В лондонском конференц-центре имени Королевы Елизаветы Второй (Queen Elizabeth II) яблоку негде было упасть. Среди трех тысяч делегатов были и инвесторы, и кремлевские советники, и представители российской бизнес-элиты. Все они на этой неделе приехали на Российский экономический форум (Russian Economic Forum) - своеобразную 'финансовую выставку', в результате которой инвесторы должны были решить снова начать вкладывать деньги в Россию.
Две недели назад президент Владимир Путин собирал в Кремле тех, кого в России называют 'олигархами' - бизнесменов, сделавших себе состояния на приватизации (не всегда в строгом соответствии с законами) объектов государственной собственности в 90-х годах, чтобы сообщить им о своем решении изменить законодательство таким образом, чтобы, во-первых, приватизацию нельзя было отменить, а, во-вторых, можно было оставить меньше возможностей у руках агрессивной российской налоговой полиции. Казалось бы, ничего лучше отечественным и иностранным инвесторам и желать было нельзя: 'дело "ЮКОСа"' - разрушение властями нефтяной компании "ЮКОС", некогда самого успешного добывающего предприятия в стране, и арест ее основателя Михаила Ходорковского - больше не повторится.
Однако в понедельник, всего через несколько часов после начала конференции, подпорченная инвестиционная репутация России снова дала знать о себе - из Москвы пришло сообщение о том, что компания 'ТНК-ВР', совместное предприятие, ставшее пока самым серьезным иностранным инвестиционным проектом для России, подверглась новым налоговым претензиям за прошлые годы, в результате чего ее общая задолженность перед государством увеличилась в семь раз, почти до миллиарда долларов. Это сообщение пришло как раз тогда, когда олигарх Виктор Вексельберг, один из крупных акционеров 'ТНК-ВР', выступал с трибуны форума с очень оптимистическим докладом; даже показалось, что это было сделано нарочно, чтобы вызвать наибольший конфуз.
Вообще-то, более вероятно, что срок прохождения сообщения, наоборот, увеличился из-за бюрократических проволочек, да и увеличение налоговых претензий уже не кажется политической атакой или неожиданным поворотом давнишней тяжбы властей с российской частью этого совместного предприятия. На этой неделе по делу 'ТНК-ВР' ожидаются апелляционные слушания.
Однако все же это известие серьезно встревожило инвесторов и подорвало старания России успокоить рынок после ареста Михаила Ходорковского, который, если до конца апреля его признают виновным в мошенничестве и уклонении от уплаты налогов, может отправиться в трудовой лагерь на десяток лет, и практической ренационализации главного добывающего предприятия в составе "ЮКОСа". Продав эту компанию, государство получило часть налоговой задолженности "ЮКОСа", общий размер которой составляет 28 миллиардов долларов.
Инвестиционный процесс в России серьезно пострадал от дела "ЮКОСа" и сопровождавшей его противоречивой информации от властей, от беспредела налоговой полиции, и от сражений за право определять облик экономической политики между 'рыночно-реформаторской' частью правительства и 'государственно-интервенционными' элементами во власти.
Снижение объема инвестиций, в свою очередь, стало одним из факторов снижения темпов экономического роста - если в прошлом году рост составил 7,1 процента, то первые два месяца этого года по сравнению с тем же периодом предыдущего дали всего 4,4 процента. За прошлый же год в пять раз увеличились темпы оттока капитала, составившего 9,5 миллиарда долларов. Иностранные инвестиции в Россию остаются далеко ниже своего потенциала, определяемого огромными размерами страны и бурным ростом экономики, темп которого за последние шесть лет составил в среднем 6,7 процента. К тому же, власти на местах, следуя примеру центра, также преследуют малый бизнес и отбирают активы, пользу самих же чиновников.
Однако это не самое страшное. Страшно то, что Россия упускает историческую возможность проведения реформ. Как раз сейчас, когда рекордные цены на нефть приносят в страну вал денег, у президента Путина есть возможность модернизировать и диверсифицировать российскую экономику. Однако на нынешней конференции вновь и вновь всплывала тема неспособности - или нежелания - президента использовать эту возможность, несмотря на его высокую популярность среди населения.
- В 1999 году у власти стояло правительство с прекрасными намерениями, но с кучей проблем, - говорит Джон Литвак (John Litwack), ведущий экономист московского бюро Всемирного банка (World Bank), - Сегодня у Кремля есть реальная власть. Они могут сделать очень многое, если захотят, однако они этого не делают.
Причем не делают несмотря на то, что в течение своего первого срока на президентском посту Путин не раз доказывал свою приверженность делу либеральных реформ. К тому же высокие темпы роста экономики как воздух нужны Кремлю, чтобы обеспечить избрание в 2008 году того, кого своим преемником выберет Путин, и, таким образом, продолжение путинского политического проекта.
