Британский консерватор Ханнан является членом Европейского парламента
14 апреля 2005 года. Это парадокс. Нам постоянно твердят, что Джордж Буш-младший (George W. Bush) является жестким консерватором, бедствием для юристов-международников, унилатералистом (unilateralist - сторонник односторонних действий. англ.). Если и есть у него один руководящий принцип в международных делах, то это предпочтение национальным демократиям перед наднациональными бюрократиями. По таким вопросам, как Киото, Международный уголовный суд или Организация Объединенных Наций (ООН), он придерживается здравого мнения, что избранные политики более предпочтительны в сравнении с неподотчетными функционерами. Однако когда речь заходит о Европейском союзе (ЕС), он с готовностью поддерживает самый расплывчатый, отсталый и антидемократический проект западного мира.
Европейская интеграция, говорит он, это сила для мира и свободы на земле. Так ли это? В Иране, где ЕС подлизывается к кровожадным аятоллам? В Китае, где он не только хочет отменить эмбарго на поставки вооружений, но также сотрудничает с Пекином в вопросе спутниковой системы "Galileo", чтобы бросить вызов "техническому империализму" американской спутниковой системы определения координат GPS? На Кубе, где он отказывается поддержать антикастровских диссидентов? Или, быть может, в пределах собственных границ, где ЕС с помощью предложенной им Европейской конституции планирует передать еще больше властных полномочий от национальных ассамблей к неизбираемым комиссарам в Брюсселе?
Одна из загадок современной дипломатии - продолжающаяся поддержка Америкой проекта, который, как представляется, враждебен ее собственным интересам. Во всех других областях Вашингтон приспособился к реалиям мира после 11 сентября (2001 года). Во времена "холодной войны" Соединенные Штаты были готовы поддерживать одиозных диктаторов, потому что те были антикоммунистами. Президент Буш, однако, придерживается более современного взгляда, что потворство этим никудышным тиранам в действительности не отвечает интересам Америки, поскольку нестабильные режимы имеют тенденцию экспортировать насилие, какими бы номинально прозападными ни были их лидеры. Однако когда речь заходит о ЕС, Вашингтон все еще оказывается замороженным в "холодной войне", предпочитая смешить далекие элиты тем, что поддерживает демократизацию. И поэтому посол США при ЕС конкретно одобрил Европейскую конституцию.
Многие американцы лениво соглашаются с идеей, что европейская интеграция, должно быть, является хорошей штукой, поскольку это значит, что американским войскам впредь не придется вмешиваться, чтобы уладить европейские войны. Другие усматривают в принятии Европейской конституции повторение начального процесса собственного объединения в федерацию. В конце концов, разве главный автор текста Валери Жискар д'Эстен (Valery Giscard d'Estaing) не охарактеризовал Европейскую конституцию как "наш филадельфийский (Philadelphia) момент"?
Беглый взгляд на этот документ избавил бы их от любых представлений подобного рода. Соединенным Штатам посчастливилось разрабатывать свою конституцию в эпоху, когда в западном мировоззрении господствовали понятия личной свободы и ограничения властных полномочий правительства. Увы, Конституция ЕС тоже является дитем своего времени. Если Конституция США заботится главным образом о правах человека, то Конституция ЕС заботится, прежде всего, о властных полномочиях государства. Если Конституция США (в моем варианте) изложена на 11 страницах, то Европейская конституция насчитывает 438 страниц. Если Конституция США ограничивается описанием властных полномочий правительства и установлением соответственного баланса между федеральной юрисдикцией и юрисдикцией штатов, то Европейская конституция занимается такими "мелочами", как права лиц, обращающихся за предоставлением политического убежища, и статус инвалидов. В то время как Декларация независимости США (Declaration of Independence) гарантирует "жизнь, свободу и счастье", Хартия ЕС о фундаментальных правах (EU's Charter of Fundamental Rights) гарантирует право на "забастовки" и "приемлемое по цене жилье".
Быть может, президент Буш придерживается мнения, что, если европейцы хотят обременить себя имеющей слишком много высокопоставленных управленцев и нелиберальной системой управления, то это их дело. Однако ему следовало бы задать себе вопрос, отвечает ли такая конституция интересам США.
Антиамериканизм имеет в Европе долгую историю. Еще когда американские войска освобождали оккупированную Европу, будущие патриархи ЕС тревожились, как бы им ограничить американскую гегемонию. На протяжении полувека подобные мысли сдерживались советской угрозой. Но после окончания "холодной войны" европейские лидеры говорят о необходимости иметь противовес американской силе.
Я увидел первый признак нового настроения еще в 1992 году, когда, будучи студентом выпускного курса, работал на кампанию "Нет" (No) на французском референдуме по Маастрихтскому договору (Maastricht Treaty). Встревоженное результатами опроса общественного мнения, правительство выпустило плакат, на котором был изображен ковбой в стетсонской шляпе, сдавливающий земной шар, а внизу была надпись "Faire l'Europe c'est faire le poids" (Строительство Европы придает нам веса, фр.). Это сработало. Сегодня аналогичные чувства в обычном порядке высказываются в качестве аргумента в пользу того, чтобы сказать "да" Европейской конституции.
Разумеется, обижаются на все сверхдержавы, но в этом есть нечто большее, чем просто зависть. Антиамериканизм в Европе имеет идеологическую основу. Давайте вспомним те области, где политика ЕС наиболее прямо противоречит политике США: Иран, Китай, Куба, Израиль. Все эти споры о политике объединяет одна общая тема: в каждом из них ЕС выказывает предпочтение стабильности перед демократией.
Не удивительно в таком случае, что сам ЕС готов принять конституцию, которая укрепляет властителей за счет их подданных. Когда американские критики обвиняют ЕС в лицемерии за то, что он подлизывается к тиранам, они этого не понимают. Аппаратчики Европы никогда особо не ратовали за демократию. Когда они получают результат, который им не по вкусу - как было, например, когда датские и ирландские избиратели отвергли договоры о присоединении к ЕС - они просто игнорируют его. Это только естественно, что они готовы распространить такой же образ мыслей, скажем, на Ирак или Палестину.
Но почему, черт возьми, президент Буш должен соглашаться с их повесткой. Быть может, он хочет вознаградить г-на Блэра (Blair) за его поддержку во время иракской войны? Прямая поддержка г-ном Бушем г-на Блэра на выборах не принесет пользы его британскому помощнику; но оказанная ему помощь в референдуме по конституции позволила бы ему уйти в отставку как одному из наиболее успешных премьер-министров.
У президента есть все основания испытывать чувство благодарности к г-ну Блэру, который вопреки собственному желанию плыл против течения общественного мнения в вопросе Ирака. Но, прежде чем вручать своему другу эту особенно ценную награду, г-н Буш мог бы заглянуть в статью I-15 предлагаемой конституции. Там сказано: "Общая внешняя политика и политика безопасности" (Common Foreign and Security Policy) применяется ко всем аспектам внешней политики и ко всем вопросам, касающимся безопасности союза. Государства - члены ЕС должны активно и без всяких оговорок, в духе лояльности и взаимной солидарности поддерживать "Общую внешнюю политику и политику безопасности". Стоит задаться вопросом, позволили бы Великобритании присоединиться в иракской войне, если бы это положение уже действовало.
