуже, чем в Беларуси. Думаю, вопрос об этнических русских следует адресовать еще и Кремлю: как мы видим, отсутствие демократии в самой России означает, что Кремль не может или не хочет защищать своих граждан. Конечно, сетовать на 'страдания' русскоязычных в Латвии куда проще.
(Демократические страны можно критиковать за нарушение прав человека, не рискуя нарваться на последствия). Но, конечно, геополитика здесь играет роль. У Туркменистана есть газ (как, например, у Казахстана есть нефть - а ведь это тоже не самое демократическое государство). Есть и другой вопрос: Лукашенко постоянно 'вызывает огонь на себя' своими антизападными выступлениями - его трудно просто игнорировать.
Гаррсберг (Пенсильвания): Как можно воздействовать на Лукашенко? Способны ли критика со стороны мирового сообщества и экономические санкции повлиять на него? Какое давление извне может сделать его более восприимчивым?
Силицкий: Режим Лукашенко не настолько интегрирован с западным миром, чтобы санкции или эмбраго могли нанести ему серьезный ущерб. Главный товар, который Беларусь поставляет в Западную Европу - это очищенная российская нефть. Европейцы не захотят лишиться этих поставок ради того, чтобы свергнуть диктатора. В международном плане он не создает никаких проблем, так что о военной интервенции речь идти не может - сколько бы Лукашенко ни говорил об обратном. И, конечно, Кремль также не станет требовать от него демократизации, особенно после 'оранжевой революции'. Внешние силы могут только способствовать давлению на него со стороны самих белорусов - пока это одна из немногих имеющихся возможностей.
Вашингтон: Могу ли я истолковать ваше утверждение, что Лукашенко не так плох, как Ниязов, в том смысле, что он - меньшее из двух зол? Каково вообще ваше отношение к Лукашенко, и почему, по вашему, он заслуживает осуждения?
Силицкий: Если кто-то ограбит вашу квартиру, но оставит вас в живых, вы назовете это 'меньшим из двух зол'? И почему вы считаете, что моя родина непременно должна выбирать из двух зол наименьшее? Почему вообще кто-то должен стоять перед таким выбором? Я считаю, что зло заслуживает осуждения. Нарушение прав человека заслуживает осуждения. Когда лидеры оппозиции и журналисты бесследно исчезают - это заслуживает осуждения.
Цензура в печати заслуживает осуждения. Сомнительные сделки по продаже оружия 'странам-изгоям' заслуживают осуждения. Когда ни в чем не повинных людей бросают за решетку, потому что те откровенно высказывают свои взгляды, это заслуживает осуждения. Закрытие университетов, исповедующих научную свободу, заслуживает осуждения. Не только в Беларуси - где бы то ни было. 'Меньшее из зол' - 'мягкие' диктаторы быстро превращаются в 'жестких', и тогда расплачиваться приходится всему миру.
Бостон (Массачусетс): Движется ли Беларусь в сторону интеграции с Россией - не просто в экономическом плане, но к реальной ликвидации границ? В свое время об этом поговаривали, но сейчас эти разговоры несколько поутихли.
Силицкий: Между Беларусью и Россией существует таможенный союз - правда скорее на бумаге, чем в реальности, ведь некоторые пункты досмотра еще действуют. В Россию можно ездить без загранпаспорта - если вы, конечно, не активист демократического движения: в этом случае вас могут депортировать по закону об иностранцах. У Беларуси и России есть общая союзная 'надстройка' для координации вопросов совместной деятельности, но она носит в основном формальный характер. Лет десять назад, в первые, очень трудные, годы независимости, в Беларуси было сильное стремление к объединению с Россией. Сегодня эта идея уже не пользуется такой популярностью, к тому же в этом случае Лукашенко придется подчиняться Путину, так что он тоже не проявляет особого энтузиазма.
Талса (Оклахома): Можете ли вы объяснить, почему вообще существует независимое государство Беларусь? Ведь у нее, похоже, нет иной исторической идентичности, кроме как в качестве союзной республики в составе СССР, или некоей 'вариации на российскую тему'. Есть ли у белорусов чувство национальной идентичности, или они - просто россияне из 'ближнего зарубежья'?
Силицкий: История пишется победителями. Беларусь 200 лет находилась под властью России, и было предпринято немало усилий, чтобы распространить утверждение, будто национальной белорусской идентичности в истории вообще не существовало. Многие из моих соотечественников так не считают, хотя я, пожалуй соглашусь с вами: чувство национальной идентичности в Беларуси развито очень слабо. В то же время, если бы ваши утверждения абсолютно соответствовали действительности, 14 лет, прошедшие после распада СССР - вполне достаточное время, чтобы воссоединиться с Россией: было бы желание. Жители ГДР реализовали подобную возможность в течение года. Добавлю, что ощущение национальной идентичности укрепилось и за счет того, что уже появилось новое поколение, выросшее в условиях независимого государства. Сегодня в Беларуси нет особых дискуссий о присоединении к России. В целом можно сказать: тот факт, что Беларусь остается независимым государством, уже свидетельствует, что она - нечто большее, чем просто осколок России.
Вашингтон: Насколько прошлогодние события в Грузии, на Украине, а теперь и в Кыргызстане вдохновили белорусов? И какое влияние они оказали на ваше собственное настроение?
Силицкий: Хороший вопрос. Приятельница одного моего друга - она живет в России - рассказывает, что, надевая что-то оранжевое в Москве, она встречала сердитые взгляды, а в Минске в этом случае на нее смотрели с надеждой. Конечно, эти события вдохновили многих людей, ведь они продемонстрировали, что перемены возможны. Но Лукашенко воспринял их как сигнал тревоги. Он усилил органы безопасности; был принят новый закон, позволяющий внутренним войскам и милиции применять оружие в мирное время по усмотрению президента. Так что в Беларуси усилились не только надежды, но и страх. Что же касается меня самого, то не могу сказать, что эти события сильно повлияли на мое умонастроение. Я понимаю разницу между ситуацией в нашей стране и на Украине или в Грузии, и осознаю причины, по которым у меня на родине такие же события маловероятны. Но в то же время эти революции, конечно, не породили у меня ощущения, будто Лукашенко останется у власти навсегда. Так что речь идет о долгосрочном проекте [демократизации Беларуси - прим. перев.] - трудном и болезненном, но, на мой взгляд, осуществимом.