Судя по последним событиям, на Путина и его окружение серьезно подействовали революции в соседних странах: Украине, Кыргызстане и Грузии. В то же время, в Кремле поняли, что игры с избирательной системой могут привести к краху, так что, хоть и не прекращаются разговоры о том, что Кремль может изменить конституцию с тем, чтобы дать возможность Путину избираться в третий раз, правительство решило все же придерживаться существующих правил игры. На этой неделе Путин еще раз повторил, что не собирается баллотироваться на президентских выборах в 2008 году.
Даже при том, что у Кремля в руках огромные преимущества - в частности, телевидение, - обеспечить гарантированное избрание заранее выбранного преемника будет возможно лишь в том случае, если будет повышаться уровень жизни населения и реальные доходы людей, лежащие в основе нынешней популярности президента.
Недавно Михаил Касьянов, которого в прошлом году Путин уволили в поста премьер-министра, объявил, что не исключает выставления своей кандидатуры на следующих президентских выборах. Пресса немедленно начала сравнивать его с новым президентом Украины Виктором Ющенко, что еще больше усилило раздражение Кремля. В частном порядке многие лидеры делового мира говорят, что могли бы сплотиться вокруг Касьянова. Открытую поддержку ему выразили олигархи, вынужденные в течение первого срока Путина уехать из страны - известный финансист 90-х годов Борис Березовский и нынешний фактический владелец холдинга "ЮКОС" Леонид Невзлин.
Глава президентской администрации Дмитрий Медведев в интервью российскому журналу 'Эксперт' на прошлой неделе в какой-то мере смог выразить обеспокоенность российской власти, тем более что с прессой он общается довольно редко. Фактически призвав аудиторию оказать поддержку правительству как гаранту стабильности и роста, Медведев заявил, что в такой большой и сложной стране, как Россия, смена власти по украинскому или грузинскому сценарию может просто привести к распаду. Конец Советского Союза, по его словам, 'покажется утренником в детском саду по сравнению с государственным коллапсом в современной России'.
На этом фоне мартовское заявление Путина на встрече с олигархами выглядит вторым актом знаменитой сделки, которую он заключил с ними в 2000 году. Тогда было сказано, что они могут не беспокоиться за свои накопления, если будут платить налоги и держаться подальше от политики. Теперь же, видимо, в обмен на спокойствие относительно судьбы своих бизнес-империй олигархам предлагается вложиться в выполнение Путиным своих экономических обещаний. Путин старается не дистанцироваться от крупного бизнеса, а, наоборот, его кооптировать.
- Когда Путин оказался прижат к стенке, то сумел сделать единственно правильный шаг, - комментирует Эл Брич (Al Breach), экономист компании Brunswick UBS в Москве.
Наконец, после года сражений в правительстве, начинают проявляться первые, самые общие контуры кремлевского плана по достижению экономического роста, и в этом плане определенная роль отводится и олигархам, однако российское государство будет делать в этом отношении гораздо больше, чем предполагалось ранее.
Весь свой первый срок Путин восстанавливал президентскую власть, одну за одной отбивая сферы влияния у олигархов и уничтожая источники любых интересов, могущие заблокировать реформы. Для этого он создал свою личную команду из 'силовиков' - бывших офицеров армии или спецслужб, - однако сбалансировал их вес включением в состав правительства экономистов либерального толка - например, министра экономики Германа Грефа и министра финансов Алексея Кудрина.
После того, как на прошлогодних выборах Путин одержал победу с огромным перевесом над соперниками, все ожидали, что он поддержит проект экономической диверсификации, предложенный Грефом (см. внизу) и приложит к его исполнению всю свою власть и огромные нефтяные доходы страны. Однако битву с 'силовиками', стоящими за то, чтобы государство играло ведущую роль в экономике, либералы, похоже, проиграли.
Главный специалист по стратегическому планированию 'Альфа-банка' Крис Уифер (Chris Weafer) не исключает, что после нескольких неудачных реформ, включая изменение системы льготного обеспечения, из-за которого в январе на улицы российских городов в знак протеста вышли пенсионеры, в президентской администрации решили, что государственная бюрократия оказалась либо слишком слаба, либо слишком коррумпирована для того, чтобы эффективно провести в жизнь пункты плана Грефа. Так что теперь вместо нее ключевые секторы - нефть, газ, металлургия, полезные ископаемые, оборонная и аэрокосмическая промышленность, - которые станут центрами роста, перейдут под контроль людей из окружения Путина.
- Для Путина было бы более рационально соединить условие контролируемости процессов с экономическими приоритетами, - считает Уифер.
С одной стороны, Россия не возвращается в советской системе централизованного планирования, но с другой - она движется к модели контролируемых государством - или, в данном конкретном случае, контролируемых российскими хозяевами - 'основных' компаний в секторах, переживающих рост либо в таких, в которых у России есть конкурентное преимущество. Эти компании будут проводить государственную политику развития для каждого такого сектора.
В рамках такой модели для западных инвесторов открываются двери на приобретение миноритарных пакетов акций российских компаний, в которые они принесут новые технологии и опыт работы. Однако при этом иностранцы не получат возможность контролировать стратегические секторы; в этой модели может не найтись места даже таким совместным предприятиям на паритетных началах, как 'ТНК-ВР'. Реформы Грефа, по мнению Уифера, никто не отменяет, но пройдут они гораздо медленнее, чем планировалось, а некоторые из них до 2008 года специально не будут даже начинать.
Его предположения подтверждаются фактами. Россия уже перешла к централизации управления стратегическими секторами экономики. Возможно, за делом "ЮКОСа" изначально не стояла задача отобрать у него активы - многие считают, что речь шла о наказании Ходорковского за то, что он на свои деньги решил заняться политикой. Однако 'силовики' ухватились за возможность заодно забрать и один из самых лакомых кусков в нефтяной промышленности - 'Юганскнефтегаз', главное добывающее предприятие "ЮКОСа". После продажи на сомнительном аукционе в декабре прошлого года он оказался под контролем государственной компании 'Роснефть', которая, в свою очередь, проходит процесс слияния с 'Газпромом', крупнейшим в стране поставщиком природного газа. В результате этого слияния получится энергетический гигант, сравнимый по размерам с саудовской компанией Aramco и находящийся опять же под контролем государства.
Кроме этого, люди из окружения Путина напрямую входят в процесс управления стратегическими государственными компаниями. Так, глава его администрации Медведев сейчас является председателем 'Газпрома'; Игорь Сечин, один из самых влиятельных заместителей Медведева, стал главой 'Роснефти'; трое других заместителей главы администрации - Виктор Иванов, Владислав Сурков и Сергей Приходько - делят между собой национальную авиакомпанию 'Аэрофлот', ракетный консорциум 'Алмаз-Антей', трубопроводную монополию 'Транснефтепродукт' и ТВЭЛ - единственную в России компанию, занимающуюся поставками ядерного топлива. В России создается и Объединенная авиастроительная корпорация - единый государственный производитель серийных самолетов; все больший вес в банковском секторе набирают государственные кредитные учреждения 'Сбербанк' и 'Внешторгбанк'.
На прошлой неделе произошли еще несколько событий, по которым можно судить о дальнейшем развитии ситуации. Алюминиевая компания 'СУАЛ' отказалась от планов размещения своих акций на Лондонской бирже как раз потому, что, по ее словам, участие иностранных собственников в капитале не понравится Кремлю. Российские власти, хотя и одобрили заказ на производство 60 скоростных поездов немецкой компанией Siemens - таких технологий в России нет, - закрыли доступ той же Siemens к капиталу компании 'Силовые машины', занимающейся производством турбин и различной военной техники.
Курс на создание национальных компаний по секторам не обязательно ведет в тупик, считает Эрик Краус (Eric Kraus), начальник отдела стратегического планирования московской компании Sovlink Securities.
- Если вы создаете национальные компании ради спасения погибающих отраслей, это катастрофа. Если же вы делаете это для того, чтобы финансировать новые технологии и капиталоемкие предприятия, которые не сможет профинансировать частный сектор, это хороший способ, - говорит он. По мнению Крауса, в таких успешных в экономическом отношении странах, как Южная Корея, Тайвань и Китай, успехи всегда были связаны с массированными вложениям государственных средств.
Однако хорошо известны и случаи, когда такие отраслевые компании, переходя по контроль государства, не приносили желаемого результата - например, применяя нечестные способы конкурентной борьбы против негосударственных предприятий, что сдерживало их собственное развитие. Бюрократы, как правило - плохие менеджеры. В случае России может произойти так, что богатства будут и дальше концентрироваться в сфере нескольких самых мощных секторов, а не распределяться более равномерно, что происходило бы, если бы оказывались меры по поддержке малого и среднего бизнеса. Таким образом, экономика окажется в чересчур большой зависимости от цен на сырье, и будет подвержена огромной опасности в случае падения этих цен. А как уже обнаружили в других странах, особенно в странах, богатых нефтью, государственное управление предприятиями довольно часть приводит к коррупции.
По словам Уифера, Россия сейчас рискует тем, что ее развитие пойдет не по пути Чили, где сильная государственная власть помогла провести либеральные реформы, а по пути Индонезии, которая понадеялась на нефть и закончила снижением эффективности и повышением уровня коррупции.
Андрей Илларионов, который удержался-таки на посту президентского советника по экономике, несмотря на то, что не переставая критиковал направление, в котором двигалась государственная политика, проводит иную аналогию. На конференции в Лондоне он сказал, что России нужно остерегаться, чтобы не стать второй Венесуэлой, где быстрый рост нефтяной промышленности в период, когда ей управляли иностранные инвесторы, сменился десятилетиями застоя ее после национализации.
Мрачные прогнозы господина Илларионова, возможно, и не сбудутся. Сейчас это зависит - причем больше, чем когда бы то ни было - от Путина и его 'ближнего круга'.
Дополнительная статья Аркадия Островского
В конце 1999 года, когда Владимир Путин еще занимал пост премьер-министра России, он создал группу экспертов для разработки плана экономического развития страны на десятилетний период. Группу эту возглавлял юрист Герман Греф, которого Путин знал еще со времен своей работы в правительстве Санкт-Петербурга, а входило в эту 'команду мечты' множество экономистов-реформаторов. План, оглашенный этой группой через шесть месяцев, стал самой по-настоящему рыночной программой развития национальной экономики после с 1991 года, когда распался Советский Союз.
Экономисты ставили перед собой амбициозные цели: ослабление государственного вмешательства в экономику, снижение налогового бремени и поддержка частного бизнеса плюс реорганизация естественных монополий в электроснабжении, газовой промышленности и железных дорогах.
В программе были предусмотрены меры по усилению защиты прав собственников и совершенствованию системы корпоративного управления. Планировалось, что социальные льготы будут выделяться более индивидуально, чтобы с их помощью можно было сократить разрыв между богатыми и бедными. Путин поддержал этот план, что и выразилось в назначении Грефа министром экономики, на каковом посту он и остается до сих пор.
С тех пор прошло пять лет, и в общем ситуация развивается позитивно. Экономический рост, подстегиваемый высокими ценами на нефть и газ, в среднем превысил пятипроцентный показатель, заложенный в плане, благодаря чему Россия вышла на одно из первых мест в мире по темпам развития экономики, хотя инфляция в стране оставалась высокой и стабильно превышала заложенный в программу показатель 10 процентов. Главный пункт плана - переход к плоской 13-процентной шкале подоходного налога - был с успехом проведен в жизнь, что действительно помогло улучшить ситуацию с государственными финансами.
Однако реформа социальных льгот, в рамках которой натуральные льготы пенсионеров - например, право на бесплатный проезд в автобусах - заменялись прямыми денежными выплатами, был организован плохо, что поставило под вопрос намерения правительства перейти к следующей части плана - отмене субсидий на оплату коммунальных услуг. Затянулось и проведение реформы электроэнергетики, и государственный гигант 'Газпром' наверняка останется монополистом в своей отрасли, и еще усилится за счет слияния с нефтяной компанией 'Роснефть'.
Самым слабым местом России остается развитие малого и среднего бизнеса. Согласно сведениям организации малого бизнеса 'Опора', за десять лет с 1994 по 2004 годы количество малых и средних предприятий увеличилось всего на 100 тысяч, и сейчас таких предприятий 950 тысяч, и производят они всего 13 процентов валового внутреннего продукта, в то время как во многих западных странах доля малых и средних предприятий в ВВП составляет более 50 процентов. Реальное их количество, кстати, может быть и больше, поскольку многие небольшие фирмы всячески пытаются избежать долгой процедуры регистрации.
До сих пор малому бизнесу приходится проходить через множество процедур и проверок, чтобы получить лицензию, причем каждая проверка - это лишняя возможность для инспектора требовать взятку. И все усилия Кремля по стимулированию малого бизнеса и высоких технологий, снижения уровня коррупции и бюрократии могут закончиться ничем, если власть сосредоточится на поддержке локомотивов экономики.
Недавно Греф в интервью Financial Times сказал, что программа реформ не меняется. Соответствующее законодательство уже разрабатывается, включая правила конкурентной борьбы и распределения государственной помощи; на этот год запланирована приватизация более полутора тысяч предприятий, среди которых телекоммуникационный холдинг 'Связьинвест'. Все это, по мнению министра, должно развеять любые сомнения в том, что государство всерьез намерено продолжать реформы.
- Я убежден, что наша экономическая политика может стать успешной только, если гражданам будет обеспечена максимальная степень свободы. Любая другая политика обречена на провал, - добавил российский министр, - А я ни физически, ни мотивационно был бы не в состоянии проводить политику, если бы знал, что она обречена.
